«Несчастное безобидное создание!»

Девушка дернула за шнур звонка. Вскоре появилась горничная. Бедняжка едва держалась на ногах от усталости. Беатрис спросила ее, где находится комната Роберта.

– Вы хотите узнать, где комната его светлости? – уточнила служанка.

«Семилетнему мальчишке не идет на пользу, когда его постоянно величают его светлостью», – подумала Беатрис.

– Да, пожалуйста, – произнесла она вслух.

– Спальня герцога в конце коридора, мисс. Большие двойные двери. – Беатрис высунула голову за дверь и окинула взглядом холл. Как и говорила горничная, в конце коридора она увидела двойные двери. – Когда родители герцога умерли, его светлость настоял на том, чтобы переехать в их покои. Герцоги Брикины всегда предпочитали жить в этих комнатах.

– Даже в семилетнем возрасте?

Горничная выглядела слегка смущенной. Вопрос явно озадачил ее, и Беатрис, сжалившись над девушкой, пожелала ей доброй ночи.

Прежде чем служанка скрылась из вида, Беатрис окликнула ее:

– Как вас зовут?

– Абигейл, мисс, – откликнулась та, приседая в реверансе.

– Спасибо, Абигейл. Простите, что побеспокоила вас.

Служанка улыбнулась. Ее пухлые щечки мгновенно покрылись румянцем.

– Все в порядке, мисс.

Беатрис накинула капот, взяла в руки злосчастную змею и вышла из комнаты. Достигнув конца коридора, она решительно постучала в дверь. Ответа не последовало. Тогда она повернула ручку и вошла.

В передних покоях горела неяркая лампа. Пышные занавеси отделяли это помещение от остальных апартаментов. Беатрис раздвинула драпировки и застыла, изумленная размерами комнаты. Этот огромный зал занимал, должно быть, добрую часть восточного крыла Крэннок-Касла.

В дальнем конце комнаты на возвышении стояла громадная кровать с малиново-золотым пологом. Беатрис она показалась раза в два шире, чем ее собственная. Когда девушка подошла поближе, маленькая фигурка, съежившаяся посередине кровати, села и уставилась на нее.

– Что вы здесь делаете? – насупился Роберт.

– Я пришла, чтобы вернуть вам змею и задать один вопрос. – Беатрис осторожно положила мертвую змею на край постели. – Вы сами убили ее?

– А какая вам разница?

– Если убили вы, я бы сочла вас чудовищем. Несчастное создание ничем не заслужило подобную смерть.

Мальчик уселся на корточки и подпер кулаками бока.

– А если эта тварь меня укусила?

– Если она это и сделала, то только чтобы защититься. Она ведь намного меньше вас.

– Я не убивал ее, а нашел уже мертвой. Наверное, ее переехало каретой.

– Хорошо, – кивнула Беатрис и повернулась, чтобы уйти.

– А вы не испугались?

– Я пережила эпидемию холеры. Теперь меня уже ничем не испугаешь. А вам бы следовало знать, что некоторые змеи – наши добрые друзья. Они питаются грызунами и насекомыми.

– Откуда вы это знаете?

– Я прочитала об этом в книге.

– А вы мне ее покажете?

– Возможно, если вы не будете подкладывать змей мне в постель.

– Приказываю вам показать мне эту книгу.

– Можете приказывать, сколько вам заблагорассудится, – спокойно возразила Беатрис. – Я гувернантка, а не служанка. И я не желаю слышать, как вы разговариваете со слугами в подобном тоне. Если вы герцог, так и ведите себя как герцог. – Мальчик посмотрел на нее с таким удивлением, словно ему сказали, что у него две головы. – А теперь спите. Завтра мы похороним это бедное создание.

– Повелеваю вам остаться.

Беатрис смерила юного герцога задумчивым взглядом.

– Думаю, вы очень избалованный мальчик, которому пришлось пережить большое горе. Но это еще не дает вам права вести себя грубо и обижать других, в особенности меня.

Роберт снова удивленно раскрыл рот.

– Это еще почему?

– Потому что я пережила такую же утрату. Я прекрасно знаю, что значит потерять родителей.

– Вы спите по ночам?

– Какой странный вопрос. Конечно, сплю.

– А я нет. Стоит мне заснуть, и я вижу кошмары.

Беатрис подошла к кровати Роберта, положила на пол змею и присела на край постели. Потом прислонилась к одному из столбиков кровати, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.

– Расскажите мне о своих кошмарах, – попросила она.

Мальчик посмотрел на гувернантку так, словно раздумывал, не приказать ли ей убраться из комнаты. Но соблазн разделить хоть с кем-нибудь свое одиночество оказался слишком велик. Беатрис безошибочно угадала, что Роберт подвержен тем же слабостям и страхам, что и она сама. Их разделяли два десятилетия, они принадлежали к различным слоям общества, и все же Беатрис чувствовала внутреннее родство с этим избалованным маленьким герцогом.

– Расскажите мне о кошмарах, – повторила она.

Он уселся, скрестив ноги и положив руки на колени, словно восточный паша на троне из подушек. Беатрис едва сдержала улыбку, заметив, с какой самоуверенной надменностью держится мальчик. Камерон Гордон оказывал племяннику плохую услугу, потакая всем его прихотям.

– Мне снится, что кто-то наблюдает за мной, когда я сплю. Их много. Они прячутся в тени и смотрят.

Беатрис невольно содрогнулась.

– Какой ужасный сон. Неудивительно, что вам бывает трудно уснуть. Вам когда-нибудь снятся родители?

Роберт кивнул.

– Во сне я вижу то же, что произошло наяву. Я ждал, когда они приедут домой, но они не вернулись. В моих снах родителей тоже все нет и нет, а я стою у окна в своей комнате и жду, жду.

Сердце Беатрис мучительно сжалось. Мальчик был слишком мал, ему было не по силам такое тяжелое испытание. Но она не имела власти над прошлым, чтобы избавить Роберта от страданий, как не могла взмахом волшебной палочки изменить собственную жизнь. Когда ты бессилен что-то изменить, весь секрет в том, чтобы научиться жить, пока боль утраты не притупится. Но как помочь семилетнему ребенку пережить горе?

– Поэтому вы держите лампу зажженной?

– Девлен говорит, что это помогает. В темноте слышишь звуки, которые можно никогда не услышать днем. Странные шорохи, точно рядом кто-то перешептывается. Будто они знают, что ты спишь, одинокий и беззащитный, и не можешь прогнать их прочь.

Холодок пробежал по спине Беатрис. Мальчику не удалось напугать ее мертвой змеей, но своим рассказом он достиг цели.

– Хотите, я расскажу одну историю? Может быть, это поможет вам уснуть.