друга, виски сауэр. На самом деле никогда не пил его раньше, но моему отцу он нравился, и это звучало более захватывающе, чем пиво и сидр, которые, казалось, пили все остальные. Плюс лед.

— Ты уверен, что хочешь это? - Бармен с сомнением посмотрел на меня после проверки моего удостоверения личности, чтобы убедиться, что мне есть восемнадцать. — Разве ты не предпочел бы пиво?

Я поднял бровь.

— Почему я предпочел бы пиво?

— Он не любит пиво. - Внезапно на мои плечи опустилась теплая тяжесть, а затем Андер притянул меня к себе и приобнял с яркой улыбкой на лице. — Но я согласен с барменом. Давай, Эл, ты же не хочешь в конечном итоге напиться так рано. Ты не привык пить такие вещи.

Я пристально посмотрел на него, и он просто сжал мое плечо, широко улыбаясь. Ради всего святого. Я даже не мог сердиться на него, не тогда, когда он был так счастлив. Вздохнув, мне пришлось смириться с неизбежным.

— Тогда что ты предлагаешь, поскольку, видимо, знаешь лучше?

Его брови сошлись, когда он просматривал различные бутылки за стойкой.

— Как насчет... джина?

— Правда? Моя мама пьет его.

— Да, но думаю, тебе понравится. А если нет, то куплю тебе что-нибудь еще, хорошо? - Он повернулся к бармену. — Джин с лимонадом и побольше льда, пожалуйста. И пинту Carlsberg. О, и еще Просекко для Зои.

Как будто он позвал ее, Зои внезапно появилась у его локтя, и он убрал руку с меня.

— Я заказал тебе просекко. А вот фотографии из фотобудки. Я взял себе одну, но ты можешь забрать остальные.

Она мягко улыбнулась ему, принимая от него фотографии. Он улыбнулся в ответ, и да, я чувствовал себя третьим лишним.

— Ты хорошо проводишь время? - Андер обнял Зои за талию, но смотрел при этом на меня. — Хочешь воспользоваться фотобудкой позже? Попробуем сломать камеру с помощью наших лиц?

— Да. Мне бы этого хотелось. - Я улыбнулся в ответ, и это было искренне, потому что, как бы ни болело мое сердце видеть его с кем-то другим, я хотел, чтобы он был счастлив, а хотеть его для себя было несбыточной мечтой. Он должен быть в моей жизни лучшим другом, и этого было бы достаточно.

Зои тоже улыбнулась мне, и моя собственная улыбка исчезла, потому что ее была полна сочувствия, и я знал почему. Да, я был здесь сам по себе, но что, черт возьми, с того? Здесь было много людей без пары. К счастью, бармен оказался быстрым, и, прежде чем что-то понял, у меня в руке был мой напиток, и, пробормотав спасибо Андеру, я сбежал. Держался за мысль о том, чтобы прийти в фотобудку позже, шутить и веселиться со своим лучшим другом, создавая воспоминание о сегодняшнем вечере, где мы были только вдвоем.

По мере того, как вечер тянулся, я нашел нескольких своих друзей, выпил еще несколько таких напитков и сделал все возможное, чтобы сосредоточиться на том, чтобы хорошо провести время. И по большей части это было хорошо, танцы, разговоры и выпивка, все были в восторге от того, что закончили школу. Мы все собирались начать новую главу в нашей жизни, стать взрослыми, что было одновременно захватывающим и пугающим. Мы бы никогда больше не были вместе, как сейчас.

В конце концов, люди начали разбиваться на свои небольшие, более близкие группы, и я оказался один, другие мои друзья исчезли. Вернувшись внутрь, на танцпол, я разбрасывал декоративные зеленые звезды конфетти под ногами. Сразу после того, как вошел, ди-джей изменил музыку. Заиграла каверверсия песни «Калума Скотта “ Dancing on My Own”... и поверьте мне, когда говорю, что это была худшая песня, которую можно было сыграть в тот момент.

Все замедлилось. Атмосфера изменилась, свет потускнел до золотого мерцания над танцполом, и внезапно все, что я увидел, были пары. Я пробрался в угол комнаты, оказавшись в стороне. Я не завидовал их счастью — отнюдь. Но для одинокого мальчика-гея, которому приходилось стоять и смотреть, как парень, которого он любил, танцует с красивой девушкой, зная, что он никогда не будет чувствовать ко мне то же самое…

Это сильный удар.

И когда подбородок Зои приподнялся, ее глаза встретились с глазами Андера, он улыбнулся ей, а затем наклонил голову. Его губы накрыли ее, ком в моем горле был таким большим, что едва мог сглотнуть. Мое зрение затуманилось, и да, я слишком много выпил и жалел себя, видя все эти счастливые пары, но Андер.

Я был так сильно влюблен в него, и он никогда не будет моим.

Когда стоял там, не в силах отвести взгляд, краем глаза заметил движение. Повернув голову, увидел, что фотобудка демонтируется. Стенд, который я хотел использовать, чтобы создать воспоминания с моим лучшим другом.

Я почувствовал, как мое лицо сморщилось, и не смог остановить сдавленный звук, вырывающийся из моего горла. Черт возьми. Предполагалось, что это будет весело, праздничное окончание наших школьных дней, и вот я здесь, один и более несчастный, чем когда-либо за долгое время. Никогда не был так благодарен за громкость музыки и тот факт, что я был более или менее вне поля зрения.

Мы никогда не фотографировались вместе.

Черт. Я должен был выбраться оттуда. Спотыкаясь о двери в ночь, глубоко дышал, отчаянно пытаясь успокоиться, прячась в тени.

Я долго оставался снаружи, наблюдая за счастливыми парами через окна, забытый и одинокий.

1

— Хочешь выпить?

Мой лучший друг одарил меня своей обычной очаровательной улыбкой, и, как обычно, я притворился, что на меня это не повлияло. С годами стало легче скрывать свои чувства, твердо удерживать Андера в зоне друзей, хотя мое сердце принадлежало ему и только ему. Это была постоянная боль, которая никогда не исчезнет, но я смирился с этим. В основном.

— Да, пожалуйста. Следующий беру я. - Я улыбнулся ему в ответ, ерзая в кабинке. Мы вернулись на выходные в наш родной город Борнмут, где мы вместе выросли до того, как Андер убедил меня подать заявление вместе с ним в Лондонский университет Саутуорк, он же LSU. Мы были на втором курсе обучения, но для нас не было ничего необычного в том, что мы навещали наши семьи в течение