Раздумывать было некогда. Глафира рванулась из укрытия и схватила девушку за руку, заорав диким голосом:

– Не смей!

Машина вильнула и съехала с неширокой трассы. Последним, что успела увидеть Глаша перед тем, как потерять сознание, были ошарашенный взгляд Алексея и стремительно приближающийся ствол дерева. А потом… Ну да, потом она потеряла сознание.

Как только Глафире сообщили, что с ней хочет поговорить мужчина, она тут же плотнее запахнула халат, взяла палку, которую ей выдали в больнице, и метнулась из палаты, если только данным глаголом можно охарактеризовать ее семенящую и ковыляющую походку. Поэтому совсем не удивительно, что ее догнали уже в конце коридора.

– Вы куда? – раздался приятный мужской голос.

Глафира неприязненно посмотрела на Петрова Алексея Валерьевича – перед Глафирой стоял именно он.

– В туалет.

– Я вас провожу… – вызвался меценат.

– С ума сошли? Нет, я на процедуры, – сказала она, пытаясь избавиться от него.

– Я говорил с твоим лечащим врачом, на сегодня у тебя все процедуры закончились, – спокойно парировал Алексей, почему-то резко перейдя на «ты».

– Чего вы хотите? Зачем вы меня преследуете? – спросила Глаша, тяжело дыша, потому что ей действительно было трудно передвигаться. В больнице она лежала третий день и третий день бегала от этого посетителя.

– Хочу всего лишь поговорить. И потом, я бы еще поспорил, кто кого преследует… – сказал Петров. Его глаза мягко смотрели на нее, но в голосе чувствовалась настойчивость.

«Привык добиваться своего», – подумала Глафира, а вслух произнесла:

– Я все рассказала следователю Вячеславу Алексеевичу… Побеседуйте с ним.

– Я с ним беседовал, но хочу услышать все из первых уст.

– Хотите насладиться? – прищурилась она.

– Чем? – уточнил Петров.

– Ну как же – моим стыдом! Я же провернула такую авантюру, чтобы… – Глафира запнулась.

– Чтобы что? Для чего? – настаивал мужчина.

– Чтобы… поговорить… – выдохнула Глафира ни жива ни мертва.

– Вот! Ключевое слово – поговорить. А сейчас убегаешь от меня. Скажи спасибо, что у меня здоровое сердце, в противном случае мне вообще больше не пришлось бы говорить ни с тобой, ни с кем другим на этом свете.

– Другие органы у вас, я вижу, тоже в порядке? – с усмешкой посмотрела на собеседника Глафира.

– Не жалуюсь… Но вообще это была жесть! – Алексей поправил рукой упавшие на лоб темные волосы. – Едешь, ничего не подозревая, и вдруг из-за спины вылезает женщина с обезумевшим лицом и дико кричит тебе в ухо…

– Извините.

– Да, я знаю, что ты не могла больше ничего сделать, ты держала убийцу за руку… – опустил голову Петров.

– Ну, раз уже я там оказалась, некогда было извиняться и подготавливать вас к моему появлению. Хотя, как бы я ни появилась, все равно бы напугала вас.

– Это точно…

– И вы все равно съехали бы с дороги.

– Так ты серьезно думаешь, что именно я съехал с дороги и мы поэтому попали в аварию? – усмехнулся Алексей. – Еще скажи, что я потерял сознание, расчувствовавшись.

– А разве не так? – удивилась Глаша.

– Нет, просто совпадение. Как раз в этот момент на встречную полосу выскочил грузовик. Я бы по-любому не успел увернуться. Вот и столкнулись, а затем мы вылетели в кювет.

– Дальше я знаю, мне рассказали. Света погибла на месте, я в отключке… Стукнулась головой, вывих коленки, пара трещин и ссадины. А у вас не знаю что. Вижу – живы.

– Да тоже ерунда – переломы ребер, ушибы внутренних органов…

– Вы только что говорили, что все органы в порядке, – напомнила Глаша.

– Они скоро оправятся от ушибов, – усмехнулся Алексей.

Вдруг мужчина совершенно неожиданно для Глаши с неизменившимся выражением лица подхватил ее на руки и понес вниз по лестнице.

– Эй, вы чего? Вы куда? Похищение? Месть? Я сказала правду, я не с ними, и мне ничего не надо от вас!

– Да не переживай ты! Я всего лишь спущу тебя с лестницы. Не в прямом смысле, конечно… А то не дождешься, пока ты доковыляешь.

– А вы куда-то спешите? – спросила она, скрывая свое смущение.

– Я всегда спешу, жизнь такая…

Он сделал с ней на руках несколько шагов, и тут Глаша заметила, что потолок почему-то уходит из поля ее зрения.

– Вот ведь черт! – прокричал ей в ухо Алексей и завалился на лестнице.

Весь удар от падения мужчина постарался принять на себя, но Глаше хватило одного соприкосновения со стеной.

– Мне тоже хочется выругаться, – простонала она.

– Ты жива? – обеспокоенно спросил Петров, сидя в нелепой позе на четвереньках.

Глафира не сдержалась и рассмеялась.

– Извини, забыл, что ребра сломаны, вот и не устоял… не рассчитал свои возможности…

– Ой, я не могу! Вы что, решили мне отомстить? С ума сошли? Вы меня чуть не убили! Ага, я поняла, вы пришли меня добить…

– Да нет, что ты!

Глаша поднялась на ноги и произнесла:

– Может, выйдем во двор? Уже почти пришли, то есть скатились…

Алексей виновато посмотрел на нее своими красивыми глазами.

– Я что-то не могу встать… Подожди, сейчас болевой шок пройдет, не могу же я на четвереньках ползти…

– А что? Оригинально. Давайте помогу, – усмехнулась Глафира.

Мужчина не без ее помощи наконец поднялся, и они двинулись на больничный двор.

Стояла знойная, очень душная погода. Кроны деревьев, несмотря на середину лета, не выглядели ярко-зелеными, так как дождей давно не было, листочки покрылись толстым слоем пыли. К тому же не было и ветра, поэтому вся гарь, все выхлопные газы стояли в воздухе плотной удушливой стеной.

– Дышать нечем, – отметила Глафира.

– За город надо, там нормально. А еще лучше к воде. К морю, к океану! – Алексей вытирал грязные руки о свою одежду. Он был очень бледен.

– Болит? – участливо спросила Глаша.

– Терпимо. Отпускает уже… Давай на лавочке посидим? Я прямо как старик: на лавочку сядем, съедим по пирожку, запьем кисельком…

Они устроились на скамейке с потрескавшейся и кое-где облупившейся краской рядом с засохшей клумбой, за которой никто не ухаживал. Алексей вытянул ноги и закряхтел.

– А вы и впрямь как старик! Так нельзя, – покачала головой Глаша. И захотела подбодрить мужчину: – Вы же… ну этот…

– Лох?

– Да нет!