– Паго. А документы на имя землянина мне помог получить известный ученый Сергей Анатольевич Шестаков[11]. Он же и устроил меня учиться в университет. Но я отвык от своего имени, – вздохнул профессор. – Я так долго притворялся, что давно чувствую себя человеком.

– Честно говоря, – сказал Фуго, – вы великоваты для мимикра.

– Что делать, – пожал плечами Артур Игоревич. – Я всегда был крупным. А здесь растолстел от спокойной жизни. У нас-то на планете ажоры и другие хищники не дают потерять спортивную форму, а на Земле я перестал чего-либо бояться.

Алеша с друзьями начали собираться домой, когда было далеко за полдень. Артур Игоревич накормил их вкусным обедом, а затем показал свой домашний сад и гербарий. Из его рассказа о растениях гости узнали столько нового и интересного, что Фуго решил пойти по стопам своего умного соотечественника и стать ботаником, и хозяин дома согласился ему в этом помочь.

Как и обещал, профессор довез гостей до самого их дома и даже занес сумки с фруктами на веранду. Деревенская улица в это время была пуста, если не считать двух пожилых женщин, которые как раз обсуждали события последних трех дней. Когда Артур Игоревич возвращался к машине, обе старушки обернулись и обмерли.

– Вот еще один лилипут прибыл, – проскрипела длинная и сухая, как щепка, пожилая женщина. – Толстый какой. Не иначе, главарь ихний.

– Не иначе, – перекрестившись, согласилась маленькая круглая старушка.

– У ветеринара-то позавчера собака заговорила человеческим языком. Мария Степановна сама слышала, как Пальма сказала, что из Саратова к нам в Игнатьево едет банда оборотней. И все как один – лилипуты.

– Боже мой! – испугалась ее собеседница. – Это к концу света.

– А еще ветеринар рассказывал, что с дружком его – Минеевым – земля разговаривала.

– Ужас какой! Точно к концу света!

– А ты слышала, Николай-то Бабкин рыбу говорящую поймал? – продолжала скрипеть худая.

– Не иначе как черт воду мутит! Здесь святая вода требуется. Надо бы сына в церковь послать, – вконец расстроилась пожилая женщина.

– Пошли, пошли, милая. Пусть только побольше принесет, ведро или два. Всю деревню окропим, но нечисть эту выкурим.

Работая за забором, пенсионер Клубникин слышал весь разговор и, когда собеседницы ушли, поспешил домой. Там он достал чистый лист бумаги и сел писать анонимное письмо в тучковскую психиатрическую больницу.

«Довожу до Вашего сведения, что жительницы деревни Игнатьево Малякова У. И. и Кукина И. У. вместо того, чтобы беспрестанным трудом повышать у личных коров надои молока и нянчить запущенных сопливых внуков, оглупляют друг друга нездоровыми рассказами о мифических оборотнях, говорящих собаках и рыбах.

Прошу принять меры, так как вышеупомянутые гражданки из-за своего странного поведения могут представлять опасность для окружающих соседей и прочих здоровых лиц.

Истинный сторонник душевного здоровья и правильного образа жизни».

Сергей Никифоров в это время сидел в доме на краю деревни и пытался выудить хоть какую-то информацию у свидетельницы невероятного исчезновения маленького старичка по дороге в лес. Рассказ был слишком скуп, но для журналистского расследования любой факт представлял большой интерес, и корреспондент занес его в блокнот. Далее он собирался встретиться с Николаем Бабкиным и выяснить, имеют ли какое-нибудь отношение к говорящей рыбе лилипуты и мальчик Алеша. Постепенно в голове у дотошного журналиста складывалась общая картина, но для окончательного вывода надо было поговорить с самим мальчиком и его загадочными гостями.

А Алеша с Фуго и Дариндой после сытного обеда у Артура Игоревича расположились в гостиной на диванах и за разговором уснули. Разбудил их телефонный звонок Светланы Борисовны. Мама сказала, что сделала почти все покупки и получила в ателье новое, очень красивое платье, которое наденет на день рождения сына. Она пообещала привезти самый красивый и вкусный торт, какой ей удастся найти, и попросила к ее приезду пригласить в гости соседей Ирину Константиновну и Владислава Валентиновича.

Дело близилось к вечеру, когда к Алеше зашла его подружка Вика – высокая красивая девочка с толстой косой. Она оставила свою собачку Джонни во дворе, прошла в гостиную и застала всех врасплох. Фуго с Дариндой со сна так разомлели, что не смогли вовремя принять вид старичков, а потому сейчас были более похожи на диванные подушки.

– Привет, – поздоровалась Вика и плюхнулась на диван рядом с Фуго. Мимикр осторожно отодвинулся от девочки, а та спросила: – Это правда, что в Поречье приехал цирк лилипутов, а артисты остановились у вас?

– Нет, – ответил Алеша. – Это к нам из Саратовской области приехали прадедушка с прабабушкой.

– А где они?

– Да погулять пошли, – вдруг ответила диванная подушка. – Погода хорошая, вот и поперлись.

От неожиданности девочка едва не упала на пол. Она сильно побледнела, посмотрела на подушку и вскочила.

– Кто это?!

– Это?.. – растерялся мальчик. – Это… Ну, это…

– Кто-кто, дед Пихто, – снова проговорила подушка.

– Фуго, не морочь девочке голову, – женским голосом сказала ему подушка. Затем говорящая подушка приняла вид старушки и спустила ноги с дивана.

– Познакомься, это моя прабабушка, – как-то очень неуверенно представил ее Алеша. Но Вика уже устремилась к выходу, и ему стоило большого труда поймать ее за руку и втянуть назад в гостиную. К этому времени и Фуго успел принять облик человека, чем еще больше напугал несчастную девочку.

Старички чинно сидели на диванах. Один – положив руки на колени, другая – с вязанием в руках, и Алеше не оставалось ничего иного, как посвятить подружку в тайну инопланетных гостей.

– Только пока никому, – попросил он.

Вика слушала не перебивая, с широко раскрытыми глазами, и лишь в конце восхищенно прошептала:

– Вот это да!

– Так что прошу любить и жаловать, – закончил за него Фуго. – Мы, мимикры, обожаем, когда нас любят и жалуют. И очень плохо относимся к тем, кто нас пытается съесть или обидеть.

Вика зашла к другу, чтобы пригласить его на костер, где собирался весь игнатьевский молодняк. Она предложила пойти и мимикрам, но те наотрез отказались, сославшись на боязнь темноты и сырости.

В конце концов ребята ушли на берег реки, а Фуго с Дариндой остались дома. Тетушка включила телевизор и под тихую музыку из балета «Щелкунчик» принялась вязать, а ее племянник взял с полки толстенный фолиант[12]по биологии и стал рассматривать картинки. Но отдохнуть им в этот вечер было не суждено.