– О чем ты говоришь? – попыталась успокоиться Равенна. Сильвия не могла догадаться о них с Джонасом.

– Не притворяйся. Я знаю, что ты с Джонасом Девесоном. Я видела вас в журнале. Вы уже ходите вместе по магазинам.

Равенна без сил опустилась на кровать.

– В журнале?

– Пресса уже окрестила тебя его тайной подружкой! Они пишут, что вы обустраиваете любовное гнездышко. – Паника в голосе Сильвии все усиливалась. – Скажи мне, что это не так. Скажи, что ты не настолько глупа, чтобы влюбиться в него!

Равенна открыта рот и снова закрыла его. Все происходило слишком быстро. Она почувствовала, как закружилась голова.

– Равенна, – резко спросила мать. – Он обидел тебя?

– Конечно нет, мама. Ты слишком остро реагируешь. Тебе не о чем беспокоиться.

– Не о чем? – Равенна почти видела, как Сильвия закатила глаза. – Ты такая наивная, когда дело касается мужчин. На этой фотографии он смотрит на тебя так, словно готов сожрать целиком! – выкрикнула в отчаянии Сильвия, и Равенна покраснела до самых ушей. – Равенна, скажи, что ты не купилась на его ложь.

– Джонас не лжец, мама.

– О боже, Равенна…

– Мама, я не маленькая девочка, мне двадцать четыре года. Джонас не сделал мне ничего плохого. – Учитывая, как Сильвия отреагировала на безобидное фото, сейчас не лучшее время раскрывать ей правду. – Я работаю на него как временная экономка.

– Это та работа, о которой ты говорила? – недоверчиво спросила Сильвия. – Ты же поклялась никогда не быть прислугой.

– Джонас собирается устроить званый вечер в честь открытия Девесон-Холла, и я отвечаю за угощение. Это будет прекрасной возможностью продемонстрировать свои навыки, – соврала Равенна. – Я надеюсь, это послужит мне стартовой ступенькой.

– Пообещай, что будешь держать дистанцию, – вздохнула Сильвия. – Он ненавидит меня и сделает все, чтобы мне навредить. Ты понятия не имеешь, каким безжалостным он может быть и как сильно презирает меня. Он винит меня в смерти его матери. Но я клянусь, что понятия не имела, что она все еще любит Пирса. Когда я работала в Девесон-Холле, она только постоянно ругалась на него. Бедный Пирс…

– Я знаю. – Она уже слышала эту историю. – Но Джонас не причинит мне вреда.

– Не будь в этом так уверена. Даже когда он был совсем юным, у него был мужской магнетизм, который привлекал к нему женщин, хотя они были для него лишь расходным материалом.

Равенна чуть не ляпнула, что это у него от отца, но вовремя промолчала: Сильвия не выносила, когда кто-то плохо говорил о Пирсе.

– Я бы не удивилась, реши он соблазнить тебя, просто чтобы сравнять счет. Он обаятелен, но под очарованием кроется холодная расчетливость.

– Не забывай, это Пирс, а не Джонас разбил семью.

– Я знаю, – после долгой паузы с горечью сказала Сильвия.

– Прости, мама, я…

– Не извиняйся. Просто я беспокоюсь о тебе. Помни об одном: Джонас Девесон – аристократ до мозга костей, он всегда выбирает только самое лучшее. Он выберет себе женщину из правильной семьи, с правильными связями, правильным выговором, правильными взглядами. Ты никогда не станешь этой женщиной. Для него ты всегда будешь дочерью экономки. Хуже того, ты – живое напоминание обо мне и Пирсе. Однажды ты встретишь правильного мужчину, Равенна, но это не Джонас Девесон. В лучшем случае он предложит тебе короткую интрижку. В худшем – ты увидишь в его глазах, что он был с тобой ради мести.

Равенна судорожно сглотнула. Она уже видела этот взгляд однажды, еще в Париже.

– Извини, мама, – быстро сказала она. – Мне пора идти. Не волнуйся, я вполне в состоянии позаботиться о себе.

Равенну затрясло. Она знала, что Джонас не влюблен в нее, не настолько она наивна. Но в то же время она осознавала, что между ними что-то большее, чем просто страсть.

Равенна распрямила плечи и сбросила с себя простыню. Она подошла к шкафу и взяла с полки брюки, но потом остановилась. Назовите это женской гордыней, но ей хотелось выглядеть в его глазах желанной. Равенна взяла с вешалки платье и надела его.

Когда Джонас вернулся в свою комнату, Равенна уже была там и деловито заправляла постель. Взгляд его задержался на ее длинных ногах и волнующем изгибе бедер. Только сейчас он обратил внимание, что на ней надеты не брюки и футболка, от которых он мечтал ее избавить целую неделю, а платье. И это платье держалось на ней лишь благодаря тонкому пояску, завязанному на талии. Равенна выглядела чертовски сексуально. Он снова хотел ее, как будто был озабоченным подростком, которым управляют гормоны.

Это было так не похоже на него. Он всегда был логичным человеком, привыкшим все заранее планировать. И тем не менее он потерял целых полдня работы, проведя их в постели с Равенной. Он сбежал от нее вниз, чтобы привести мысли в порядок, но хватило лишь одного взгляда, чтобы снова потерять от нее голову.

– Джонас, – проговорила она своим хрипловатым голосом, который заставлял его думать о сексе, даже если она будет одета в мешок из-под картошки. – Я уже собиралась тебя искать.

– Я был занят внизу, – сказал он, вспомнив, как снова перечитывал дневник матери.

– О. – Равенна неловко одернула подол платья.

Джонас вдохнул свежий аромат, исходивший от ее кожи, и нахмурился. Почему она так волнует его, что отличает Равенну от других женщин? Он вернулся в спальню, не рассчитывая на секс. Он был уверен, что Равенна спит. Ему просто хотелось побыть рядом с ней.

– Что ты хотела? – грубовато спросил Джонас.

– Я думала, мы должны поговорить. – Равенна нервно пожала плечами.

– Давай, – кивнул он и прошел в комнату.

Равенна с удивлением посмотрела на него и опустила глаза. Джонас проклял себя за подобное хамство. Еще ни одно утро в его жизни не было столь неловким, и он подозревал, что это происходит потому, что еще ни одно утро не было настолько важным для него.

– Мы должны поговорить о нас. – Равенна старалась не смотреть ему в глаза.

Джонас внезапно понял, что так смущает ее. Он всегда был осторожен в плане контрацепции, но в последний раз презерватив порвался. Он не думал, что Равенна это заметила, и считал, что шансы нежелательных последствий слишком малы.

– Ты принимаешь таблетки?

– Нет. – Она посмотрела ему в глаза, но в них было не беспокойство, а что-то другое.

– Понятно, – протянул Джонас. Это было совсем не то, что он планировал, но своего ребенка он никогда не оставит. – Если будет ребенок…

– Ребенка не будет, – сказала Равенна с непроницаемым выражением лица.

– Но это возможно.

– Не беспокойся об этом. – Она упрямо покачала головой.

Желудок Джонаса неприятно сжался. Из дневника матери он выяснил, почему был единственным ребенком. После его рождения его мать сделала аборт, она не хотела, чтобы у нее был еще один ребенок от человека, который предал ее.