— Внимай, о Великий Хан… Слушай внимательно… Ты многое должен успеть сделать… чтобы получить возможность выступить… в тот вечный, неостановимый поход… столь желанный тобою… Но… но… но… Самое главное… первейшее… что ты должен сделать… умереть…

Хасанбек, намеревавшийся откинуть внутренний полог и ступить в помещение, застыл на полудвижении. Сквозь щель меж двумя полотнищами ему был хорошо виден затылок презренного червя, изрекающего невозможное… и так же хорошо он видел напряжённое лицо Повелителя.

«Какой это вечный поход? — подумал тогда нойон, застывший в преддверии. — На Чжунсин? Эту ненавистную столицу тангутов? Но мы и так будем там не позже чем через два дня… УМЕРЕТЬ?!»

Тяжёлые седые брови хана взметнулись вверх, собирая воедино морщины на широком лбу. Кошачьи глаза вспыхнули неистребимым холодным огнём.

— Что-о?! Повтори, что ты сказал… — прошипел он почти неподвижным ртом.

— Ты не ослышался… — произнёс Кусмэ Есуг. — Ты слишком многое успел свершить на земле… Настолько много, что… своими великими завоеваниями привлёк к себе… пристальный взгляд не только Неба, но… и Бездны… Обители зла… где веками томятся кровожадные, свирепые демоны…

Хасанбеку послышалась в речах червя скрытая насмешка. Он по-прежнему стоял без движения, хотя его так и подмывало обнажить меч и ринуться на этого несусветного наглеца.

— Ты зачем-то понадобился им, Повелитель… Тяжело будет обмануть этих злобных демонов, что уже идут по твоему следу… Эти исчадья бездны подобрались совсем близко… Вас разделяло немного… Десяток безлунных ночей, во время которых… даже Небо не вмешивается в происходящее… и они бы тебя настигли… Если бы не Джучи…

— Джучи?! Мой старший сын? При чём здесь он… этот отступник?

— Открою тебе сокровенную тайну, о Великий Хан… Джучи вовсе не бунтовщик… не ослушник отцовской воли… Клеветали уста купцов, что сообщили тебе вести… Твой старший сын, дескать… завоевав по твоему приказу западные страны, решил… отделить от тебя захваченные земли… и остаться там самовластным правителем… Слушай, Великий Хан… слушай же внимательно…

Безжизненные уста «посланника» выталкивали непослушные клубящиеся слова. Его затылок представлял из себя прекрасную мишень для удара. Рука Хасанбека сжалась в кулак.

— Вспомни своё долгое возвращение из похода на Хорезм… Во время вашего последнего свидания с Джучи на равнине Кулан-баши… возле полноводной Аму-Дарьи… ты был на волосок от гибели… Вспомни ту грандиозную охоту на онагров, которых Джучи специально для этого пригнал из Кипчакских степей… и те двадцать тысяч белых лошадей, что он подарил тебе тогда…

Слова расползались. Жалили, плодя сомнения, останавливая мысли. Казалось, голос пленника заклинал грозного повелителя. И — Хасанбек готов был в этом поклясться самой страшной клятвой! — ему это удавалось.

Хан всё больше мрачнел. Его лицо исказилось от неведомой Хасанбеку внутренней боли, словно нужное решение билось в нём, искало выход и пока не находило.

— Но… дороже этих двадцати тысяч… был один-единственный конь… Тот, которого подарил тебе старший сын… Ты, взамен, жаловал ему своего… Если ты всё ещё… мне не веришь… могу сказать, как выглядели эти скакуны… Твой — халигхун… светло-серый с чёрными хвостом и гривой… по имени Учума… С серебрянной подковой на правом переднем копыте… Именно он унёс Джучи на закат солнца… не ведая, что уводит за собою и демонов… Тебе же Джучи подарил своего хурдум хубу… быстрого иноходца, серого в яблоках… Именно этот конь принёс тебя обратно в родные степи… Именно он спас тебе жизнь… Джучи звал его Джуггэ…

Ненавистный затылок чужеземца расплывался в светлое пятно. Преломлялся в слезинке, появившейся в напряжённом глазу, что подсматривал в узкую щель.

— Купцы, подосланные только затем… чтобы поссорить тебя с сыном… правы только в одном… Он никогда уже больше не вернётся в Карокарум… Но вовсе не потому… что решил отступиться от тебя, от твоих деяний… Скажу тебе больше, Великий Хан… Так уж получилось… Так было угодно Небесам…. Он увёл за собою злобных посланцев Ночи… и когда те обнаружили обман…

Левый глаз хана задёргался. Хасанбек осторожно сделал шаг назад, наконец-то приняв решение незаметно удалиться… И тут же вновь замер, услышав, что сказал червь.

— Вчера они настигли твоего сына, Великий Хан… Ему не так повезло, как тебе прошлой ночью… ОН МЁРТВ…

— Не-ет! Замолчи! — Хан обхватил виски ладонями. — Ты лжёшь, шакал! Твой язык раздвоен, как жало змеи… — Он зарычал, тряся головой. — Джучи… Мой сын не так прост и слаб, чтобы какие-то…

По спине Хасанбека пробежали мурашки, противно кольнуло под лопаткой. Неумолимый голос продолжал плести прерывистые узоры слов.

— Тогда… после устроенной Джучи для тебя… охоты на диких ослов… они запутались в следах сотен тысяч копыт… Благодаря тому, что на прощание… вы с Джучи обменялись лошадьми… демоны, спутав, пошли по следу твоего коня… Отстав от Джучи на количество всех ночей, когда светила луна… Не гневайся, достойнейший из достойных… Я бы никогда не осмелился вымолвить эти слова, если бы… моими устами не говорило Небо… Джучи не предатель… Твой сын великий воин, но… ОН МЁРТВ… Потому что те, кто идут по следу… не люди… От них не спасают доспехи… Только заступничество Великого Неба… Сегодня Оно через меня посылает тебе эти слова… Демоны не хотят… чтобы ты исполнил волю Неба… Не желают… чтобы мы её донесли до твоих ушей… Они начали с пас… выкрали… И когда вынесли далеко в степь, вернулись за тобой… Вчерашнее нападение совершила жалкая горстка… Отколовшиеся… которые всё-таки не пошли по следу Джучи… Не дождавшись подмоги, они решили захватить тебя самостоятельно… И поплатились за свою самонадеянность… Но… те, кто растерзал твоего сына… обязательно доберутся сюда… На это им понадобится самое большее шесть лун… Ты должен умереть, Великий Хан… Хотя бы для этих демонов… Вернее, именно для этих демонов… Для остальных ты должен жить вечно… И это возможно… если ВЫСТУПИТЬ В ПОХОД…

Хасанбек сделал шаг. Потом ещё один. И выскользнул из собственной юрты.

Привыкшие всё замечать, но ни о чём не спрашивать, турхагуты, воины дневной стражи, безмолвно скользнули по нему взглядами. От них, конечно, не укрылось побледневшее лицо и озабоченное состояние их командира.

…Это было одну луну и два дня тому назад.

Темник тряхнул головой, отгоняя измучившие его воспоминания и мысли. Потянул поводья, принимая влево. Выровнял курс к реке. Туда, где ползли чёрными змеями колонны всадников. И принялся нахлёстывать коня, нагоняя ушедшую далеко вперёд Тугургха цэриг, гвардию Великого Хана.

Над Хасанбеком нависал бескрайний прозрачный ковёр. Небо! На синем полотне искусные мастера без устали вышивали белоснежные облака. И тут же, не успев закончить, распускали нити и вышивали снова и снова, отчего облака, как живые, двигались куда-то вдаль.

К несуществующему краю.

И следили незримые мастера, среди прочего, не только за тем, чтобы ровными и быстрыми были их стежки. Следили они за суетящимися внизу человечками… И не скрыть было тайн от этих многочисленных всевидящих глаз.