же они хотят на самом деле. Кто-то язвительно хихикал, кто-то рассказывал

фантастические небылицы, а кто-то тайно вздыхал, надеясь, что когда-нибудь

ему удастся покорить девичье сердце. Но всё же, один из местных парней,

набравшись смелости, посватался Зине. Вся деревня ожидала с замиранием

сердца дальнейшего хода событий, очередного отказа. Некоторые, парни уже

готовили язвительные шутки в адрес несостоявшегося жениха. И

представьте, подруга согласилась выйти замуж. Это был, как гром средь

ясного неба. В деревне, словно, наступил какой-то праздник. Жених стал

героем дня. Кто-то поздравлял, кто-то завидовал, но равнодушных не

оставалось. Сначала одна, потом другая. Замужество, дети. Они работали в

родном колхозе, были, как всегда, неразлучны. Дети выросли, почти все

разъехались, мужья умерли, и они остались одни. Часто, ходили друг другу в

гости, часами рассказывали и вспоминали про прошедшую молодость.

Иногда выходили в клуб, который сын восстановил во время своего отпуска:

Крышу покрыл шифером, предварительно сняв с одного из старых,

брошенных домов. Поставил оконные рамы, перестелил пол. Разобрал

большую кирпичную печь, а вместо него соорудил буржуйку. Сразу

увеличилось пространство. Теперь, клуб стал излюбленным местом. Здесь

отмечали праздники, часто, просто собирались и делились новостями. Зина и

Тамара, непременно всегда сидели рядом. Несколько дней назад, последний

раз, Тамара пришла к ней в гости. Но посидела не долго.

– Что-то я себя не очень хорошо чувствую сегодня! – сказала Тамара,

встав с дивана, – Пойду-ка домой, подруженька, полежу! Завтра, если не

захвораю, снова приду! Смотри у меня, не умирай! – погрозила пальцем, – Я

то, крепче тебя оказалась, могу ещё ходить по улице! А вот ты, моя милая,

уже почти не выходишь! Так что держись и не смей умирать раньше меня!

– Да уж! – согласилась Зина, – Что-то ноги, в последнее время плохо

слушаются и сильно болят суставы! Так может ещё пройдёт! Вот тоже

полежу немножечко и станет легче! Постараюсь тебя дождаться!

– Дожидайся! Ну, тогда, ладно подруга, мы ещё повеселимся! –

печально улыбнулась, при этом обняла и похлопала по плечу.

– Конечно! – ответила баба Зина и почему-то не верила этим словам.

Может от того, что Тамара заговорила о смерти? Эта смерть, теперь, ходила

рядом и неизвестно, когда её ждать костлявую. Осталось совсем немножко.

На следующий день Тамара не пришла. Появились тревожные мысли.

Она целый день прождала, но безрезультатно. «Захворала что ли!» – негромко

проговорила сама себе. В этот момент ей захотелось, непременно, услышать

голос, но рядом никого не было, поэтому сказала вслух.

На следующее утро, к ней заскочил пьяный Колька и с порога, даже не

заходя в дом:

– Баб Зин, мамка то, того! – он, медленно моргая и с трудом

выговаривая слова, махнул рукой, – Умерла она!

– Как умерла?! – удивилась, не понимая, – Она же мне!.. Она!.. Ещё

вчера обещала сама навестить! – и слёзы покатились градом.

– Вечером легла спать пораньше! Говорила, что голова кружится! Утром

холодная! Тихо ушла, не как баба Женя! Ну, короче, пошёл я, займусь! –

Колька пьяно махнул рукой, посмотрел на бабу Зину мутными глазами, кое-

как выбравшись за ворота, шатаясь, побрёл в сторону улицы.

– Сынок, сынок! Подожди! Колька! Слушай меня! Помоги мне!

Проводи меня! Ведь мы с ней, посчитай, уже больше 80-ти лет дружим! Я бы

хотела попрощаться со своей подругой! – побежала кое-как к порогу, и

прокричала в темноту сеней, потом к окну, растворив нараспашку.

Но Колька её не слушал, безвозвратно отдалялся всё дальше и дальше.

Слёзы катились и не было им конца.

«Как же так? Сказала, что приду! Я же ждала! За всю жизнь ни разу не

подводила! А в смерти подвела!» – причитала Зина, то ли обижаясь, то ли

жалея, бесцельно шагая взад вперёд по горнице. «До самой смерти не

расставаться!» – вдруг вспомнила она. Грустная улыбка пробежала по лицу,

повернувшись от дверей в горницу, пошла к кровати.

В день похорон, Зина, с утра пораньше поставила табуретку у окна и

села, раскрыла окно. Но, как назло, никого не было. Словно вместе с Тамарой

вымерли все. Наконец, похоронная процессия пошла мимо её дома. Но из-за

отдалённости, Зина не увидела ничего. Тогда, открыв окно, закричала:

– Люди! Милые! Родненькие! Помогите! Дайте мне возможность

попрощаться со своей ненаглядной подругой! Потрогать её в последний раз!

Поправить что-нибудь! – причитания старухи не заметили, люди шли за

гробом, никто ни разу не оглянулся. Голос, стал сиплым и вряд ли бы кто-то

услышал, даже, если бы стоял рядом с домом.

Зина завыла от обиды, тоски и отчаяния. Ей казалось, что она,

брошенная на произвол судьбы, осталась совершенно одна в этом бесконечно

огромном мире. Даже смерть забыла о ней. В этот осенний день проплакала

до самого вечера. А вечером, когда начали сгущаться сумерки, вытерев слёзы

кончиком платка, с опухшими глазами снова зажгла свечу и поставила на

подоконник. Жизнь продолжалась.

«Завтра должна прийти социальный работник Катя! Надо попросить

купить свечи, а то осталось мало! Что-то Валик не звонит! Наверное, снова

нажала не на ту кнопку! Или случилось что! – она, опомнившись, испугалась,

– Ой, господи прости! Пусть у него будет всё нормально! Об одном прошу,

дай силы сыну прожить достойно, чтоб людям в глаза не было стыдно

смотреть! Надо будет Катю попросить сделать! Может, сможет! Надеюсь, не

сломался!» – посмотрела на телефон, на икону божьей матери и

перекрестилась несколько раз.

Снова побрела к своей кровати, кряхтя и вздыхая. Снова мысли, снова

воспоминания, бессонница, снова тишина. Безжизненно. Даже часы не

тикают, ещё месяц назад перестали заводиться. Когда тикали, всё одно не

была одна. Ещё с мужем покупали. Не просто часы, будильник. Это надо

понимать.

Утром, как всегда, ровно в полдень, пришла Катя. Она жила в соседней

деревне. Вошла в горницу и сразу появилась жизнь: полы заскрипели, посуда

зазвенела, стены окрасились, всё начало шевелиться. И даже показалось, что

Зина сама, немного, на короткое время помолодела. Появилась бодрость и

уверенность.

– Привет красавица! Как добралась?

– Спасибо баба Зина, хорошо! – беззаботно ответила девушка. С той

беззаботностью, какие бывают только у молодых.

– Катюш, пока не забыла! – улыбнулась и протянула девушке, – Я вот

тебе приготовила денежки 1500 рублей за уход и ещё 1000 рублей, чтобы ты

мне купила свечи штук 30! Сдачу можешь оставить себе!

– Так это же много! Ну! Хорошо! Сделаю! А на остальные, что-нибудь

вкусненькое для вас куплю! Вот вам продукты, сбегаю за водой, приберусь!

Надо, что-либо ещё сделать?

– Нет, доченька, принесла что надо и Слава Богу! На мой век хватит! – и

грустно улыбнулась.

Сделав всё необходимое, попрощавшись, Катя уже хотела уйти:

– Ой,