С раннего детства Джейк постоянно тревожился о родителях, но в последние три года, с тех пор как пропал брат, его потребность помочь возросла стократно.

— Встань! — рявкнул Труман Уайлдер, взмахнув тростью. — Я не могу расслышать тебя отсюда.

Джейк встал и окинул взглядом серьезные лица. Сидящие, в свою очередь, спокойно рассматривали его: мальчика в школьной форме, с ясными глазами и пылающими щеками. Он вдохнул поглубже и, понимая, насколько важно показать им, что он уже не ребенок, заговорил самым низким голосом, на какой был способен.

— Я сказал, — четко выговорил он, — что хотел бы тоже вызваться на это задание.

Кое-кто в замешательстве зашептался. У Осеан вырвался натянутый смешок, за который Роз тут же наградила ее гневным взглядом.

Галлиана улыбнулась Джейку.

— Очень храбро с твоей стороны предложить такое, Джейк, но…

— Поскольку пропали именно мои мама с папой, я действительно считаю, что должен принять участие в расследовании. И я… я уверен, что смогу внести свой вклад…

Он отчаянно пытался припомнить какие-нибудь фразы из любимых приключенческих фильмов.

Послышались новые шепотки. Джупитуса ошеломила дерзость Джейка. Но Галлиана осталась невозмутима.

— Спасибо, Джейк, — продолжила она спокойным, сдержанным тоном. — Мы ценим твою отвагу и желание помочь, но уже само по себе путешествие чрезвычайно рискованно. Нам нужно, чтобы ты оставался в безопасности здесь.

Щеки Джейка вспыхнули смущенным румянцем, и он нехотя сел обратно на место.

— Еще вопросы есть? — спросила Галлиана.

— У меня есть вопрос, — заявил Джупитус, отпив еще глоток воды. — Точнее, скорее замечание. Не согласитесь ли вы: это происшествие ясно свидетельствует, что пора отозвать разрешения Алана и Мириам Джонес на работу в поле? Может, когда-то у них и была соответствующая квалификация, но в их возрасте, после десятилетнего отсутствия, их едва ли можно и дальше считать «великими». Хоть они и ромбы, их доблесть наверняка уже истончилась и размылась.

Волна гнева захлестнула одновременно Джейка и Роз, но заговорила последняя.

— Да как ты смеешь! — воскликнула она. — Мой брат рисковал жизнью ради этой службы. И однажды, хотя ты, вероятно, вовремя забыл об этом, рисковал ею, чтобы спасти тебя! Одному Богу известно зачем.

Джупитус напрягся, но продолжил спокойно.

— Я просто рассуждаю практично, — заявил он. — И озвучиваю мысли многих присутствующих за столом. Всегда можно положиться на готовность Розалинды Джонес превратить происходящее в драму, — добавил он с едва скрываемым презрением.

— Ладно, мы достаточно наслушались от вас обоих, — перебила Галлиана. — Алан и Мириам Джонес не утратили ни толики своей доблести, они были единственными агентами, которых я рассматривала для выполнения этого задания. И, Джупитус, мне, конечно, нет нужды тебе напоминать, что вы с Аланом ровесники.

Джупитус досадливо поджал губы.

— Je peux dire quelque chose?[21]Могу ли я кое-что сказать?

Осеан подняла вверх бледную, унизанную драгоценными украшениями руку. Почти все сидящие за столом собрались с духом, приготовившись к какому-нибудь эгоцентричному заявлению. И они не были разочарованы.

— Как всем известно, на этой неделе должен состояться бал в честь mon anniversaire[22]— моего дня рождения. Повлияет ли на это положение с фиолетовым кодом? Я готовилась к этому событию шесть изнурительных месяцев. Мне даже пришлось вытерпеть Лондон ради вылазки за ювелирными изделиями.

Послышались растерянные шепотки, Роз в недоумении покачала головой, но Галлиана осталась невозмутимой.

— На самом деле, — сообщила она, — празднество пройдет, как и запланировано. Как известно нам всем, мы должны время от времени открывать замок для местных проверок, чтобы не вызывать подозрений.

Осеан восторженно взвизгнула.

— Parfait, parfait![23]— воскликнула она, хлопая в ладоши.

— Собрание окончено, — заключила Галлиана. — Отобранная команда отплывает ровно в два пополудни. Вы отправитесь в Венецию тысяча пятьсот шестого года и встретитесь с Паоло Коццо, нашим человеком в Италии шестнадцатого века, на пристани Всех святых. На этом все.

Негромко переговариваясь, все поднялись и начали покидать зал.

— Джейк, можно с тобой побеседовать? — тихо спросила Галлиана. — И вы трое, — кивнула она Топаз, Натану и Чарли, — не могли бы задержаться? Потом я хотела бы поговорить с вами.

Ребята послушно кивнули.

— Руководитель группы! Полагаю, нам никогда не позволят этого забыть, — пробурчал в сторону Натан.

Галлиана подвела Джейка к одному из огромных окон.

— Держишься молодцом?

Джейк храбро кивнул.

— Я должна кое-что сообщить тебе наедине, — продолжала женщина. — Я говорю это, чтобы ты не думал слишком плохо о своих родителях. Как ты уже знаешь, они уволились со службы после твоего рождения. Но три года назад решили вернуться к нам не без веской на то причины… — Галлиана чуть помешкала, а затем продолжила: — Они надеялись выяснить, что случилось с твоим братом Филиппом, и больше не тревожить его память.

Джейк потрясенно вскрикнул.

— Что вы имеете в виду? Он же погиб в горах.

Галлиана утешающе положила руку ему на плечо.

— Когда он пропал, он работал на нас. Твои родители пытались его остановить. Но мы не можем противиться своей судьбе: тяга слишком сильна.

Джейк ощутил дурноту и крепко ухватился за оконную раму.

— Так что же произошло? — спросил он.

— Филипп отправился в Вену тысяча шестьсот восемьдесят девятого года, выслеживать одного из наших старейших и величайших врагов, принца Ксандера Зельдта, — ответила Галлиана. — Твой брат раскрыл заговор, нацеленный на убийство трех глав европейских государств. Что произошло дальше, неизвестно — план так и не был осуществлен, и о Зельдте больше никто ничего не слышал. К несчастью, о твоем брате тоже. Мы считаем, что он пожертвовал жизнью, исполняя свой долг, но тела так и не нашли: история, как ты можешь себе представить, достаточно велика, чтобы в ней потеряться.

Повисло молчание, пока Джейк пытался свыкнуться с этими новостями.

— Так… так что вы имеете в виду? — запинаясь из-за охватившей его дрожи, выговорил он. — Что Филипп еще может быть жив где-то?

— Вероятность этого крайне мала, — уточнила Галлиана.

Тут Джейк не выдержал: его губы задрожали, дыхание сбилось, и горячие слезы неудержимо хлынули из глаз. Заметив его состояние, три юных агента разом бросились к мальчику.