Затем последовали военные мероприятия в южном направлении, против Болгарии, где тогда сместили царя Георги Тертера и трон занял Смилец. Потом в 1295 году состоялся военный поход против Сербии, а в 1297 году против Византии. Сербский король Стефан Милютин покорился, отправил послов в Кыпчак и поручил своему сыну Стефану озаботиться выплатой дани.

Власть Ногая в Золотой Орде достигла своей вершины. Но именно тогда, когда казалось, что его воля является решающей, в Кыпчаке произошел переворот. Ногай правильно все рассчитал, когда передал титул хана сразу четверым братьям, чтобы упрочить свое положение. Уже в скором времени они перессорились и вынудили Тохту бежать из Сарая, поскольку считали, что он хочет править единолично. Тохта обратился к Ногаю, который заставил враждующих братьев встретиться на берегах Днепра и примириться друг с другом, то есть вернуться к многовластию. Но Тохта не был согласен вернуться к прежнему образу правления и изгнал своих братьев. Ногай не смог помешать этому. Не успел Тохта утвердиться в единоличном правлении, как выдвинул Ногаю требования, которые тот не мог исполнить, поскольку они касались выдачи перебежавших к нему эмиров Тохты. Возле Аксая произошло первое столкновение между Тохтой и Ногаем. Тохта был разбит и бежал вплоть до Дона, но Ногай не стал его преследовать.

Теперь Ногай мог подумать, что опасность для его главенства в империи окончательно ликвидирована. Он послал своего внука Актаджи, сына своей дочери, в Крым, чтобы тот поднял там и в генуэзской колонии Кафа[125] налоги. Однако в запале жители города убили Актаджи. Тогда дед убиенного послал туда сильное войско, которое опустошило весь полуостров, включая территории, принадлежавшие генуэзцам (1298–1299 г., или 698 год хиджры).

В том же году возникли разногласия и в самом войске Ногая, которые удалось урегулировать лишь отчасти. В результате некоторые эмиры великого полководца были убиты его сыновьями, после чего многие люди этих темников перешли к Тохте и тот стал готовиться к новой битве. Из своего летнего лагеря на Дону хан двинулся на юг, поскольку ставка Ногая располагалась на реке Терек. Сражение произошло возле местечка Куканлык (Каганлык). Битву Ногай проиграл и во время бегства был убит русским дружинником, хотя и просил пощадить его в силу преклонного возраста и сана[126]. Таким образом, хан одержал полную победу. Тем не менее он приказал казнить русского дружинника, от руки которого пал Ногай, «страшным способом»: ему отрубили голову, «чтобы другим неповадно было». Это произошло осенью 1299 года.

Вместе с Ногаем ушла одна из самых сильных личностей улуса Джучи. Ушел человек с необычайно широким государственным кругозором и военными навыками, добившийся чрезвычайно важных успехов, особенно на Балканах, которые больше никому повторить не удалось. В его времена ни один противник не смог отрезать ни кусочка от территории татарского государства, не говоря уже о вторжении вглубь. (Отделение великим ханом от Орды Кавказа до Ногая не в счет.) На основе успехов Ногая, когда он был на вершине своей власти, в Кыпчаке значительно возросла продолжительность жизни. Трагедия его судьбы заключалась в том, что он не являлся высшим правителем, проще говоря, ханом. Чрезмерно большая мощь этого эмира не соответствовала династической иерархии власти в Орде. Такое положение грозило взорвать ее государственное устройство. В лице Тохты нашелся энергичный хан, который стремился устранить возникшую опасность распада империи Золотой Орды и которому в ходе борьбы, длившейся многие годы, удалось достичь этой цели.

Только в южных степях, где на протяжении многих десятилетий владычество Ногая являлось безраздельным, проживавшие там татарские племена настолько сблизились друг с другом, что стали ощущать себя как единую общность, взявшую себе его имя. Они начали называть себя ногайцами. Первоначально скрывшись в тени истории, этот народ, говоривший все последующие столетия на тюркском языке и сохранивший мусульманские устои, и сегодня повествует о делах великого эмира Ногая[127].

Последствия решающих битв продолжали сотрясать империю и в первые годы после гибели Ногая. Сыновья эмира попытались спасти, насколько это было возможно, наследство своего отца. Тохте пришлось продолжить войну с ними. Из сыновей Ногая никто и близко не подошел к его уровню, а междоусобные распри между ними позволили хану быстро полностью нейтрализовать опасное для него семейство. Джека, который взял на себя управление наследством Ногая, не придумал ничего другого, как быстренько устранить своего брата Теке. Эта жестокость, а также боязнь повторить участь Теке побудили наместника Тунгуза, которому Джека поручил управлять своими землями, бежать в Валахию[128], где он присоединился к нескольким темникам.

Джека последовал за ним, пройдя в области аланов, которые тогда осели в Молдавии возле устья Дуная, и был там разбит. Однако ему удалось бежать. Воспользовавшись этой возможностью, он вновь собрал войско и пошел опять на эмиров. Те вынуждены были обратиться к Тохте за помощью. Между тем в 1298 году умер целиком и полностью зависевший от Ногая болгарский царь Смилец, и Джека занял его трон, на который он имел определенное право как зять Георгия I Тертера, но креститься при этом не стал.

Тохта послал в Болгарию войско во главе со своим братом Бурлюком, с которым он успел помириться. В результате Бурлюк вместе с Тунгузом и его последователями схватили Джеку и заключили в крепость Тырнова. Святослав, родственник Джеки, будучи наполовину болгарином (его отец Георгий I Тертер был половцем), пользовался у народа большой любовью. Он подослал к заключенному одного еврея, который убил его. Тем самым Святослав заслужил похвалу своего татарского хана.

В тогдашние битвы, правда без особого влияния на них, вмешивались и османские тюрки, которыми правил Эртугрул. С помощью татар Святослав смог избавиться от кандидата на трон Михаила, сына прежнего царя Константина и византийской принцессы Марии, которому покровительствовали византийцы. Ему удалось обменять его на своего отца, находившегося в Византии[129], и последние годы своей жизни Георгий I Тертер провел в Болгарии как частное лицо.