Как только двуколка остановилась у крыльца с массивными ступенями, Сара, пытаясь себя успокоить, сунула руку в карман и нащупала конверт.

– Простите, – произнес Краног, – но я даже не спросил, как вас зовут.

– Сара… Линтон, – с трудом выговорила она.

В огромном холле дома, застланном цветастыми коврами, сновали слуги, в дубовых буфетах сверкала начищенная до блеска оловянная посуда, на стенах в позолоченных рамах висели портреты. Стоя за спиной Кранога, Сара чувствовала себя всеми забытой. И тут в дверях появилась маленькая румяная женщина в кружевном капоре.

– Мистер Краног, полковник, ваш отец, на несколько дней уехал, а госпожа в гостях, но к ужину обязательно вернется.

– В таком случае, миссис Хауэлз, я попросил бы вас позаботиться о мисс Линтон, у которой… у которой к моей мачехе есть какое-то дело, – сказал Краног и повернулся к Саре. – Миссис Хауэлз – наша домоправительница. Она проводит вас в вашу комнату, где вы побудете до возвращения моей мачехи.

Сара, следуя за женщиной, поднялась по лестнице, прошла в конец коридора, у стены которого стоял огромный буфет с хрустальной и фарфоровой посудой, расписанной золотом и синей эмалью, и вошла в отведенную ей комнату. Увидев доброту в голубых глазах домоправительницы, Сара стала понемногу успокаиваться.

– Вам надо с дороги умыться и что-нибудь перекусить, – сказала миссис Хауэлз, повернулась и быстро вышла из комнаты.

У себя в комнате Сара сняла пальто, привела себя в порядок, надела новое платье и, вернувшись в гостиную, села у камина. Миссис Хауэлз подала ей чашку с чаем, из буфета достала хлеб, сливочное масло, мед и фруктовый кекс.

– Этот мед от наших пчел, – сказала она. – Мы их вывозим в горы, когда там начинает цвести вереск. Какая же вы бледная! – заметила она погодя.

– В Лондоне все бледные.

– Этот город совершенно непригоден для жилья, – вздохнула домоправительница.

Она достала клубок белого кроше, села в кресло напротив Сары и принялась вязать крючком кружева. Сара огляделась. В этой комнате со столом, покрытым плюшевой скатертью, с пианино, на пюпитре которого стояла раскрытая нотная тетрадь, а на крышке семейные фотографии, она почувствовала себя как дома.

– Это – члены парламента, – сказала миссис Хауэлз, заметив, что Сара разглядывает большую фотографию. – Мистер Гладстон в самом центре. Мой покойный муж очень высоко отзывался о мистере Гладстоне. Вы наверняка видели его в Лондоне. Его и королеву Викторию.

– Я никого из них не видела, миссис Хауэлз, – ответила Сара.

– Вот как? Значит, вправду говорят, что королева все свое время проводит на острове Уайт или в Шотландии, в Балморале. Кое-кто ее за это осуждает, а я нет. Представляю, как ей было одиноко во дворце без супруга. Когда умер мой муж я испытывала то же самое.

В воцарившейся тишине было слышно кипение чайника и тиканье стоявших на каминной полке бронзовых часов.

– Вы путешествовали вместе с мистером Краногом? – спросила миссис Хауэлз.

– Нет. Мы встретились с ним на станции, и он предложил меня подвезти.

– Да-да, он такой, – кивнув, произнесла домоправительница.

Сара решила, что миссис Хауэлз настолько добрая, что обо всех думает только хорошо.

– В семье Лерри два сына, – продолжала домоправительница. – Мистер Краног – младший. Хотя во многом мистера Гетина он превосходит.

К щекам Сэры прилила кровь.

– А что их… различает? – спросила она. Снаружи послышалось цоканье копыт и скрип колес. Миссис Хауэлз поднялась, подошла к окну и, отдернув кружевные шторы, выглянула во двор.

– Да, это ландо госпожи, – сказала она. – Уверена, она за вами скоро пошлет.

Сара, заметно нервничая, разгладила рукой складки на своем синем платье и убрала за ухо выбившуюся из прически прядь волос.

– У вас красивое платье, – заметила миссис Хауэлз. – Очень идет к вашим голубым глазам.

– Я его сама сшила, – ответила Сара и поправила маленький кружевной воротничок.

Сара не стала объяснять домоправительнице, почему она надела синее платье, а не траурное черное. Как-никак, мамочке оно очень нравилось.

– Вы ранее встречались с миссис Лерри?

– Нет… Никогда.

Миссис Хауэлз намотала нитку кроше на клубок и прикрепила булавкой.

– Наверное, мне не следовало бы это говорить, но тому, кто незнаком с ней, она может показаться… резковатой. Но вы не волнуйтесь.

Однако добрые слова домоправительницы не успокоили Сару – сердце ее вновь учащенно забилось.

Вскоре пришла служанка и сказала, что госпожа ждет гостью в библиотеке. Проходя по холлу, девушка к радости своей увидела в нем Кранога, погруженного в рассматривание висевшей на стене картины.

– Я провожу мисс Линтон, – сказал он служанке и отпустил ее. Какое-то время он внимательно смотрел на Сару, а потом спросил: – Мать хотела бы знать, зачем вы приехали.

Сара промолчала, и он повел ее в библиотеку.

Увидев высокие, до потолка, шкафы с книгами и многочисленные хрустальные канделябры с зажженными свечами, Сара растерялась. Ну почему же Гетин не подготовил ее к этой встрече? – подумала она. Зная, как ее здесь встретят, она бы никогда сюда не приехала.

Дама, сидевшая на большом диване рядом с мраморным камином, не мигая, смотрела на нее.

– Мама, это – Сара Линтон, – произнес Краног. – А это – миссис Лерри, моя мачеха.

Представив их друг другу, он вышел.

Сара разглядывала мачеху Кранога и ее Гетина и поражалась ее красоте. Миссис Лерри оказалась моложавой блондинкой. Волосы у нее были аккуратно уложены, темно-зеленый цвет платья подчеркивал ее зеленые глаза.

– Как я понимаю, вы хотели меня видеть, – сказала она. – Вы же для этого приехали из Лондона. Не так ли?

Сара молча протянула ей письмо. Миссис Лерри посмотрела на конверт, и в ее глазах застыло удивление.

– Но это же почерк моего пасынка… Гетина.

– Он дал мне это письмо в качестве… своего рода рекомендации.

Миссис Лерри надорвала конверт, достала из него письмо и быстро пробежала его глазами. Ее удивление переросло в гнев. Она вскочила с дивана.

– Да он, должно быть, с ума сошел! – воскликнула миссис Лерри. – Вы знаете, что в этом письме?

– Думаю, он просит вас, чтобы я осталась у вас до его приезда, – собрав все свое мужество, произнесла Сара. – Он хочет на мне жениться.

– Послать к нам человека, о котором мы абсолютно ничего не знаем… Это неслыханно! Кто вы? Что за всем этим кроется? Гетин обязан на вас жениться?

Ее гнев и особенно недвусмысленный намек в последнем вопросе оскорбили Сару.