…Я, если честно, прикидывал: выйдет одна книжечка, а потом придумаю уже что-то серьезное, но когда вторая была на подходе, издатель предостерег: «Нет уж, браточек, за это держись.». Так и присохло — будто на себя чужую шкуру надел.

«Гитлер для меня — мерзавец, преступник, палач, но если он людоед, из этого не следует, что Сталин был вегетарианцем»

— «В России, — говоришь ты, — раздаются иногда голоса, что мои книги пишет британская разведка, а тут считают, что за моей спиной ГРУ, КГБ (или как оно там сейчас?) и группа самых лучших российских историков». И впрямь за твоей спиной кто-то стоит?

— Стоит, Господи! Вот стоит! Давай-ка с тобой пойдем от противного.

— Прошу прощения, что перебиваю, но буквально вчера очень высокопоставленный в Украине человек меня убеждал: «Ну, вряд ли он сам мог написать такой “Ледокол ” — наверное, это версия британской разведки, озвученная от его имени».

— Чудесно! Пожалуйста! Эту точку зрения принимаем, и я тебе предлагаю сейчас пройтись по Лондону и найти хоть одну книгу Виктора Суворова — хотя бы одну!

— Нет?

— Ни одной! Почему? Британии это не выгодно. Можешь посмотреть в интернете: там за «Ледокол» на английском предлагают иногда триста долларов, четыреста, пятьсот, девятьсот девяносто девять — могу прислать тебе ссылку.

— Класс!

— То есть вышла она, и сразу же задушили. Почему? Да просто открываешь ее, и там, в самом начале, я вопрос задаю: а отчего Британия во Вторую мировую войну вступила? Ради свободы Польши, да? И что, получила Польша свободу? Ребята, так что ж вы рассказываете?! Понимаешь, это же сразу идет прямое оскорбление Великобритании.

Существуют, чтобы ты знал, два объяснения того, что с Советским Союзом в начале войны случилось: первая версия наша официальная, что Сталин — доверчивый дурак и мы олухи такие пушистые.

— …необученные.

— Ну, конечно! Танки у нас якобы устаревшие, самолеты — гробы, летчики летать не умели, бойцы.

— …колхозники неграмотные, от сохи…

— Командиры вдобавок по одному году должности свои занимали, водители по три-пять часов имели вождения.

— …и винтовок почти не было — только кони.

-…да, а все танки изношенные. Я говорю: «Обождите — когда это они истрепались?» Давайте уж выберем: или изношенные — тогда по сто пятьдесят часов вождения получается, или, если по три часа у танкиста, то новые, а то у нас так повелось: танки ремонта требуют, а водители их даже не заводили. Я просто утверждаю, что это был преступный режим, который всегда думал о мировой революции и готовился к ней — всегда!

— Как там: «Мы на горе.» Вместе:

— «…всем буржуям мировой пожар раздуем, мировой пожар в крови — Господи, благослови!». Блок, «Двенадцать». Англичанам — повторяю — очень выгодно не замечать очевидных вещей, а я обращаю внимание: «Смотрите! У Гитлера красный флаг, и у Сталина красный, Германия строила социализм, и СССР строил, у рейха четырехлетние планы, у нас — пятилетние, у них гестапо, у нас НКВД, там концлагеря и тут тоже, у Шикльгрубера одна партия у власти, остальные в тюрьме, и у Джугашвили тот же вариант». Начинаешь так сравнивать, сравнивать.

— Как похоже!

— Близнецы-братья.

— «Кто более матери-истории ценен?».

— Верно, но это еще далеко не все. Гитлер ходил в полувоенной форме, и Сталин в полувоенной, фюрер без эполет, и вождь наш без знаков различия. «Ну, потом-то Иосиф Виссарионович, — уточняют, — генералиссимусом стал и прочее.». Я в ответ.

— …Гитлер просто рано скончался.

-. фюрер до этого не дожил. Сталин стал маршалом в сорок третьем году после Сталинграда и впервые — ему было шестьдесят три — надел маршальскую форму для встречи с Рузвельтом и Черчиллем в Тегеране, так вот, Адольф Алоизович не дотянул ни до таких лет, ни до таких побед, ни до таких встреч с лидерами США и Великобритании, а в остальном все совпадает. Смотри: у Сталина с Надеждой Аллилуевой разница в возрасте была двадцать два года, а у Гитлера.

- ..с Гели Раубаль…

-… девятнадцать, та самоубийством покончила и эта.

— …поразительно!..

— та застрелилась из пистолета.

- ..подаренного супругом.

— и эта: только Аллилуева из сталинского, а Раубаль — из гитлеровского. Существует, правда, версия, что это все-таки не самоубийство: якобы жизни ее Сталин лишил, но и в Германии в свое время судачили, что Гитлер сам прикончил подругу. Короче, когда начинаешь анализировать. У одного диктатора нет бороды и у другого нет, у Сталина усы и у Гитлера усы. Я спрашиваю: «Разница-то в чем?», а она в форме усов: у нашего горца они так, а у немца эдак. Западу, как это ни прискорбно, выгодно было не замечать наши концлагеря, голодоморы и трупоедство: это, мол, просто досадные недоразумения, а вот Гитлер — тот да, людоед!

Предвижу вопрос: «Ты, наверное, фюрера защищаешь, раз это озвучиваешь?» — «Нет, — отвечаю, — он для меня мерзавец, преступник, палач», но если Гитлер людоед, из этого не следует, что Сталин был вегетарианцем. Запад, считаю я, поступил цинично, когда их разделил: этому людоеду помогаем, а тому нет, и книга моя всю западную историографию расшибает, а им это, как серпом по ушам, — очень-очень не нравится.

«Ледокол» вышел здесь, в Англии, в девяностом году, и тираж сразу же размели: его нет не только в магазинах — даже в библиотеках. Сейчас буду переиздавать, но на свои собственные средства и в той же Америке выпустил под названием «Главный виновник», однако на Западе живу уже тридцать один год.

«Нас всегда дураками описывали, которые были к войне не готовы, а я доказываю, что мы далеко не идиоты, и говорю англичанам: “Вас товарищ Сталин, как мальчиков.”»

— Итак, британская разведка за Виктором Суворовым не стоит?

— Дима, версия, которую я изложил в «Ледоколе», для них хуже еще, чем для наших, потому что. Ну, давай даже не так.

— Мы сейчас перепутаем просто, где наши и где не наши.

— Наши для меня — это мой народ: русский, украинский. — я его не предавал и еще такое о нем расскажу.

Мне говорят: дескать, мы — верные гитлеровцы (был же договор с Гитлером о дружбе), а я возражаю: все это, ребята, ерунда. Сталин же подпись в пятьдесят восемь сантиметров поставил (ты не представляешь, что это такое — больше полуметра. Смотри, я на рулетке эту отметку сейчас покажу, чтобы тебя не обманывать).

— Подпись под договором о дружбе?

— Нет, на карте раздела Польши. Они провели границу, и там — я пришлю тебе фотографию этой карты! — Иосиф Виссарионович начинает писать: «И. Ст.» — потом остановился и на пятьдесят восемь сантиметров махнул.