Когда Герда пришла навестить его в тот вечер, глаза Ховарда светились такой надеждой, что она сразу позабыла все отговорки, которые специально придумывала по дороге в больницу. Сердце разрывалось на части. Сказать правду невозможно. По сути, сказать вообще нечего. Даже то, что она встречалась с Блэком и еще раз попыталась устроить сделку.

Герда поцеловала Ховарда и грустно покачала головой:

— Прости. Надеялась, хоть сегодня будут какие-нибудь новости, но…

Он не показывал виду, что расстроен. Дотронувшись до ее руки, Ховард ободрил Герду:

— Не переживай, дорогая. Я уверен, ты делаешь все возможное. Я всегда тобой восхищался. Не хмурься, ладно? — На его лице застыла укоряющая улыбка. — Посмотри на меня, я же не падаю духом.

Но оба знали, что дела плохи. На душе было тяжело, а они сидели и болтали как ни в чем не бывало. Герда вернулась домой совершенно разбитая. Хотелось лечь и больше не вставать.

Отчаяние полностью завладело сознанием. Тревога червем точила изнутри, а сон все не шел. Кем он возомнил себя? Почему считает, что вправе распоряжаться чужими жизнями, судьбами других людей? Почему по его прихоти страдают ни в чем не повинные люди? Например, Ховард? Он абсолютно непричастен ни к его семейным, а уж тем более личным проблемам. И за что ей все это?

Герда широко раскрытыми глазами смотрела в темноту. Казалось, рассудок медленно покидает ее. Да, она ненавидит Блэка, но что это меняет? Ненависть не приносит ни облегчения, ни спокойствия. Ненависть. Ненависть — обратная сторона любви… Почему он это сказал тогда? Ненависть…

Уткнувшись в подушку, она затихла. Вдруг, разрывая ночную тишину, задребезжал телефон. Как полоумная, Герда подскочила на кровати, лихорадочно соображая. Мысли путались. Кто это может быть? В такое время? Джордан? Неужели она хочет, чтоб это оказался он? Ей вдруг стало стыдно. А вдруг это Ховард? Вдруг с ним что-нибудь случилось? О, нет!

Судорожным движением Герда кое-как натянула халат и, спотыкаясь, путаясь в завязках, побежала к телефону.

— Герда? Привет. Не разбудил? — послышался голос Стюарта.

Герда почувствовала такое облегчение, что чуть не упала в обморок. Язык словно присох к нёбу. В трубке раздались резкие звуки:

— Герда, ты меня слышишь? С тобой все в порядке?

— Да, извини. Одну минуточку. — Без сил она опустилась в кресло. — Извини, никак не ожидала, что это ты… Слава богу. Я-то думала, что-нибудь с Ховардом. Он сейчас в больнице.

— Да, дела ни к черту. Извини, если разбудил. — В голосе чувствовалась какая-то неловкость. Послышался тяжелый вздох. — Не мог заснуть. Ты словно меня приворожила. Все вспоминаю о тебе… Вот дай, думаю, позвоню.

Герда почти не слушала его. Мысленно она все еще благодарила Бога, что это не насчет Ховарда.

— Да ничего. Я вообще-то тоже еще не спала. Только что легла.

— Ты, наверное, выжата как лимон. Очень устала, да?

— Нет. Все нормально.

— Я частенько звоню Рэчел ночью, и мы болтаем часами напролет. Все спят. Никто не мешает. Класс! Слушай, мне нужно сказать тебе кое-что.

Несколько секунд длилось молчание, словно Стюарт ожидал ее реакции.

— Ты знаешь, странно, что мы все-таки снова встретились. И к тому же все произошло не так, как я ожидал.

— А чего ты ожидал?

— Не знаю. Ну как? Неплохо вчера повеселились, а?

— Да, спасибо, — соврала она.

— Приезжай на следующие выходные, лады?

— Я… С удовольствием… Если хочешь… — запинаясь, ответила Герда. — Если только…

— Ты о Джордане? — Вопрос прозвучал крайне резко. Потом в трубке послышалось хихиканье. — Не хочешь его видеть?

— А что, он каждые выходные приезжает домой?

— Шутишь? Джордан? Да он терпеть не может шумные компании. Послушай, Герда…

— Да?

— Как давно ты снова сошлась с ним?

В его голосе явно чувствовалась обида.

— Мы встретились совершенно случайно. Только на прошлой неделе… Разве он тебе не рассказывал?

— В прошлую пятницу он приехал домой и сказал, что был в ресторане с моей бывшей девушкой.

Бывшая девушка. Интересно, это действительно слова Джордана?

— Это была чисто деловая встреча.

— Наверное, насчет того контракта, да? Представляю, какая нервотрепка с ним…

Герда устало закрыла глаза. С кем нервотрепка? С контрактом или с Джорданом? Боже, как она измучилась за эти несколько суток.

— Что он еще задумал? — не унимался Стюарт.

— А он что-то задумал?

— Не сомневаюсь. Что касается бизнеса, он никогда не стал бы тянуть резину. Тут, скорей всего, личный интерес.

Да, несомненно, Стюарт хорошо знает своего братца. Интересно, что ему известно еще? Голова раскалывалась от усталости и длительного нервного напряжения. Нет ничего хуже неизвестности. Хотя, скорей всего, Стюарт ни о чем не догадывается. Утром, когда они уезжали, он выехал попрощаться, пробормотал спросонья что-то невразумительное и, наверное, опять поехал спать. Вряд ли он заодно с Джорданом.

— Герда? — Да?

— Я вот все думаю, почему я никогда раньше не подозревал вас?

— О чем ты?

— У тебя что-то было с Джорданом?

У нее перехватило дыхание.

Стюарт, однако, расценил по-своему этот возмущенный вздох:

— Значит, было. Как я мог проморгать?! Все это время моим главным конкурентом был мой родной братец, а я ни о чем и не подозревал. И он постоянно мне лгал. Всегда! Ну да что уж там… — Стюарт засмеялся каким-то неестественным, истерическим смехом. Потом вдруг стало тихо. Молчание продолжалось томительно долго, и вдруг снова послышался вкрадчивый голос: — Ты меня слышишь?

— Да. — Слова застревали в горле. — Ты ошибаешься. У меня с Джорданом никогда ничего не было. Мы даже не думали…

— Дорогуша! Не бери в голову. — Все то же нервное хихиканье. — Иногда мы менялись девчонками. Ну, ты понимаешь, если не было ничего серьезного. К тому же тогда у Джордана вообще не было серьезных отношений ни с кем.

Для Герды это не было открытием, но сердце все равно почему-то больно защемило.

— Кроме Дианы, конечно.

«Диана!»

— Он и сейчас с ней встречается? Они помолвлены?

— С Дианой? Нет, что ты. Ясно, что она хочет захомутать его, но пока, видно, не судьба.

— Да? Я и не знала, что все так серьезно.

— Откуда ты могла знать… Вот уже год она старается добиться своего. — Стюарт явно был не в восторге от Дианы. — Ей палец в рот не клади. Настоящая итальянка.