– Мне известно только то, что мне сообщили Меркодатти и Пеллурия. По их словам, мне предстоит быть причисленным к тайному сообществу, поставившему своей целью уничтожение союза «Черная рука».

– Вот как? Вы поверили?

– Нет, я не легковерен. Мне кажется, что я еду именно на сходку союза «Черная рука».

– Так оно и есть. Но объясните мне, зачем вы согласились вступить в подобный союз? У вас совсем не такой вид. Я не допускала мысли, чтобы такие люди, как вы, стремились общаться с участниками «Черной руки».

– Общаться и разделять принципы – это разные вещи, – возразил сыщик. – Мало ли по каким причинам приходится знаться с теми или иными людьми? Вспомните, что великие путешественники часто переодевались в самые вычурные наряды, чтобы изучить быт и нравы диких народов. Говорят, что один из самых известных исследователей Африки принял участие в трапезе, где аборигены ели человеческое мясо, с тем чтобы не возбуждать подозрений у чужаков и не рисковать своей жизнью.

– Ну, это увертки. Вы производите впечатление человека серьезного, и наверняка у вас есть веские основания действовать именно так, а не иначе.

– Что ж, я настолько сблизился с Пеллурией и Меркодатти, что мне уже трудно отступить. Отказаться от вступления в союз значило бы подвергать опасности свою жизнь.

– Вы минут пять назад утверждали, что страх вам ведом только по названию.

– Страх перед людьми – да. Но не боязнь насильственной смерти.

– Да, – промолвила она дрожащим голосом, – эту боязнь испытывает всякий. Я переживаю ее день и ночь, хотя я дочь…

Вдруг она оборвала свою фразу. Ник Картер ждал, пока она снова заговорит, но, поскольку она упорно молчала, он наконец спросил:

– Хотя вы дочь… кого именно?

– Я Лючия Беллини, – вырвалось у нее таким тоном, словно она ожидала, что ее заявление произведет на ее спутника ошеломляющее впечатление.

Но названное имя не обескуражило сыщика, хотя его итальянские друзья неоднократно упоминали о Беллини с каким-то особым благоговением.

– Неужели мое имя вам ничего не говорит? – спросила она в тот момент, когда при свете другого фонаря сумела всмотреться в лицо своего собеседника, выражавшее, однако, лишь любопытство, но не страх и уважение.

– Ничего абсолютно.

– Вы никогда не слыхали его?

– Слышал даже не один раз в течение сегодняшнего дня.

– А раньше?

– Ни разу.

– Между тем, Пеллурия и Меркодатти уверяли, что вы уже состоите в союзе «Черная рука».

– Странно. Откуда они это взяли?

– Они предположили это потому, что вы во время беседы с ними сделали два жеста, известных лишь участникам «Черной руки».

– Это интересно. Но я клянусь вам, что Меркодатти и Пеллурия заблуждаются.

– Слава Богу. Я охотно верю вам, но прошу об одном: не подавайте виду, что вы не знаете, кто такой Беллини. Не смею открыть вам причину, но так будет лучше для вас.

– Благодарю за совет. Однако если я стану утверждать, что уже состою в союзе, то мой обман обнаружится весьма скоро.

– В таком случае не распространяйтесь на эту тему совсем. Я ведь вправе дать вам указания, благодаря которым вам удастся выйти из этого дела целым и невредимым. Нам предстоит еще довольно длинный путь, и времени на рекомендации у меня достаточно.

– Я искренне признателен вам за вашу любезность, – улыбнулся Ник Картер, и по его сердечному тону она догадалась, что лед между ними растоплен.

– Откуда вы явились в город? – внезапно спросила Лючия, немного помолчав. – Ник Картер удивленно взглянул на свою спутницу, но, прежде чем он успел что-либо ответить, она произнесла: – Если к вам обратятся с этим вопросом, вы должны ответить: «Из недр прошлого».

– Ага, понимаю, – отозвался сыщик. – Вы даете мне наставление.

– Именно. Надо заучить эти слова – они очень важны.

– Конечно, я постараюсь.

– Далее вас спросят: «Куда вы идете?» – продолжала Лючия.

– Что мне следует ответить?

– «В недра будущего!» Затем спросят: «Всегда ли вы обретаетесь в тени?», и вы ответите: «Я работаю в тени, но во время игры надо мной сияет солнце!» Вы запомнили?

– Слово в слово.

– Вот и все на первый раз. Впрочем, позвольте. Я еще забыла сообщить вам историю моего имени, а с ней вы должны быть знакомы, если хотите с успехом выдержать испытание.

– Разве ваше имя имеет историю? – спросил Ник Картер, интерес которого к прелестной собеседнице возрастал с каждой минутой.

– Да, дело в том, что союз «Черная рука» был основан лет двести тому назад одним из моих предков. Сначала это было революционное тайное общество, которое преследовало исключительно политические цели.

– Я что-то такое припоминаю, – заметил сыщик, – так как мне известна история возникновения всех тайных итальянских обществ. Все они образовались по одной и той же причине и представляли собой оплот народа против его притеснителей.

– Совершенно верно. Со дня основания «Черной руки» во главе союза всегда стоял кто-то из семейства Беллини.

– Вот оно что! Теперь я понимаю значение этого имени.

– Да, но оно обычно не произносится. Исключение делается лишь в особо важных случаях.

– Кажется, я уяснил. Имя это чтится членами союза, как святыня?

– Да. Мы все проживаем здесь под псевдонимами, причем это известно только нам самим.

– Тем не менее, вы сразу назвали мне свое настоящее имя?

– Лишь для того, чтобы испытать вас, – ответила Лючия. – Я хотела посмотреть, какое впечатление оно на вас произведет.

– Вы давеча говорили о своем отце. Вероятно, он в настоящее время состоит главой союза?

– Да, но лишь номинально. Дело в том, что союз объединяет тысячи отделов, которые сосредоточены вокруг одного общего центра – так называемого «Дома Беллини». Наверняка вас спросят, посещали ли вы уже этот «Дом…».

– Что я должен ответить?

– Ответа не будут требовать, по крайней мере, словесного. Вам нужно схватить и поднять того человека, который обратится к вам с этим вопросом, если, конечно, у вас достанет решимости, ведь задать такой вопрос может кто угодно, даже я, например.

– Полагаю, я справлюсь, – с улыбкой ответил Ник Картер, – однако этот «ответ» кажется мне диковатым.

– Да, он странный, но именно его от вас и ждут. Конечно, вам нельзя хватать и швырять вопрошающего так, чтоб нанести увечья, – соблюдайте меру. Но он должен оказаться на земле. Затем он встанет и поприветствует вас рукопожатием, что избавит вас от необходимости давать ужасную клятву.

– Понятно. Хорошо, что вы меня просветили, а то я так ненавижу все сопряженные с клятвами церемонии! – ответил Ник Картер.