Гейл чуть не задохнулась от волнения.

Клоше улыбнулся, затем взглянул на Сандерса, который ответил ему взглядом, полным безразличия.

– Нет, – сказал Сандерс.

– Не торопитесь, мистер Сандерс. Я вижу по вашим губам, что вы любите принимать поспешные решения.

Сандерс провел языком по нижней губе. На ней красовался волдырь, а слюна вызывала жжение.

– Подумайте об этом, – продолжал Клоше. – Подумайте о свободе, о той свободе, которую вы сможете купить... за свой миллион долларов. – Он обратился к Рональду: – Где их мопеды?

Рональд сделал движение, имитирующее бросок.

– В кустах.

Клоше сказал Сандерсу:

– Их вернут вам утром. И окончательное слово: не ошибитесь, пожалуйста, если вы все еще намерены быть... поспешными. Вы обнаружите, что официально я не существую. А если вы захотите увернуться от этого дела и уехать с Бермуд, то узнаете, что на самом деле я существую везде. – Он выпрямился. – Для вас не останется спасительного рая, – Он обернулся к Рональду: – Отвезите их домой.

* * *

Во время получасовой поездки до клуба “Апельсиновая роща” все молчали. Рональд сидел впереди с водителем, а Дэвид и Гейл – сзади. Как только они выехали на главную дорогу, Сандерс опустил стекло на своем окне. Рональд не возразил, и Гейл сделала то же самое.

Единственными звуками на пустой дороге, кроме ветра и шума двигателя, были пение древесных лягушек и стрекотание цикад. Водитель остановил машину при въезде в “Апельсиновую рощу”. Он не предложил подвезти их к занимаемому ими коттеджу, да они его и не просили об этом. Они молча шли по подъездной дороге и остановились там, где тропинка, ведущая к их коттеджу, поворачивала направо.

– Ты голодна? – спросил Сандерс.

– Нет, пожалуй.

– Мы можем заказать сандвичи в комнату. А я уж точно не отказался бы от выпивки.

Внутри коттеджа Сандерс бросил ключ на гардероб и прошел к ванной комнате, где стоял холодильник.

– Скотч? – спросил он.

– Прекрасно.

Сандерс вошел в ванную, открыл холодильник, выбил несколько кубиков из старомодного контейнера для льда и разложил их в два стакана из ванной комнаты. Он услышал, как Гейл сняла телефонную трубку, и заявил:

– Я бы хотел индейку на белом хлебе с латуком и майонезом.

Гейл не ответила.

Наливая виски в стаканы, он услышал, как Гейл сказала:

– Соедините меня с полицией, пожалуйста. Последовала пауза.

– Да, это так. Нет, ничего плохого не случилось. – Ее голос казался раздражительным. – Просто соедините с полицией.

Сандерс поставил бутылку с виски на раковину и поспешил в спальню.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Почему так странно звучит телефон? – Она говорила в трубку. – Почему мой комнатный телефон должен быть связан еще с кем-то? Я полагаю, это местный звонок.

– Повесь трубку, – сказал Сандерс, – давай поговорим об этом.

– О чем еще говорить? Нас похитили, боже мой! Нам угрожали!

– Повесь трубку! – приказал Сандерс. – Или я сам это сделаю за тебя.

Он поднес указательный палец к рычагу телефона. Гейл взглянула на него.

– Я не шучу. Повесь трубку!

Гейл помедлила секунду, затем сказала в трубку:

– Все в порядке, оператор. Я позвоню снова позже. – Она повесила трубку. – Ладно. Давай, говори.

– Успокойся, – сказал Сандерс, кладя руку ей на плечо.

Она сбросила ее с раздражением.

– Я не собираюсь успокаиваться. Неужели ты не понимаешь, чего они от нас хотят?

– Конечно, понимаю! – сказал Сандерс, проходя в ванную комнату за стаканами. Он протянул один ей. – Но звонить копам – это не выход из положения. Что они смогут сделать?

– Арестовать его.

– За что? Как мы можем доказать что-нибудь? Ты слышала, что он сказал: он не существует. По крайней мере, официально. Ты не видела разве, как коп махнул рукой водителю? Он, наверное, имеет всю эту проклятую полицию у себя в кармане.

– Тогда давай позвоним в правительственную организацию. Уверена, что уж правительство Британии не сидит у него в кармане.

– И что мы им скажем?

– Нас похитили. Это...

– На один час. Похитило привидение. Мы потратим уйму времени, чтобы представить это дело для судебного разбирательства.

– Тогда – нападение. Никто не может хватать людей на дорогах и, угрожая ножами, срывать с них одежду. А как насчет того, что он хочет заставить нас сделать? Продать ему наркотики?

– Не совсем так. Скорее, найти их для него.

Гейл молча долго смотрела на него. Затем тихо произнесла:

– Ты собираешься принять его предложение.

– Я этого не говорил. Ты думаешь, кто я?

– Это и начинает меня интересовать.

Сандерс почувствовал, как у него от ярости запылали лицо и уши. Он схватил ее за руки, расплескав скотч, который она держала.

– Прекрати! Немедленно прекрати! Я не собираюсь это слушать!

Его вспышка изумила обоих. Он никогда не кричал на Гейл, никогда не поднимал на нее руку. Ее лицо заалело.

Сандерс глубоко вздохнул.

– Давай отменим траур. Я не собираюсь принимать его предложение. Но мы должны реально смотреть на вещи. Если и есть способ избавиться от ублюдка, то не с помощью полиции.

– Не думаешь же ты, что можно так просто выйти из игры? Он же преступник!

– Да, но он живой человек. Его можно остановить.

– Дэвид! – сказала она зло. – Брось свои супермене-кие замашки. Ты уже пытался совершить поступок, и что получил? Разбитую губу. Что ты собираешься делать?

– Пока не знаю. Что-нибудь. Может быть, Трис имеет какие-нибудь идеи на сей счет.

– А может быть, все это кончится только с твоей смертью.

– Ну-ну, давай не будем киснуть.

Гейл чихнула. Когда она складывала носовой платок, то заметила на нем кровь.

– У меня до сих пор носовое кровотечение.

– Что значит “до сих пор”?

– В моей маске была кровь, когда я сегодня вышла из воды.

* * *

На следующее утро они выехали из “Апельсиновой рощи” сразу после завтрака. Где-то в течение ночи, как и было обещано, их мопеды были возвращены и припаркованы к коттеджу. Когда Гейл увидела мопеды, она невольно вздрогнула.