— Покажись! — громко выкрикнул разбойник.

Но старик его попросту не замечал. Рабовладелец издал некое подобие утробного рыка, будучи не в силах сдержать злость и отвесил пленнику сильную пощёчину. Голова старика поддалась, точно он был тряпичной куклой. Следом за первой пощечиной последовала ещё одна. Вскоре в камере раздавались только удары, один сильнее другого.

Пленник по-прежнему молчал, никак не реагируя на происходящее. Сарену даже показалось, что его сокамерник умер — может быть его шея сломалась ещё от первой пощёчины рабовладельца. Но тут, следуя команде своего господина, к делу подключился охранник. Размахнувшись, он дал старику в солнечное сплетение — сперва просто кулаком, так что тот закашлялся, а следом — древком копья. Из лёгких узника вырвался сдавленный хрип.

Рабовладелец не ставил своей целью пытки, хотя нельзя было отрицать, что они явно доставляли ему удовольствие. Кивнув охраннику чтобы тот отошёл, он сам ударил старика. Тот стал жадно глотать ртом воздух и, издав очередной стон, обмяк.

Контуры его тела начали меняться: кожа стремительно светлела, а черты лица претерпевали метаморфозы. Подобно куску воска, плавившегося на солнце, старик постепенно преображался, до тех пор пока на его месте не оказалась молодая девушка. Её кожа имела матово-серый оттенок, а худенькое тельце казалось совсем игрушечным в грубых оковах. Густые белые волосы средней длины сейчас были спутаны. Большие чёрные глаза, напрочь лишённые зрачков или радужной оболочки, смотрели в пустоту словно два отполированных куска обсидиана.

Сарен наконец понял цель данного представления. Его сокамерником был оборотень. Наёмнику ещё ни разу не доводилось сталкиваться с представителями этой сверхъестественной расы вживую. На просторах Империи о них ходила весьма дурная слава: соответствуя своему названию, оборотни могли принимать любой облик, какой только пожелают, а также были способны вторгаться в чужие головы и играть с сознанием. Для этого им достаточно было лишь коснуться своей цели. Неудивительно, что подобное сочетание с лёгкостью порождало паранойю и привело далеко не к одной «охоте на ведьм». Суеверный люд был скор на расправу, а Церковь Гидона Великого только подстёгивала этот страх, спеша обозвать «демонами» кого-угодно.

Теперь кочевник, до того не веривший в то, что ему хотят продать настоящего оборотня, выглядел крайне заинтересованным. Он, похоже, уже живо представлял себе, сколько всего сможет делать эта «игрушка», сойдись они с разбойником в цене.

Рабовладелец тем временем указал на дверь, приглашая своего гостя пройти в более комфортабельное место для продолжения переговоров. Охранник так старался поспеть за своим господином, что даже забыл запереть камеру. Сбежать то пленникам всё равно не удастся. Механизм оков открывался только если вставить специальный металлический штырь в паз над головой узника. А штырь этот охранник конечно же унёс с собой.

Сарен посмотрел на девушку ещё раз. Оборотень так и висела без движения. Теперь, когда все ушли, ему представилась возможность получше её рассмотреть. Для себя мужчина отметил, что она была довольно красива, пусть даже эта красота и отличалась от привычных стандартов. Нет, скорее необычна и диковинна — узкие, чуть выдающиеся скулы, острый подбородок, маленький носик и большие чёрные глаза.

«Интересно, зачем она запела? Или это был стих?»

— И как я тебя порицал за коварство твоё и молчание, пока ты подарки судьбы мне, слепому, под ноги бросала… — повторил вслух конец четверостишия Сарен. Взгляд его совершенно случайно опустился вниз и он заметил что-то блестящее на грязном полу темницы.

Сколь же велико было удивление наёмника, когда в блестящем предмете он разглядел штырь от оков. Судя по всему, охранник не прицепил его к связке с ключами, но в спешке просто заткнул за пояс. Когда же он нанёс удар древком копья, тот выскользнул и упал на пол. Звон от удара металла о застывшую глину оказался скрыт за бряцанием его обмундирования.

Могла ли девчонка-оборотень знать о том, что всё произойдёт именно так? В таком случае и странный стих и пустое упорство, доставившее ей столько боли, были лишь частью плана. Но был в этом плане и один просчёт — ключ к свободе выпал не ей, а её сокамернику. Неужели она рассчитывала, что ей окажут ответную услугу?

Сарен подцепил штырь босой ногой и подтянул к себе. Присев, он перехватил кусок металла рукой, благо цепь была достаточно длинной. Дальнейшее не заняло много времени — железка легко вошла в паз и оковы стала свободнее. Вытащив её из стены, Сарен без труда открыл тем же штырем и кандалы. Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, он опустил цепь на пол камеры, а затем направился к двери.

На другом конце коридора стоял единственный охранник — заманить его в темницу, оглушить и приковать вместо себя было бы проще простого. К тому моменту как стража проверит пленника и опознает в нём своего, Сарен будет уже далеко отсюда.

Обернувшись, наёмник ещё раз посмотрел на оборотня. Иллюзий быть не могло — сейчас её судьбу решал именно он. Оставь Сарен её здесь, и из пустыни она уже не выберется — рынок рабов находился на краю Песчаных Морей, тогда как кочевники селились в самом его сердце. Сбежать отсюда было сложно, оттуда — так и вовсе невозможно. Однако брать с собой лишний груз не хотелось, ведь шансы на побег от того становились вдвое меньше. Сам он, наверное, перенёс бы путешествие через пустыню и ночёвку, когда температура падает настолько, что вода во флягах превращается в лёд. Заодно к этому добавлялись возможные песчаные бури и недостаток воды. Как говорилось и раньше, опасностей в пустыне было хоть отбавляй. Но вот оборотень… Сможет ли она пережить всё это? Брать её с собой было безрассудством, но оставлять — подлостью, а Сарен следовал пусть и скудному, но кодексу чести.

Покачав головой и мысленно назвав себя безумцем, он отошёл от двери и направился обратно к оборотню. Вогнав штырь в отверстие на стене, Сарен ослабил цепь, отчего девушка рухнула на пол камеры. Быстро среагировав, он подхватил её, лишь потом отметив про себя, что бессознательность вполне могла быть притворством и частью хитрого плана и вот сейчас уже она вцепится зубами ему в сонную артерию, а через пару секунд он провалится в темноту.

Но нет, удивительно лёгкое тело без движения покоилось у него на руках, а в грудной клетке мягко пульсировало сердце. Нужно было привести оборотня в чувство — наёмник уже было собирался дать ей лёгкую пощечину, но укол совести не дал этого сделать.

— Хватит с тебя на сегодня пощёчин, — вслух произнёс Сарен.

Взяв девушку за плечи, он хорошенько встряхнул её, но результата не последовало. После ещё нескольких попыток, Сарен пришёл к неутешительному выводу, что трюк с ключом стоил его сокамернице последних сил и та придёт в себя ещё не скоро. Если вообще придёт.

Охранник в коридоре услышал шум, доносившийся из одной из камер. Покачав головой, он потянулся было к своему копью, но махнул рукой, взяв вместо этого с собой плеть для наказания рабов. Бурча себе под нос ругательства, он открыл незапертую дверь камеры и заглянул внутрь. Однако вместо двух прикованных узников его встретил стремительно приближающийся металлический штырь. Гулко звякнув о шлем, он на какое-то мгновение выбил охранника из равновесия. Воспользовавшись этим моментом, Сарен схватил стража за нагрудник и с силой рванул на себя, опрокидывая на пол камеры. Пользуясь второй заминкой охранника, наёмник сорвал с него шлем и нанёс ещё один удар, на этот раз кулаком чуть выше переносицы, отправив кочевника кочевать по стране грёз.