Ночь только наступила, поэтому в баре под гордым названием «Глоток свободы» еще никого не было, кроме меня и скучающего за стойкой бармена. Ничего, это ненадолго. Буквально через полчаса здесь будет уже не протолкнуться. Люблю толпу. В ней легче всего находить клиентов: будто бы случайное столкновение, несколько слов и визитка. Кстати, весьма действенный способ. Проклятые люди обычно сами прекрасно осознают, что в их жизни происходит что-то странное. У них меняются пристрастия. Им начинают нравиться шумные сборища, даже если прежде они предпочитали одиночество. В какой-то степени это логично: истерзанная смертельным заклятием аура несчастного стремится зарастить прорехи, поэтому неумело пытается втягивать чужую энергию. Это помогает, но только на первых порах. Затем проклятие прогрессирует, и приходят ночные кошмары, на периферии зрения начинают мелькать загадочные тени. Вроде бы что-то видишь, но стоит повернуть голову, как обнаруживаешь, что тебе показалось. Дальше – больше. Если вовремя не помочь несчастному, то следом за зрительными появляются и слуховые галлюцинации. Депрессия, бессонница, если ничего не предпринять – смерть. Необязательно из-за несчастного случая. Зачастую доведенные до отчаяния тем валом проблем, которые на них совершенно неожиданно обрушились, несчастные сами сводят счеты с жизнью. Жалко их, если честно. Я, конечно, не всесильный маг, но могу смело утверждать, что способна снять большинство известных проклятий. И редко назначаю за это неподъемную сумму. Какой мне смысл в том, чтобы потерять клиента, испуганного ценой? Как говорится, с каждого по возможности – Доминике на потребности.

Я хихикнула над собственной шуткой и сделала знак бармену налить мне еще. Четвертый бокал. Многовато, конечно, однако сегодня я имею право немного расслабиться. Давненько я не устраивала себе праздников и выходных – выплачивала кредит за квартиру. Но на прошлой неделе она перешла в мое полноправное владение, а значит, это стоит отметить. Пожалуй, даже новых клиентов не буду искать. В конце концов, теперь каждый месяц у меня будет оставаться кругленькая сумма, которая раньше уходила во Всемирный гномий банк.

И словно в насмешку над моим решением звякнул дверной колокольчик. Бармен оживился и бросил протирать и без того безупречно чистые бокалы, расплывшись в широкой приветственной улыбке. Я машинально кинула взгляд на вновь прибывшего посетителя, планируя допить бокал и отправиться домой, по дороге прикупив еще бутылку какого-нибудь вина подешевле. Если уж собралась сегодня напиться, то лучше делать это в одиночестве, дабы не краснеть на следующее утро в мучительных попытках припомнить вчерашние подвиги. Но весь хмель мгновенно вылетел у меня из головы. Была бы я охотничьей собакой – сделала бы стойку на добычу. Поскольку мужчина, нерешительно замерший на пороге бара, был окутан просто-таки великолепнейшим проклятием. Не удержавшись, я восхищенно прищелкнула языком, оценив тончайшее изысканное кружево чужого заклятия. Мастер, его сотворил истинный мастер своего дела! И наверняка запросил за свою работу огромные деньги. Даже интересно, чем же провинился этот несчастный, раз на него напустили такую жуть. Обычные проклятия паразитируют на ауре весьма продолжительный срок, порой затягивающийся на годы. Естественно, если их не удалить, то рано или поздно они приведут к смерти. Но чары, наведенные на этого незнакомца, должны были убить его уже к следующему утру. Жить ему оставалось всего несколько часов.

Я прищурилась, сосредоточившись на внешности мужчины. Ну и как выглядит скорый вынужденный переселенец в мир мертвых?

Мужчина, почувствовав мой чисто профессиональный интерес и, видимо, неверно истолковав его, нерешительно улыбнулся мне. При этом на его щеках появились очаровательные ямочки, а очень печальные изумрудные глаза на мгновение потеплели. Мое сердце даже немного дрогнуло, хотя незнакомец явно не относился к тому типу мужчин, которые мне обычно нравятся. Слишком светловолос, слишком смазлив, слишком… мягкий какой-то, а меня всегда привлекали более брутальные особи, способные постоять за себя. Явно не хекстянин, скорее, с Нерия. Бедняга. Стоило ли ехать в другой мир, чтобы найти здесь скорую смерть?

Я печально вздохнула и одним глотком допила вино, мысленно пожелав несчастному счастливой загробной жизни и благосклонности богов. Я не имела ни малейшего желания вмешиваться и предлагать снять с него проклятие. По всему выходило, что незнакомец перешел дорогу слишком серьезным людям, раз они раскошелились на такого знатока заклинаний. Да, возможно, у меня получится расплести эти чары, но, во-первых, я потеряю значительную часть своей силы (если не всю ее) и буду вынуждена долго и нудно восстанавливаться. А во-вторых, практически наверняка навлеку на себя гнев того, кто заказал убийство этого бедняги. Нет, мне таких проблем не надо. Одно дело – снять проклятие какого-нибудь захудалого мага первого уровня подчинения, который во имя этого потратил практически весь свой потенциал, и совсем другое – связаться с настоящим мастером. Я не настолько люблю людей, чтобы из-за какого-то иномирянина, увиденного мною в первый и, вполне вероятно, в последний раз, наживать себе врагов в Зарге. Он-то вернется в свой Нерий, а мне тут еще жить и работать.

Но спустя мгновение бедолага опустился на стул около меня, видимо, решив, будто я желаю познакомиться.

– Привет, – поздоровался он и взмахнул бармену, обронив: – Мне то же, что и даме. А даме повторить.

Бармен, мой давний и хороший знакомый по имени Дарреш, скептически поднял бровь, глядя на меня и дожидаясь подтверждения заказа. Знает, что избыток алкоголя дурно влияет на меня. Нет, я не начинаю приставать к мужчинам и не пытаюсь никого завлечь в свои любовные сети, в пьяном угаре воображая себя несравненной красоткой, но на меня находит меланхолия. Я начинаю громко декламировать стихи, к моему величайшему стыду и сожалению, собственного сочинения. К слову, очень тоскливые и дурно написанные творения, в которых «кровь» всегда рифмуется с «любовью». Понятия не имею, откуда во мне эта жажда к творчеству и почему она просыпается только под воздействием вина. Вроде бы забавная особенность, но заканчивается мой поэтический порыв обычно слезной истерикой, когда я воображаю себе какую-нибудь любовную трагедию. И такие выходки жутко вредят моей репутации невозмутимого мага, способного совладать с любой проблемой.

Дарреш был в курсе угрызений совести, которые терзали меня наутро после очередного загула. Нередко он отпаивал меня кофе и выслушивал самые жаркие уверения в том, что больше никогда я не позволю себе подобных глупостей. Именно поэтому он не торопился выполнять пожелание клиента, хотя это шло ему в убыток.

– Я в норме, Дарреш, – негромко сказала я.

– Как знаешь. – Тот лишь пожал плечами. – Только чур завтра не плакаться.

Незнакомец удивленно вздернул брови, ожидая какого-нибудь пояснения по поводу столь странного обмена репликами, но впустую. Вскоре перед ним стоял полный бокал, а второй такой же радовал взгляд мне.

– Меня зовут Элмер, – представился незнакомец и опять наградил меня застенчивой улыбкой. Удивительно, почему еще не покраснел при этом. – Элмер Бригз.

– Очень приятно, – буркнула я. – Доминика Альмион.