Оскар пожал плечами, сосредоточившись на дороге.

— И тут мне вдруг показалось, — с усилием продолжила Нора, — что именно его я видела на пляже на Эгине. Я выпалила ему это в лицо, а он стал уверять, что на той неделе был у сестры в Манчестере, предложил позвонить ей по телефону. Я отказалась, убежала. Но не это важно! Главное, что Хэмпшир совершенно не удивился, что я была на эгинском пляже.

— Ну-ну, — произнес Оскар.

— А что он рассказал тебе о нашей встрече? Он ведь был у Кармера по твоему поручению?

— Не совсем по моему. У коммерческого директора достаточно более серьезных дел, чем наносить визиты в какие-то там агентства переводов. Тони сам вызвался. Он очень вспылил на Кармера, когда сегодня утром я предложил ему сравнить две версии — твой перевод и окончательный. Они ведь обе в его компьютере.

— А в твоем — нет?

— Мой пропал вместе с Глэдис и мобильником.

— Когда? Где?

— В Греции. В прошлый четверг.

Закат красиво расположился на небе.

Они заняли столик в садике, чтобы он мог курить, не мешая Норе. И Оскар начал свой рассказ.

Когда Хэмпшир просмотрел окончательный вариант перевода, который пришел во вторник вечером, он сказал:

— Вот это совсем другое дело. Похоже, более ли менее.

— Как это — более или менее? Я собирался поручить секретарше распечатать, раздать всем, чтобы дома ознакомились, и завтра с утра собрать совет директоров!

Хэмпшир пожимает плечами.

— Правильно, Оскар, распечатывай и собирай. Я дома тоже поработаю, перепроверю все и завтра сообщу на совете, если тут что-нибудь не то. Но и так давно ясно — не нужно связываться.

— Я твою позицию знаю. И меня не нужно учить, что правильно, а что нет. Но «более или менее» меня не устраивает. Ты уж сперва его проверь, Тони, будь добр.

В это время у Хэмпшира в кармане засигналил мобильник. Хэмпшир извиняется и отвечает:

— Алло… О, привет, Энн! — У него сестра Энн. — Ты меня прости, но мне сейчас совсем некогда разговаривать. — И вдруг меняется в лице!

Я, конечно, увидел, что он в лице переменился, но, учитывая серьезность вопроса, предложил ему заканчивать беседу с родственницей. Хэмпшир, виновато глядя на меня, пожал плечами, но слушать сестру продолжал, и в глазах совершеннейший ужас. Тут меня осеняет:

— Умер, что ли, кто?

— Потом, потом… — шепчет Хэмпшир, прикрывая микрофон. — Все живы пока, но от Энн в таком состоянии можно ожидать чего угодно!

Выясняется следующее. Его сестра, которая живет в Манчестере, повела младшую дочку к стоматологу — седьмой год, зубки меняются. Идут назад, а девочка ревмя ревет — перенервничала. Энн утешает ее и так и сяк, но малышка не успокаивается. А по пути им — контора ее мужа, девочкиного отца. Он однокурсник Тони, у него там свое дело, в Манчестере, они вместе учились университете. Энн и предлагает дочке навестить папочку и рассказать, какая, дескать, она умница — не плакала, совсем не испугалась доктора, ну и все такое.

Подходят к окну, Энн хотела поднять девочку, чтобы она сама папочке постучала. Но еще не успела взять ее на руки, как видит через жалюзи — то ли они неплотно прикрыты были, то ли одна планочка сломана — удивительную картину: своего мужа и какую-то особу в позе американского президента Клинтона и Моники Левински.

— Пиковая ситуация, — подытоживает Хэмпшир. — Энн на грани нервного срыва! Но ее муж — мой друг, а она — моя сестра. И детей трое…

— Знаешь что, — говорю ему я, — отправляйся-ка ты в Манчестер и решай свою семейную проблему. Конечно, сейчас мне без тебя как без рук, но уж как-нибудь дождемся твоего возвращения.

— А если опередят конкуренты?

— Во-первых, ты же сам, Тони, против этого проекта, тебе ли переживать? Во-вторых, может, и не опередят. Коммерческое предложение действует еще две недели.

Короче, Хэмпшир уехал, а я полночи этот документ читал. Да, забыл сказать. В воскресенье, когда я вернулся от матери, мы жутко поссорились с женой. Вот тогда я и спал в другой комнате.

Оскар вздохнул и виновато посмотрел на Нору.

— А в понедельник жена сама заявилась мириться ко мне в офис. С турами и билетами в Грецию. Мы помирились, она уехала, а я пообещал прибыть к ней на уикенд. Итак, смотри, Нора. Глэдис никак не могла действовать заодно с Хэмпширом. Она улетела в Грецию в понедельник, а он на машине только во вторник уехал в Манчестер.

— Никуда она в понедельник не улетела, — твердо возразила Нора. — Она до вечера вторника изображала «серенькую» переводчицу, а потом они вместе замечательно могли уехать с Хэмпширом хоть в Грецию, хоть куда еще. Ты не можешь знать точно, где они были, потому что ты, хоть и беседовал с обоими периодически, но по мобильному!

Оскар вставил новую сигарету в рот, щелкнул зажигалкой. Затянулся, выпустил дым.

— Что ж, Глэдис в роли серенькой мышки я представить могу. Когда мы познакомились, она и была такой — слабенькой, робкой… Кстати, когда мы познакомились, она тоже, как и ты, не хотела, чтобы я купил ей вечернее платье. Извини, Нора, я понимаю, тебе неприятны мои воспоминания…

— Неважно, — буркнула Нора.

— Но действовать заодно с Хэмпширом она не могла! Они едва выносят друг друга!

— Показуха.

— Нет. Тони я верю, как себе. Он с самого начала был против этого проекта. И я должен был послушаться, а не действовать ему наперекор. Понимаешь, когда началась ерунда с переводами, у меня даже возникло подозрение, что он нарочно тянет время. И оно словно работало на него — проблемы в семье потребовали его отъезда, значит, и окончательное решение по проекту откладывалось еще на неделю.

Вот с такими мыслями, дарлинг, я и изучал этот документ со вторника на среду. Да, жесткий, да непростой проект, но никакого криминала я не нашел. Конечно, Нора, как и ты, я обратил внимание на несообразность — «протокол вступает в силу», — но ведь Хэмпшир предупреждал меня, что перевод еще надо подработать, и я посчитал, что имеется в виду «соглашение». Это ведь и был черновой протокол соглашений или намерений.

В среду утром я пригласил к себе коммерческого и финансового директоров и юрисконсульта. Они тоже не нашли в документе ничего вздорного и согласились со мной, что в той фразе речь идет именно о соглашении. То есть, открыв в афинском «Посейдон-банке» расчетный счет и официально уведомив об этом первую сторону, вторая сторона тем самым выражает свое согласие на участие в проекте. А непосредственно договор и прочие документы разрабатываются, что называется, в рабочем порядке, хотя с открытием счета сразу же можно начинать поэтапное финансирование и мы уже имеем право вносить изменения в земельный кадастр.

— То есть регистрировать себя собственниками упомянутых в документе островов Кикладского архипелага?