Но в тот момент я еще не знала, какой подарок судьбы меня ожидает, и не отреагировала на хлопнувшую дверь, решив, что это Дашка вернулась за чем-то или заявилась Таисья Владимировна, поскольку ее внезапно одолела потребность сделать у нас генеральную уборку.

— Простите, — раздался голос дамы, этакое звучное контральто, — вы не подскажете, как мне найти детектива Данича?

* * *

Вот тебе и новости! Кажется, меня ищут, но почему-то в мужском образе!

— Он сейчас появится, — сообщила я.

Ага, так и есть! Наша «язычница» действительно плюхнула тряпкой по проводам, сейчас я быстренько восстановлю гармонию, и все будет тип-топ!

Я подключила монитор и выползла наружу.

Вид у меня, кажется, был совсем не представительным.

Дама, стоящая напротив, выглядела куда более «комильфо». Единственное, что мешало ей полностью соответствовать идеалу женственности, так это чересчур крупные габариты. Некоторое несоответствие тонкой талии и объемной груди.

— Присаживайтесь, — кивнула я на стул.

Она пробормотала «спасибо» и опустила свое роскошное тело на стульчик. Как на трон.

— А… Данич скоро будет? — поинтересовалась она.

— Данич? Ну, в некотором роде она находится перед вами.

Она вытаращилась на меня в крайнем изумлении и хихикнула.

— Я думала… Понимаете, ваша девушка, которая, впустив меня, исчезла, сообщила, что на месте сейчас только детектив Данич, вот я и решила, что раз детектив, то мужчина.

— Ничего, — легко простила я ее. — Я не являюсь последовательной феминисткой. Во мне нет патологической ненависти к мужчинам. Я считаю, что мужчины, как и все другие создания божии, включая комаров и тараканов, тоже имеют право на существование.

Она, кажется, отнеслась ко мне серьезнее, чем я того заслуживала. Мои пространные речи восприняла с некоторой опаской, а уж мой магнитофон, извергающий «Хиппи шейк», пугал ее больше ночных бандитов.

— Сейчас я сделаю потише, — сказала я.

Выполнив обещанное, я снова уселась перед ней с серьезным видом.

— Ну, вот. Так можно разговаривать, не напрягая голосовые связки. Меня зовут Александра Сергеевна Данич, и, как верно заметила наша секретарша Даша, я детектив.

Она неуверенно поерзала на нашем хрупком стульчике и сообщила:

— Я Дында.

После этого многозначительного вступления она замолчала, ожидая моей реакции, но я совершенно не знала, как воспринять ее странное признание.

Хоть убейте, я не имела представления о том, что ж это такое — «дында». Гордится ли она тем, что она — эта неведомая «дында», или, напротив, это заставляет ее стыдиться и страдать? Поэтому я кашлянула и продолжала молчать, ожидая продолжения. Мне даже стало интересно, что такое «дында», ведь вполне могло оказаться, что это какая-то таинственная секта типа «новоязычников» или «вольных каменщиков».

Она еще какое-то время «держала паузу», а потом повторила с мягким, но требовательным нажимом:

— Я Дын-да…

— Я вас поняла, — кивнула я. — Продолжайте.

— Меня зовут Тамара Николаевна, — удивленно сказала она. — Тамара Дында. Вы обо мне не слышали?

Я пожала плечами.

Судя по контральто, она могла быть оперной певицей. Да и бюст у нее вроде подходящий… Но оперу я не люблю. Поэтому я призналась, что ничего о ней, увы, не слышала.

— Последний раз я была в театре так давно, — вздохнула я.

— Господи, при чем тут театр? — выдохнула она. — Я сама была там последний раз год назад, когда находилась в Италии.

Честное слово, у меня скоро из-за моих клиентов разовьется комплекс неполноценности! Надо же, какая-то Дында уже съездила в Италию, а я торчу в Тарасове безвылазно, как невыездная диссидентка, и никаких перспектив посетить Старый Свет у меня в ближайшем будущем нет!

— Я жена Дынды, — с нажимом сказала она. — Того самого.

Господи, зачем ты послал эту сумасшедшую именно в тот момент, когда я не могу свалить ее на Ларикова? Что она пристала ко мне с этими своими Дындами?

— Какого самого? — спросила я, рискуя окончательно потерять уважение этой странной дамы.

— Год назад моего мужа убили. Дынду Василия Никитича. Предпринимателя… Вы ничего об этом не слышали?

Пришлось признаться, что год назад я еще была далека от проблемы убийств бедолаг-предпринимателей. Поэтому о Дынде я ничего не слышала. А если и слышала, то пропустила мимо ушей.

— Ах, ну конечно… Вы такая юная еще. Совсем ребенок… Так вот, моего мужа убили, убийство, конечно, было заказным. Но дело не в этом. Дело в этом человеке…

Порывшись в сумочке, она достала фотографию и положила ее передо мной.

Я, все еще не понимая, что от меня хочет эта загадочная женщина, покорно уставилась на изображение мужчины в светлом плаще. Мужчина был с виду симпатичный, правда, я не могла сказать это наверняка, поскольку было очень смазано лицо. Плохая была фотография.

Повертев ее в руках, я попыталась вернуть мужчину законной владелице, но она с ужасом отмахнулась от него.

— Нет, оставьте это себе. Мне жаль, что лучшего снимка у меня нет, поскольку я бы хотела, чтобы вы узнали, кто он. И что ему от меня нужно!

* * *

Я уставилась на фотографию.

— Подождите, вы хотите, чтобы я выяснила, кто он? — переспросила я.

Она закивала.

— Сейчас я вам расскажу все подробнее, — обрадовала она меня. — После смерти моего мужа у меня остался бизнес… Маленький, но на жизнь хватает.

«Если он позволяет тебе кататься по Италиям, то, надо думать, хватает, — подумала я. — Вот мой бизнес мне ни фига подобного пока что-то не позволяет!»

— Так вот, я не знаю, может быть, это связано именно с убийством моего мужа? Этот мужчина… Он меня буквально преследует. Он стоит под моим окном, он идет за мной к машине, он… Он сводит меня с ума! Я боюсь, Александра Сергеевна! Я никогда и никого так не боялась, как его!

— Ну, я бы не стала бояться, — легкомысленно заявила я. — Вполне приличного вида дяденька… В возрасте. Не киллер какой-нибудь. Не гоблин.

— Вот! — прошептала она. — Видите, вы сами все понимаете! Если бы за мной так настойчиво ходили эти ваши гоблины, я хотя бы поняла, чего они хотят. А он? Чего хочет от меня этот человек?

— Может быть, он в вас просто-напросто влюбился? А сказать не решается?

— Понимаете, Александра Сергеевна, он… Однажды я не выдержала. Остановилась и, обернувшись, прямо спросила его, чего он от меня хочет. Он сказал. Но сказал не по-нашему. На каком-то совершенно непонятном языке. Одно я знаю наверняка — это было что-то очень неприятное. Потому что взгляд у него был… недобрый. Нет, он не злой был. Просто именно — недобрый. Так вот, он сказал мне эту непонятную фразу… К сожалению, я ее не запомнила. Я слишком испугалась в тот момент. Потом повернулся и спокойно пошел прочь. А наутро снова там оказался. Я боюсь, Александра Сергеевна! В конце концов, у меня ведь сын, мне страшно за него! А если это маньяк?