– Это мой дом! Мой! – взвизгнула Марья Васильевна. – А ты здесь вообще никто, и звать тебя никак.

– Вот-вот, – подняв указательный пальчик вверх, закивала девушка головой. – Как раз это я и хочу знать. Если я тут никто и звать меня никак, то как я сюда попала? Почему ты на рынке сказала, что являешься теткой моей родной? Объяснись, – сказала Женя, сделав упор на слове «объяснись». – Насколько мне известно, у меня никогда не было родственников. Откуда ты появилась?

– Как это не было родственников? – встрепенулась Марья Васильевна и с удивлением посмотрела на сына, как бы призывая его в помощники. – Твой отец – мой двоюродный брат. Вон и Генка может подтвердить, – все больше и больше хмурясь, говорила тетка, ничего не понимая. – Ты что это, совсем заболела?

– Неужели? – всплеснула Женя руками. – Двадцать пятая вода на киселе, значит? Что-то не помню я, чтобы ты в гости к нам приезжала, – задавала Женя вопросы совершенно спонтанно. Естественно, она даже понятия не имела о том, приезжала ли та к брату в гости или нет, но какое-то шестое чувство ей подсказывало, что сестра с братом были совсем не дружны. Она решила прикинуться ничего не помнящей, чтобы получить хоть какую-то картину о прошлом своей сестры Надежды. И совершенно случайно попала в самую точку.

– Мы были в ссоре. Очень серьезной ссоре, – буркнула женщина. – Давно это было, с тех пор и не знались.

– Откуда же ты взялась? Почему я попала к тебе? Почему живу в этом доме?

– Что ты мне голову морочишь? – начала злиться тетка. – Будто сама ничего не знаешь, – все больше и больше наливалась краской баба, бросая на Евгению ненавидящие взгляды. Девушка, не обращая внимания на визгливые ноты в голосе и покрасневшее от злости лицо «тыквы», задала следующий вопрос:

– Извини, у меня что-то с памятью. Рассказывай, – многозначительно постукивая битой по своей ладони, приказала девушка. Она строго посмотрела на тетку, когда та, поджав губы, не захотела ей отвечать. – Если не хочешь, можешь молчать, – пожала Женя плечами. – Я ведь могу и в другом месте получить информацию. Так ты мне расскажешь, что произошло и что было потом?

– Что произошло, то всем известно. Мой брат вместе с женой, твоей матерью, погибли в автомобильной аварии, а ты жива осталась. Вот после этого на мою голову и свалилась, – пробурчала женщина и бросила на Евгению взгляд исподлобья.

– И сколько же мне тогда лет было? – продолжала допрос Евгения.

– Как это сколько? Сама, что ли, не знаешь? Тринадцать уже исполнилось, – сквозь зубы прошипела тетка. Она сильно злилась, думая, что дрянная девчонка решила поиздеваться над ней. – Натерпелась я с тобой, пока тебя в норму привели после той аварии. Ведь у тебя совсем крыша поехала, сколько по врачам с тобой пришлось таскаться. А сколько денег я на тебя угробила!.. А ты… совсем неблагодарная, – насупилась Марья Васильевна и хмуро посмотрела на Евгению.

– Крыша, говоришь, поехала? И в чем же это выражалось? – не сдавалась Женя, совершенно не обращая внимания на раздражение «тыквы».

– Разговаривать не хотела, вся в себе была. Могла ни с того ни с сего засмеяться или заплакать.

– А где мы жили? Я имею в виду, где мы жили с родителями до несчастного случая? – перебила тетку девушка.

– В квартире жили, в Москве, – пожала женщина плечами. – Слушай, что ты мне голову морочишь? Что за глупые вопросы задаешь? – снова сорвалась на крик «тыква».

– А что сейчас с этой квартирой? – по-прежнему, не обращая внимания на ор тетки, продолжила свой допрос Евгения. Она одарила бабу таким взглядом, что у той сразу же пропало желание спорить с нею.

– Как это что? Я ее в аренду сдала. Кормить-то тебя нужно, а на работу кто ж слабоумную возьмет?

– Значит, я слабоумная? Ненормальная, одним словом? – нахмурила Женя брови. – Ты это хочешь сказать?

– А то не знаешь? Конечно, ненормальная, а я мучаюсь с тобой. Бегаю по всему городу, разыскиваю ее, а взамен кашу на голову получаю. Креста на тебе нет, Надька, вот что я тебе скажу, – снова набирая обороты, все больше и больше распалялась тетушка, заметив растерянное лицо девушки.

Женя глубоко вдохнула, взяла себя в руки и как ни в чем не бывало ехидно улыбнулась «родственнице».

– Ну это ты зря, «тыквочка», крест на мне есть, и я его никогда не снимаю, – вытащив крестик на цепочке из-под футболки, проговорила Женя и поцеловала его.

– Как ты меня назвала? – ошарашенно глядя на девушку, спросила Марья Васильевна и глупо захлопала глазами.

– «Тыквочка», – рассмеялась Евгения. – Тебе это прозвище так идет, прям как будто родилась с ним.

Женя услышала, как с кресла, где сидел Геннадий, донеслось тихое хихиканье. Марья Васильевна тоже это услышала и выпрыгнула из кресла с проворством, которого трудно было от нее ожидать, если учесть, что она весила больше центнера. Она вцепилась сыну в волосы своими коротенькими, похожими на сардельки пальчиками.

– Ах ты, сукин сын, – заорала она. – Над твоей матерью измываются, а ты еще и смеяться вздумал?

Парень взвыл от боли:

– Пусти, я-то здесь при чем? Она обзывается, вот с ней и разбирайся. Пусти, сказал, – еще громче заорал парень и, вскочив с кресла, вылетел из комнаты, как ошпаренный. – Собрались две бабы дуры, разобраться не могут, кто из них кто, а я крайний, как всегда, – ворчал он, распахивая дверь на улицу.

Евгения тем временем заняла только что освободившееся кресло. Закинув ногу на ногу, она молча уставилась на свою так называемую «родственницу» немигающим взглядом.

– Итак, тетушка, я думаю, что нам есть о чем поговорить… – ехидно улыбаясь, сказала Женя. В руках она продолжала держать биту, которой все так же медленно постукивала по своей ладони.

Семен с завидной прытью выскочил из дома и, сев в машину, с силой нажал на педаль газа. Охранник отскочил от ворот, когда мимо него пронесся автомобиль хозяина со скоростью сверхзвукового истребителя. Он вытер пот со лба и пробормотал:

– Гонится, что ли, за ним кто? Чуть не смел меня вместе с воротами.

Буквально за пять минут Семен долетел до края поселка и так резко затормозил у дома № 88, что завизжали тормоза. Джип с его охранниками, которым было дано задание найти Евгению хоть под землей, стоял недалеко от ворот, и Семен сразу же, как только вышел из машины, направился в их сторону. Из джипа выпрыгнул молодой парень и пошел навстречу хозяину.

– Ну, что здесь у вас происходит? – нетерпеливо поинтересовался Семен и угрюмо посмотрел на парня.

– Я и сам ничего понять не могу, Семен Константинович. Она через ворота говорит, что никакая она не Женя, что ее с кем-то спутали, а про вас она вообще никогда не слыхала.

– А это точно она, ты уверен? – нахмурился Семен.

– Вот, смотрите, – и парень вытащил из бокового кармана цифровой фотоаппарат. – Десять минут назад сфотографировал, когда она на верхней ступеньке лестницы стояла и с нами переговаривалась.