Петь пришлось долго. Солнце уже ощутимо начало припекать, когда из леса ко мне пришла волна недоумения. Дый, кажется, совершенно не понимал, что мне от него понадобилось. Я, как мог, обозначил проблему и… впервые в жизни почувствовал ярость своего создателя. Из леса пришла такая волна, что я повалился спиной на траву и, закрыв глаза, ждал, когда это все успокоится. Кажется, мне здесь не помогут. Придется как-то самому выкручиваться.

Когда все стихло, я поднялся и заметил несколько деревьев, вывернутых из земли с корнем. Елки-палки, лучше бы я сюда не ездил. Теперь вопросы начнутся еще и у Хозяина, а этот не Дый, этот шею может свернуть вполне физически. Да и отношение к женскому полу у него весьма трепетное после женитьбы на Вере Родионовне.

Решив, что здесь мне ловить больше нечего (скорее, смирившись с собственным поражением), я оделся и отправился домой. По мере того, как я приближался к выезду из Мая, душа все больше ликовала от того факта, что я буду ближе к Арине. Меня это несказанно раздражало, но я все же решил держаться до последнего. Вот совсем плохо станет, только потом к ней пойду. И все равно, что уже плохо. Еще и напугал вчера…

До меня только сейчас дошло, что она не меня страшным назвала, а ситуацию. А я еще и нахамил. Елки-палки, кто-нибудь может мне дать инструкцию к женскому поведению, чтобы до меня сразу все доходило?

Нервно дергаясь, я подъехал к сельсовету, распугав народ своим видом, и закрылся в своём кабинете. Через полчаса ко мне заглянул Градов. Молча подошел к столу, плюхнув на тот пухлую папку с документами и сел напротив.

– Вера Родионовна попросила меня заменить тебя здесь, – начал он издалека.

Ну, да! Как я мог забыть, что на работе меня никто не ждет.

– И как там с новым поселком? – Не стал я поддерживать щекотливую тему моего отстранения от работы.

– Клыков с утра съездил и осмотрел место. Если убрать валежник рядом с заросшим полем, то туда идеально встанет ангар с сушилкой. А на самом берегу можно строить дома. Я Веронику попросил, чтобы она набросала эскиз поселка. С воображением у нее все в порядке, да и людей она хорошо знает. Лучше, чем мы, – ответил он.

Я кивнул.

– Привлеки Белова, пусть расчеты сделает на нужное количество жителей. Нужно еще работников из числа людей где-то насобирать, – скривился.

Аким как-то странно на меня посмотрел.

– Ты когда в последний раз ел? – Вдруг спросил он меня.

Я тут же помрачнел.

– Какая тебе разница? – Огрызнулся недовольно.

– Сиди здесь, – приказал он и убежал из кабинета. Вернулся с контейнером еды, который поставил передо мной. – Ешь. Алка сегодня утром притащила, сказала, что мясо нужно срочно съесть, иначе пропадет, а Стас объявил ей голодовку, потому что она дочь в детский сад отдала, и значит – плохая мать. Сложно у них все, – фыркнул он.

Я кивнул, открыл контейнер и чуть слюной не подавился. Принялся жадно есть прямо руками. Оказывается, я был жутко голоден, но даже не заметил этого. Твою мать, дурацкие инстинкты сейчас были направлены на что угодно, только не на поддержание жизнедеятельности собственного организма. Как будто нашли что-то поважнее…

– Спасибо, – пробормотал.

Градов только хмыкнул.

– Во втором классе десять минут назад закончились уроки, – как бы между прочим сказал он, забрал опустевшую тару и вышел из моего кабинета.

Я скрипнул зубами и поднялся, чтобы вымыть руки, благо это можно было сделать, не выходя из кабинета. Умылся, огляделся и…, плюнув на все, поспешил к машине. На поездку у меня ушло три минуты. Я притормозил неподалеку от школы и принялся ждать. Ждать пришлось долго. Не меньше получаса.

Сердце екнуло, когда я увидел, как она выходит из школы. Следом за ней вышла Клавка и что-то ей сказала. Арина покачала головой и немного нервно улыбнулась. Клавдия нахмурилась и кивнула, после чего зашла обратно в школу. Неужели она перестала ее охранять? Что за преступная халатность?

Я дернулся было выйти из машины, но остановил себя. Березкино максимально безопасный поселок, да и весть о том, чья это женщина, уже разлетелась по округе, так что ее никто не тронет.

Арина прошла мимо моей машины склонив голову и глядя себе по ноги. Она прошла уже метров сто, как ее окликнули со стороны интерната и к ней подбежала девочка, которая что-то протянула ей. Девушка взяла какой-то самодельный подарок, повертела в руках, улыбнулась и, нагнувшись, поцеловала ребенка в макушку, после чего продолжила свой путь уже более… радостной походкой.

Я выскользнул из машины и, используя естественные складки местности и визуальные барьеры, отправился за ней. Просто провожу ее до дома, только и всего. Мало ли что…

Девушка дошла до Ольховой, где ее окликнул Пушков. Она обернулась, улыбнулась Макару, что-то ему сказала. Он в ответ рассмеялся и, активно жестикулируя, принялся ей что-то рассказывать. Арина так же в ответ засмеялась. Ну, все! Я его прибью! Как он смеет смешить ее?

Я переместился так, чтобы порыв ветра донес до него мой запах. Макар замер на полуслове, принюхиваясь. Затем, изменившись в лице, коротко попрощался с девушкой и скрылся за забором своего дома. Арина растерянно замерла посреди улицы, затем ссутулила плечи и медленно побрела к своему дому.

Мне физически стало больно от того, что я виноват в такой смене ее настроения. В груди боль оплетала щупальцами все мое существо. И я пока не знал, что мне с этим делать. Видимо, как-то придется жить в этой новой для меня реальности и пытаться не свихнуться окончательно от этих новых ощущений.

Я все же проследил за тем, как она входит в калитку на свой участок, и отправился сначала до машины, а потом домой. Все равно на работе сейчас толку от меня чуть, а так хотя бы хуже не сделаю.

Дома походил из угла в угол, вышел из дома и уставился на свой заросший двор, которым у меня не было ни времени, ни желания заниматься. Я даже нашел вполне рабочую лопату в собственном сарае, который не мешало бы разобрать еще несколько лет назад. Решив, что все равно хуже уже не будет, принялся перекапывать участок. Что-нибудь посажу на нем, если будет желание. Сейчас же мне нужно было куда-то деть себя. Так почему бы не заняться сельским хозяйством в масштабе своего участка и физически не выдохнуться?

Копал от забора и до темноты, тщательно обходя старую яблоню и не в меру разросшийся малинник. Зачем он здесь вообще был посажен? Даже вспомнить не в силах, потому что терпеть не могу малину.

Лопату я вернул в сарай через час после темноты и пошел домой отмываться от налипшей земли и пота. Выйдя из душа, нашел на собственной кухне Клыкова, загружавшего в мой холодильник еду. Видимо, Градов все же нажаловался на мое полуголодное положение. Да и вообще, должны сейчас все понимать, почему я не могу питаться в столовой детского интерната. Там же школа рядом.

– Я бы сам справился, – проворчал, поправляя полотенце.