Ратко, каким-то чудом, удалось меня успокоить. Если не полностью, то хотя бы до той стадии, когда я могу ясно мыслить.

— Мы услышали детский плач. Решили проверить. Если бы я знала, с чем столкнусь, уносила бы ноги в сторону башни. Но ребенок, Ратмир!

— Он похоже своих звал, найти не мог, а тут вы с принцессой. Они сами к людям редко суются, в лесах, да на болотах обитают. Смотреть в оба надо. Пошли к остальным, больше тебя никто не тронет, малышка. Даже в туалет будешь под конвоем ходить. — прозвучало это угрожающе, но я, как ни странно, почувствовала небывалое облегчение.

Подхватив меня под ноги, бугай быстро встал, и со мной на руках зашагал в сторону башни.

— А как ты здесь очутился? И где Соня, Римма? — так стыдно стало, что с таким опозданием вспомнила о них, но громила поспешил меня успокоить.

— Нормально все с ними. Я на дороге стоял, когда Римма появилась, что-то про детский плач кричала. Тут же кинулся к вам, и Соню у кустов встретил. Умоляла за тобой идти, от чудовища спасать. Сказал, чтобы в башне спряталась, а сам сюда.

Стоящего посреди комнаты слона, которого все это время мы старались не замечать, обходить уже было нельзя.

— Ратмир, а ты тоже… умертвие? — осторожно прошептала я, боясь задеть его чувства, но, похоже, забыла, что чувств, у такого нахала, быть не может.

Громко заржав, он остановился на месте, и не двигался, пока не выплеснул все веселье.

— Я живее всех живых, карамель, — наконец разродился бугай, — мой вид относится к оборотням-медведям, которых в нашем мире называют верберами. И предвосхищая твой вопрос, нет, полностью в медведя я превратиться не могу, только принять ту форму, которую ты недавно наблюдала.

— А это больно? — выпучив глаза, я переваривала полученную информацию, стараясь связать ее с теми знаниями, что почерпнула в фэнтези-книжках.

— В детстве немного, с возрастом уже не замечаешь, — пожал он плечами и, схватив свисающую с ветки футболку, которую, похоже, сам тут оставил, прежде чем кинуться мне на помощь, засунул ее себе за пояс.

— А кроссовки где забыл?

— Около башни валяются. Вернемся — поищу, — тут мне в голову пришла мысль, от которой стало не по себе.

— А другие наши спутники, среди них есть… умертвия или верберы?

— Нет, — фух, успокоил, можно выдыхать, — есть один вервульф, мы их волками зовем, и вроде ведьмочка, но слабенькая очень, — вот это признание. Как обухом по голове.

— Кто? — еле слышно прошептала я, крепко схватившись руками за его шею, и уткнувшись носом в его ключицу. Еще бы немного, и от страха на голову залезла.

— Воевода и Римма. Остальные люди, и они ни сном, ни духом. Пусть все так и остается, держи язык за зубами, — мои губы непроизвольно застыли в букве «О».

В то, что воевода оборотень, я еще могла поверить: бесстрашный мужик, грозной наружности. Но хрупкая и пугливая Римма.

— Ведьмы черные и светлые бывают, — словно читая мои мысли, продолжил Ратмир, — если ей известно кто она, то понятно почему Звенимир ее в селе одну не оставил. Инквизиция, все дела. Вряд ли в одиннадцатом веке их отличать умели. Но ты не переживай. Если у нее и есть силы, то слабые очень, да и злости в ней я не заметил.

— Но она тоже слышала плач, а Соня умертвие видела. Как мы сможем это скрыть?

— Предоставь дело мне, а сама только головой кивай, поняла? — и я кивнула.

Соня с Петькой встретили нас недалеко от башни, явно собираясь идти на помощь. Она дрожала как осиновый лист, а у воеводы на лице читалась непоколебимая решимость.

Как только Ратмир опустил меня на землю, подруга бросилась ко мне и крепко прижала к себе.

— Кара, прости. Я так испугалась. Прости.

— Тебе не за что себя винить, Ратмир появился очень вовремя и. — боги, он же просил не рассказывать никому о том, что там произошло. И что мне теперь делать?

— … спас карамель от пьяного ублюдка, который любит ночью по лесу шляться, да девок шальных пугать, — закончил стоявший за моей спиной Ратко.

— Нет, — Соня отпрянула в сторону и, нахмурившись, перевела взгляд с меня на бугая, — это был не человек. Я все видела. Зеленое чудовище, ходячий скелет.

Петька схватил девушку за руку и повел к башне.

— Зеленый от пьянства, а скелет. да тут народ не сказать, чтоб шибко богатый был, недоедает поди, — ворчал он про себя, но так, чтобы Соня слышала.

Я бросила в сторону Ратко быстрый взгляд, и отправилась вслед за ними.

Следующий час мы провели сидя в башне, у костра. Рассказали всем собравшимся историю про «пьяницу», в которую поверили все, кроме принцессы, что продолжала буравить нас с Ратмиром подозрительным взглядом. Не удивлюсь, если решит зажать меня где-то в уголке и всю правду вытрясти, а близким людям врать я не умею.

Когда пришло время ложиться спать, перед завтрашней дорогой, братья устроились рядом с выходом, но дремать пока не думали, развлекаясь тихой беседой.

Звенимир вместе с Риммой, нежно обнимая друг друга, заснули одни из первых. Захаров, отвернулся к стене. Воевода вызвался нести караул и ушел на улицу, а стерва Млада оттащила свою лежанку вплотную к той, что расстелил для себя Ратмир, и он даже ни слова ей не сказал.

Пометка на будущее, медведи тоже имеют кобелиные повадки!

Соня, заметив мои поджаты губы, и ревностное пламя в глазах, подошла ближе и взяла меня за руку.

— Пойдем, ляжешь сегодня со мной.

Даже не успев открыть глаза, я почувствовала, как ноздри щекочет терпкий запах кедра, а шею обжигает горячее дыхание.

Конечно, можно было бы предположить, что это Соня, неподалеку от которой я вчера засыпала, но упиравшаяся в мою пятую точку возбужденная плоть, и обхватившая грудь тяжелая рука сметали все предположения подчистую.

Даже не оборачиваясь, я знала, кто это, а потому не визжала от ужаса, предъявляя обвинения в домогательстве, а наслаждалась украденным у жизни мгновением, ведь неизвестно, когда еще предвидится такой шанс.

«Тогда я буду проводить с тобой и ночи»

Вот чертяка, не соврал. Не таким уж бесчувственным оказался вербер, как пытался сделать вид, и это знание окрыляло. Но как он смог перетащить меня на свою лежанку, что я даже не проснулась? Не иначе магия.

Не поднимая головы, я огляделась и поняла, что время еще ранее. Звенимир с Риммой и Захаров еще спали. Соня лежала там же, где вчера и ложилось, а рядом с ней примостился спящий Петька. Близнецов в башне не наблюдалось, а у выхода лежали их сумки и свернутые одеяла. Скорее всего сменили воеводу снаружи.

Ни капли, почему-то, не стесняясь, я прикрыла глаза, притворяясь, будто еще сплю, и поддалась назад, еще сильнее прижимаясь к излучающему тепло, сильному телу.