Коммуникативная лингвистика является достаточно новым направлением, особенно для российской науки. Коммуникативная лингвистика выражает тенденцию в развитии языковедения «от установления правил формальной грамматики, описывающей внутреннюю, имманентную структуру языка, к выявлению общих стратегий производства и понимания дискурса, к построению теории пользования языком, которая может опираться только на деятельностную основу» (Аристов, Су сов 1999). В коммуникативной лингвистике объектом изучения являются не традиционные лингвистические единицы, такие как морфема, слово и предложения. Объектом исследования становятся коммуникативные ситуации и коммуникативные действия человека, которые зависят от его целей, потребностей, мотивов, ожиданий и намерений. К переменным, влияющим на ход коммуникации, относятся социальные и возрастные характеристики участников общения, степень их родства или знакомства, социальные нормы и ситуативный контекст. В коммуникативной лингвистике используются методы социолингвистики, психолингвистики и социальной психологии.

Коммуникативная лингвистика активно развивается, начиная с 60-х гг. прошлого века, и стала одной из ведущих дисциплин, особенно в американских университетах, как по объему выполняемых теоретических и прикладных исследований, так и по количеству обучающихся студентов. Для примера, в университете штата Колорадо в Болдере, где работает автор книги, на кафедре лингвистики занимается всего 120 студентов и аспирантов, в то время как на кафедре коммуникации учится более 600 студентов. В ведущих университетах России кафедры коммуникации начали создаваться лишь в самом конце XX в. и в начале текущего столетия. Их организуют на базе филологических факультетов, факультетов журналистики, а также при социологических факультетах и школах бизнеса.

Для большинства филологических факультетов и лингвистических кафедр в России такие дисциплины, как межкультурная коммуникация, анализ дискурса, конверсационный анализ, исследование спонтанной устной разговорной речи являются достаточно новыми. Неудивительно, что немногочисленные работы, опубликованные по коммуникативной лингвистике в России, во многом носили реферативный характер (Макаров 1998; Почепцов 1998) и авторы в основном опирались на исследования, проведенные в США и европейских странах. Исследования, посвященные общению между представителями разных поколений, в которых бы фактор возраста рассматривался в качестве ключевого, на русском языке и на российском коммуникативном материале отсутствуют.

Наша работа знакомит читателя с проблематикой межпоколенческих коммуникативных исследований, вводит в курс теоретических моделей, используемых при описании коммуникативной деятельности. Приводится подробный разбор факторов, которые влияют на межпоколенную коммуникацию внутри и вне семьи. Рассказывается об исторических изменениях возрастных категорий, изменениях в структуре семьи; на большом фактическом материале оценивается положение пожилых в постсоветской России. Проводится анализ фактора власти во внесемейном общении, а также дается оценка сложившихся стереотипов и клише по отношению к пожилым людям. В книге мы выявляем и описываем особенности и проблемы межпоколенческой коммуникации в России, сравнивая ее с общением людей разного возраста в других странах. Мы делимся с читателями результатами двух проведенных нами социолингвистических опросов: по восприятию и оценке собственного коммуникативного поведения при общении с молодыми, пожилыми и людьми среднего возраста, а также по использованию и пониманию церковной лексики носителями языка разного возраста. В работе приводятся многочисленные примеры общения между поколениями, как внутри семьи: между родителями и детьми, бабушками, дедушками и их внуками, тещами и зятьями, свекровями и невестками; так и вне семейного круга. В заключительной главе описаны примеры перспективных образовательных и волонтерских проектов по преодолению барьеров и уменьшению трудностей в межпоколенческом общении, особенно остро проявляющихся в коммуникативной изоляции пожилых людей.

1. Межгрупповая теория

Одним из теоретических подходов в трактовке межпоколенческого общения является т. н. межгрупповая теория (intergroup theory, Turner 1982, 1986), разработанная специалистами по социальной психологии, и нередко применяемая для анализа межгрупповых столкновений на этнической почве.

Основой межгрупповой теории является постулат о двух формах идентификация людей — личной и социальной. Личная идентификация подразумевает самоопределение личности по набору физических свойств, умственных качеств и особенностей поведения (например, «я — высокая спортивная крашеная блондинка, с хорошими аналитическими способностями и высоким темпом речи»). Социальная идентификация сводится к осознанию своего группового членства, места в общественной структуре общества (например, «я — 70-летний пенсионер, большую часть жизни проработавший инженером на оборонном предприятии, активный участник коммунистических митингов, из-за смуглого оттенка кожи нередко на улице принимаемый за лицо кавказской национальности»), И личная, и социальная идентификация определенным образом проявляются при межгрупповом общении. В зависимости от ситуации общения акцент может делаться на социальной или индивидуальной идентификации. Например, при общении с продавцами на рынке может оказаться, что для пенсионера не столь важна его индивидуальная этническая идентификация (мать — еврейка, а отец — поволжский немец), а важен тот факт, что, исходя из особенностей внешности, его нередко принимают за лицо кавказской национальности (социальная идентификация). Следует отметить, что личная и социальная идентификация изменяются в течение всей жизни человека.

При описании типичных черт социума нередко указывают на то, что людям свойственно проводить социальную стратификацию и относить себя к той или иной социальной группе. В известном эксперименте (Tajfel 1981) участники были распределены по двум группам методом случайного выбора. Участникам эксперимента было заявлено, что их разделили по группам и записали в группу А, либо в группу Б. Затем была поставлена задача распределить денежные призы среди участников своей и чужой группы, однако никаких специальных правил распределения призов предложено не было. Оказалось, что в большинстве случаев денежные призы, выделяемые членам своей группы, с которыми участники эксперимента не были знакомы, оказались существенно больше, чем призы, выделяемые людям из чужой группы. Как видно, даже при таком искусственном разделении на группы, предпочтение отдавалось тем, кто принадлежал к «своей группе».

Людям свойственно отдавать предпочтение «своим» в разных ситуациях: своей спортивной команде, выходцам из своего города, людям, принадлежащим к той же самой этнической группе и т. д. Информация о принадлежности к той или иной этнической группе, передается через оттенок кожи и черты лица и фигуры; информация о принадлежности к числу болельщиков той или другой спортивной команды передается через футболки, шарфы и другие специальные атрибуты с символикой того или иного клуба. Участниками коммуникации используется готовая информация, например, демографические характеристики (пол, возраст, раса), внешние характеристики (одежда, прическа, макияж, наличие татуировки) и делаются почти мгновенные выводы о принадлежности или не принадлежности к той или иной группе. Причем фактор важности, весомости первого впечатления (По одежке встречают...) при социальной категоризации людей у социологов не вызывает сомнения. При первой встрече участники коммуникации должны в течение всего нескольких секунд выбрать тон, тему и характер разговора.