Мистер Баху вновь кивнул:

– Измениться радикально.

– Коренным образом, – произнесла Рани, с садистским аппетитом наслаждаясь фразой.

– По двум очевидным причинам, – продолжал мистер Баху. – Во-первых, потому что для Палы становится невозможным отличаться от остального мира. А во-вторых, потому что несправедливо быть устроенными иначе, чем остальной мир.

– Несправедливо, если люди свободны и счастливы?

Рани вновь выдала вдохновенную тираду по поводу ложного счастья и низшей формы свободы.

Мистер Баху терпеливо выслушал ее, а потом снова повернулся к Уиллу.

– Да, несправедливо, – настойчиво повторил он, – бросать свой благословенный образ жизни как вызов в лицо окружающему океану горестей. Недопустимое высокомерие – противопоставлять себя остальному человечеству. В известном смысле это даже богохульство.

– Бог, – пробормотала Рани почти сладострастно. – Бог…

Потом вдруг открыла глаза.

– Эти люди на Пале, – объявила она, – даже в Бога не верят. Они верят в Гипнотизм, Пантеизм и Свободную Любовь.

Каждое слово она словно выплевывала с отвращением.

– Стало быть, теперь вы хотите и их сделать несчастными в надежде, что это вернет им веру в Бога? – спросил Уилл. – Что ж, это один из давно проверенных способов религиозного обращения. Быть может, сработает и на этот раз. Хотелось бы только, чтобы цель оправдала средства. – Он пожал плечами. – Но я вижу, что к лучшему или к худшему, независимо от того, как это воспримут обитатели Палы, а перемены все равно произойдут. Не нужно быть пророком для предсказания успеха проектов Муругана. Он оседлал волну будущего. А волна будущего, как ясно всем, – это и поток сырой нефти в том числе. Кстати, – он повернулся к Рани, – как мне сказали, вы знакомы с моим старым приятелем Джо Альдегидом?

– Вы тоже знаете лорда Альдегида?

– И очень хорошо.

– Так вот почему мой Внутренний Голос проявил такую настойчивость! – Снова прикрыв глаза, женщина улыбнулась себе самой и медленно стала кивать. – Теперь Я Все Поняла. – И тут же, сменив тон: – Как поживает мой дорогой друг? Он изменился?

– Нет, по-прежнему верен себе, – ответил Уилл.

– Рада слышать. Это редкий человек! L’homme au cerf-volant – такое прозвище я ему дала.

– Мужчина с воздушным змеем? – недоуменно спросил Уилл, по-настоящему заинтригованный.

– Он работает здесь, внизу, среди нас, – объяснила она, – но в руке он держит веревку, к другому концу которой привязан воздушный змей, и этот змей стремится подняться все выше и выше и Выше. И потому даже в процессе работы он чувствует постоянный Зов Оттуда, подвержен Тяге к Небесам, ощущает, как Дух непрерывно и упорно пытается властвовать над плотью. Подумайте об этом! Деловой человек, великий Капитан Промышленности, но в то же время для него единственно важным в жизни представляется Бессмертие Души.

Все встало на свои места. Эта женщина говорила об одержимости Джо Альдегида спиритизмом. Он вспомнил о еженедельных сеансах с мистером Хардботтлом, автоматистом[30]; с миссис Пим, чьим контактом в потустороннем мире был индеец из племени кайова по имени Боубу; с мисс Тьюк, трубным оракулом, которая скрипучим шепотом выдавала речи оракула, а их стенографировала личная секретарша Джо: «Покупай австралийский цемент, не волнуйся по поводу падения акций «Брекфаст фудз», сбрось сорок процентов своего пакета акций в резиновой промышленности и вложи деньги в «Ай-би-эм» и «Вестингауз»…»

– Он когда-нибудь рассказывал вам, – спросил Уилл, – о покойном биржевом маклере, который всегда знал, как поведет себя рынок акций на текущей неделе?

– Сидхи, – кивнула Рани снисходительно. – Заурядные сидхи. А чего еще можно ожидать? В конце концов, он всего лишь Начинающий. И в нынешней жизни бизнес – его карма. Ему суждено было делать то, что он делал, делает сейчас и будет делать. А он будет делать, – добавила она после рассчитанной на эффект паузы, вслушиваясь в нечто с поднятым вверх пальцем и головой, склоненной набок. – В число того, что он будет делать, как подсказывает мне Внутренний Голос, войдут великие и чудесные проекты здесь, на острове Пала.

– Какой тонкий способ сказать: «Это то, чего я хочу добиться! Но не по собственной воле, а по Божественной, хотя, по счастливому совпадению, Бог всегда желает того же, что и я сама». – Уилл внутренне потешался, но сохранял серьезнейшее выражение лица. – А ваш Внутренний Голос не упоминает о «Нефтяной компании Юго-Восточной Азии»? – спросил он затем.

Рани снова вслушалась и закивала:

– Упоминает, и вполне отчетливо.

– Зато полковник Дипа, как я понял, упоминает лишь о компании «Стэндард оф Калифорния». Но, кстати, – продолжал Уилл, – почему вас на Пале должен волновать выбор нефтяного партнера полковником Дипой?

– Наше правительство, – звучно ответил мистер Баху, – рассчитывает на осуществление пятилетнего плана межостровного экономического сотрудничества и координации.

– И план межостровного сотрудничества предусматривает, что «Стэндард» получит монопольное положение?

– Только в том случае, если предложенные «Стэндард» условия окажутся более выгодными, чем у конкурентов.

– Проще говоря, – вмешалась Рани, – если не найдется никого, кто заплатит нам больше.

– Как раз перед вашим приходом, – сообщил ей Уилл, – я обсуждал этот вопрос с Муруганом. «Юго-Восточная нефть», сказал я, заплатит Пале любую сумму, которую «Стэндард» даст Рендангу, и доплатит немного сверх того.

– На пятнадцать процентов больше?

– Скажем, на десять…

– Сойдемся на двенадцати с половиной.

Уилл посмотрел на нее восхищенно. Для той, кто приняла Четвертую Инициацию, она неплохо вела деловые переговоры.

– Джо Альдегид будет в голос орать в деловой агонии, – сказал он, – но в результате, уверен, вы получите свои двенадцать с половиной процентов.

– Это действительно станет весьма привлекательным предложением, – заметил мистер Баху.

– Единственная проблема будет состоять в том, что правительство Палы отвергнет его.

– Руководство острова, – сказала Рани, – скоро изменит свою политику.

– Вы так думаете?

– Я это знаю! – ответила Рани так, что не оставалось сомнений – информация поступила прямо из уст Наставника.

– Когда упомянутое вами изменение политики произойдет, – спросил Уилл, – не станет ли крайне полезно, если кто-то замолвит словечко за «Нефтяную компанию Юго-Восточной Азии» перед полковником Дипой?

В весьма обтекаемых выражениях, словно он выступал на пленарной сессии некой международной организации, мистер Баху обложил себя со всех сторон дипломатическими «подушками». С одной стороны, да, но с другой – нет. С этой точки зрения – белое, но если взглянуть иначе – определенно черное.