— Я слышала, ее семья может переехать в Анкоридж.

Мы обедали в перерыве между вводными занятиями, и две мои одноклассницы, сидевшие рядом со мной, обсуждали свою подругу, которая сегодня не пришла.

Вторая девочка округлила глаза.

— Серьезно? Я бы умерла, если бы мне пришлось отсюда переехать.

— Не знаю,— задумчиво проговорила я, возя вилкой по тарелке.— Здесь столько солнца и ультрафиолета, что в Анкоридже, возможно, продолжительность жизни больше. И там не нужен солнцезащитный крем, поэтому такой выбор места жительства еще и более экономичен.

Я-то думала, что сделала ценное замечание, но, подняв глаза, увидела, как на меня таращатся с открытыми ртами. Судя по виду соседок, я вряд ли смогла бы подать более странную реплику.

— Думаю, мне не стоит говорить все, что в голову взбредет,— шепнула я Эдди.

Я привыкла, общаясь с людьми, вести себя открыто, но теперь мне пришло на ум, что более подходящим было бы просто согласиться и кивнуть.

У меня было мало друзей-ровесников и маловато практики в общении с ними.

Эдди ухмыльнулся.

— Не знаю, сестренка. Ты довольно забавная. Продолжай в том же духе.

После обеда наша группа вернулась в Центральный кампус, где мы разделились, чтобы встретиться с научными руководителями и распланировать свои занятия.

Когда я села со своим руководителем, жизнерадостной молодой женщиной по имени Молли, меня не удивило, что алхимики прислали мои бумаги из воображаемой школы в Южной Дакоте. В этих бумагах даже точно описывалось то, что я изучала на своих домашних уроках.

— Благодаря вашим оценкам и результатам тестов вы попадаете в наши самые продвинутые классы математики и английского,— сказала Молли,— Если будете хорошо успевать, сможете получить кредит для поступления в колледж.

«Вот только в колледж я, к сожалению, не попаду»,— с грустью подумала я.

Молли пролистнула несколько страниц моего дела.

— Постойте-ка, я не вижу никаких записей насчет иностранного языка. Таковы требования Амбервуда — все должны знать как минимум один иностранный язык.

Ой! Алхимики напортачили, подделывая мои документы. На самом деле я изучила несколько языков. Отец позаботился о том, чтобы я занималась этим с ранних лет, поскольку алхимик никогда не знает, где окажется.

Просматривая список иностранных языков, которые предлагал Амбервуд, я колебалась, гадая, следует ли мне солгать. Потом решила, что не очень-то хочется корпеть над спряжениями и именами, которые я уже выучила.

— Я уже знаю все эти языки,— сказала я Молли.

Молли скептически посмотрела на меня.

— Все? Тут пять иностранных языков.

Я кивнула и вежливо добавила:

— Но японский я изучала всего два года. Поэтому, наверное, могу еще его подучить.

Молли, похоже, все еще не верила.

— Может быть, пройдете тесты?

Таким образом, весь остаток дня я трудилась над тестами по иностранным языкам. Не так мне хотелось его провести, но я решила, что после труды окупятся — задания были пустяковыми.

Когда три часа спустя я наконец-то разделалась со всеми пятью языками, Молли поторопила меня — пора было идти на примерку формы. Большинство новичков уже давно с этим покончили, и Молли беспокоилась, как бы кастелянша не ушла. Я быстро зашагала по коридорам, почти переходя на бег, и чуть было не врезалась в двух девушек, вышедших из-за угла.

— Ой! — воскликнула я, смущенная,— Простите... Я опаздываю на примерку...

Одна из девочек добродушно засмеялась. Она была темнокожей, атлетически сложенной, с волнистыми черными волосами.

— Не беспокойся,— сказала она.— Мы только что прошли мимо ее комнаты. Она еще там.

Вторая девочка была блондинкой, с волосами на оттенок светлее моих, высоко завязанными в «конский хвост». Обе девушки вели себя с непринужденной уверенностью тех, кто знает здесь все досконально. Они не были новенькими.

— Миссис Деланей всегда занимается примеркой дольше, чем собирается,— со знающим видом сказала блондинка,— Каждый год она...

Внезапно она оборвала себя и вытаращилась на меня.

— Откуда... откуда у тебя это?

Я понятия не имела, о чем речь, но вторая ученица вскоре тоже что-то заметила и подалась ближе ко мне.

— Изумительно! Нынче делают такие?

— Твоя татушка,— объяснила блондинка. Наверное, у меня все еще был растерянный вид.— Откуда она у тебя?

— А, это.

Я рассеянно прикоснулась к своей щеке.

— Из... э-э... Из Южной Дакоты. Я оттуда приехала.

Обе подруги выглядели разочарованными.

— Думаю, вот почему я никогда ничего подобного не видела,— сказала черноволосая,— Я уж решила, в «Неверморе» теперь делают что-то новенькое.

— В «Неверморе»? — переспросила я.

Девушки обменялись взглядами, словно перебросившись безмолвными репликами.

— Ты новенькая, верно? Как тебя зовут? — спросила светловолосая,— Я Джулия. Это — Кристин.

— Сидни,— все еще озадаченная, сказала я.

Джулия снова улыбалась.

— Пообедаешь с нами завтра в Восточном, хорошо? Мы все объясним.

— Объясните насчет чего? — спросила я.

— Длинная история,— ответила Кристин и, уже двинувшись прочь, добавила: — Просто иди сейчас к Деланей. Она задерживается, но не останется тут навсегда.

Когда они ушли, я продолжила путь — куда медленнее прежнего,— гадая, что такое сейчас произошло. Я только что обзавелась подругами? Я была не совсем уверена, как заводят друзей в подобной школе, но весь разговор показался мне порядком странным.

Миссис Деланей как раз собиралась уходить, когда я появилась в комнате.

— Какой размер вы носите, дорогая? — спросила она, заметив меня в дверях.

— Второй[6].

Она достала несколько предметов одежды: юбки, брюки, блузки и свитера. Я сомневалась, что свитера эти пригодятся, если только в Палм-Спрингсе разразится невообразимая апокалипсическая метель. В Амбервуде не требовали слишком вычурного стиля в одежде учащихся, главное, чтобы их наряды соответствовали общепринятым представлениям о моде. Цвета были темно-серыми, бургундского вина и белыми, и сочетание показалось мне неплохим.

Наблюдая, как я застегиваю белую блузку, миссис Деланей поцокала языком.

— Думаю, вам нужен четвертый размер[7].