где Египет? — Таракана звали Тупоголовый (он постоянно чесал свой затылок). — Я не знаю.

— Брат, я всю жизнь прожил в кабинете профессора Безумного, который обращался с нами, как с братьями, хотя и ставил эксперименты… У него висела карта, где я и увидел Египет, обведенный профессором в кружок. — Он сжал все свои 9 пальцев в кулак. — Это единственный из людей, кого мы пощадим… Все! Вперед, братья, к пирамидам!

Вся разъяренная толпа братьев наших меньших устремилась к пирамидам, пожирая на своем пути всех, кто попадался им под руку. Лишь два пленника были в лапах одного из тараканов и им было страшно, когда они видели, как гигантские тараканы пожирали плоть, брызжа своей слюной и свежей, еще теплой кровью людей.

Афродита

Что может сделать животное, если ему дать разум и воспоминания, подобные человеческим? Что оно будет чувствовать по отношению к человеку?

Львица Афродита попала в зоопарк еще совсем маленьким детёнышем, который еще ничего не соображал и не понимал, что с ним происходит. Ее кормили сначала соской, что заменило ей материнскую грудь, затем приучили есть самой, а потом Афродита поняла: люди хорошие, они ее не обидят… Но после случая с камнем, который в Афродиту бросил некий хулиган, она поняла, что отомстит: сначала она его выследит, скрываясь в густой траве, затем прыгнет на него из своего убежища, а потом вцепится в горло своего обидчика, вырвет клок мяса вперемешку с кровью и заставит его страдать, а когда её месть подойдет к концу, она принесет добычу своей подруге Маше — человеку, которая её любит и всегда о ней заботится. С таким планом Афродита засыпала каждую ночь, а во сне ей снился тот хулиган, который просто в ужасе, когда она смотрит ему в глаза своими жёлтыми глазами самой смерти, в глаза этого паразита.

Сон Афродиты оборвался: в клетку к ней зашла Маша, которая вскармливала львицу и заботилась о ней уже три года.

— Афродиточка, — Маша потрепала мордочку своей любимицы, отчего та замурлыкала, словно ручной котёнок, — маленькая моя, на, покушай. Это твоё любимое мяско молодого барашка. — Афродита аккуратно взяла из рук своей «матери» мясо и принялась тщательно пережевывать блюдо, но…

Афродита очнулась. Она не сразу поняла, где находится — это была клетка, но!.. Здесь… Она учуяла еще кого-то… Кто это? Она не знала, но ее возбуждал этот запах, и ей хотелось к нему, и чтобы он был с ней.

Из-за дерева, которое находилось в клетке, вышел, зевая, он, такой массивный, сильный, как показалось Афродите. Он тоже учуял её и пошел к ней, отчего Афродита вся напряглась.

Он подошел к львице, оценивающе посмотрел на нее и лег рядом с ее лапами. Это возмутило Афродиту. Она ударила его лапой по правому уху, что не понравилось хозяину клетки, и он рыкнул на нее. Начался азарт. Каждый раз, когда царь зверей получал по уху, он рычал на Афродиту, что забавляло молодую львицу, но потом всё изменилось, когда удар попал и по второму уху… Он встал во весь свой рост, завалил ее на спину и начал рычать прямо ей в мордочку. Афродита рассердилась и ударила его по морде, на что он сказал, но по-кошачьи.

— Кто ты? Зачем явился ко мне в дом? Что тебе нужно?

Афродита все еще была в гневе.

— Я не знаю кто ты, но я попала сюда после куска моего любимого мяса, а ты сам кто?

— Я Арес. Это моя территория, и ты не имеешь права находится здесь, ясно? А ну, проваливай отсюда, а то…

— А то что?

Он помотал головой, будто пытался вытряхнуть блох из своей гривы, и рявкнул так, что Афродита немного напугалась.

— Я… Я — лев!.. Арес, если быть точнее! Моя территория — это мой храм, а не твой! Иди отсюда!

Афродиту рассмешило такое поведение нового собеседника из ряда кошачьих.

— Ты — лев!? Ха-ха-ха-ха-ха! Ты…Ты… Ха-аха-ха-ха-ха!

Данный поступок сильно разозлил нашего царя зверей или обидел… Не знаю. Но то, что ему не понравилось поведение нашей героини, сразу было видно. Лев так смешно скривил морду, гневно вытаращил свои глаза, что было похож на клоуна с царской гривой.

— Ха-ха! — спародировал он Афродиту. — я те покажу: "ха-ха…"

Арес рявкнул на всю клетку и весь зоопарк, что очень привлекло посетителей. Их начали фотографировать: яркие вспышки слепили и нервировали Ареса, а наша Афродита заливалась львиным хохотом, смотря на глупое положение нашего царя зверей.

— Ты похож не на Ареса, а на любимца… Эдгара и Аскольда Запашных… — Львица не могла сдержать свой смех, — Ха-ха-ха-ха-ха!

Лев был в бешенстве, но что-то его останавливало, чтобы не врезать хаму в его клетке. Уже через минуту лев ржал вместе с львицей: его так рассмешило собственное положение, что он сначала редко, потом чаше, потом еще чаще начал смеяться вместе с своим сокамерником.

— Как тебя зовут, незнакомец или ты незнакомка? Афродита была возмущена: к ней, царице всего этого зоопарка, всемогущей Афродите, обращался какой-то гривастый жлоб, не отличающий её пола, и он, как она выразилась, этот бестактный самец, с ней так обращается.

— Я требую извинений. — Она гордо подняла голову вверх и чуть-чуть прикрыла глаза, чтобы быть под стать царице, — Я жду!

Лев стоял некоторое время в ступоре, но затем расхохотался, что, естественно, не понравилось Афродите. Она скривила морду от негодования, причем такую смешную, что даже посетители зоопарка засмеялись над ней… над царицей.

— Ваше высочество. — Сказал с наигранным почтением Лев, наклонившись перед львицей, — Я прошу… Ха-ха-ха! Я прошу…

Лев, как вы поняли, не смог извиниться перед Афродитой. А только дико смеялся.

Этот инцендент вывел из себя "её высочество", и она пошла к ближайшему дереву, по дороге споткнулась, что вызвало смех у льва. Она пренебрежительно посмотрела на него, потом снова гордо подняла подбородок и пошла, еще несколько раз поскользнувшись на мокрой траве возле дерева.

— Я научу этого быдло уважать царей. — На этом пожелании себе Афродита задремала.

Прометей

Кони — это самые преданные средства передвижения человека. Но людям это не главное, а главное — колбаса из своих верных друзей. Как же вкусно их мясо. Это все ерунда, что не осталось ничего святого. Нам то что? Друг и колбаса из него — лучше всякой святости.

Человеку надо постоянно жрать и жрать, а кого резать и зачем неважно. Главное — набить свой желудок и часами кричать чуть ли не на