изделия и смотрел, что пользуется спросом, и запоминал цены на каменный товар. Постепенно увеличивал число магазинов, в которые мог отдать на реализацию свою и чужую продукцию. Тогда мода на камни и изделия из них росла, в городе появились выставки-продажи каменных изделий, стали появляться новые магазины, занимающиеся продажей камней изделий из них.

Многие знакомые геологи тоже занялись этим бизнесом, я их часто встречал на выставках-продажах. Мы смотрели на наши изделия, и обменивались информацией. В таких выставках я не участвовал, и не продавал на них свои шкатулки. Перед открытием выставки — продажи я заполнял все доступные мне магазины своей продукцией, и когда она заканчивалась, и участники хотели оставшийся каменный товар разместить в магазинах, то оказывались с проблемой — магазины были уже заполненными, и отказывались брать на реализацию новый товар.

Времени у меня постоянно не хватало. Как-то раз, получив деньги за шкатулки, я, наконец, забрал у бывшей жены подольскую швейную машину с тумбой, который подарил на свадьбу отец, и к которой я очень привык. Взамен я купил аналогичную — Чайку. Когда мы с бывшей женой привезли ее в квартиру, я ее собрал, и она мне не понравилась — у нее был очень тяжелый ход.

Дни летели очень быстро. Я с трудом справлялся с многочисленными повседневными делами, которые росли как снежный ком. Мои знакомые стали производить кольца, серьги из серебра и мельхиора с вставками из камней, и я не мог остаться в стороне — тоже занялся их реализацией. Мне было нетрудно это сделать — я уже оброс нужными связями, и в магазинах меня хорошо знали. Теперь я стал в основном жить на проценты от продажи чужих изделий.

Однажды я заболел, а когда выкарабкался, зашел в магазин, в котором были изделия, которые мне отдал на реализацию начальник моей партии. Магазин, хотя и продал все изделия, денег мне не мог отдать. Одна из продавцов залезла в кредит, и все деньги ушли туда. Мне стоило больших трудов их вернуть. Проблема стояла очень остро — эти деньги были не мои, а начальника, и я был должник. Надо было вернуть ему около миллиона рублей. Но получить эти деньги в магазине мне не удавалось. Прошел месяц, в течение меня кормили там завтраками, и мне надоело. Я пообещал продавцу, что продам ее долг ОПГ Уралмаш, и она испугалась. Через неделю я получил все деньги и отправился к начальнику, и вернул ему все деньги, которые был ему должен, за исключением своих процентов. Все окончилось для меня и начальника хорошо. В этот магазин я больше не ходил, и не знаю, как выкрутился продавец — мне это было безразлично.

На изготовление шкатулок у меня не стало хватать времени. Отец все также пилил заготовки, вчерне их обрабатывал, а мне оставалось только их доводка и шлифовка. Последняя операция занимала у меня много времени, так как у станка, который собрал отец, была маленькая скорость, и как-то, раз с полировального круга у меня улетела шкатулка. Круг был старый, он задрался, и я едва успел уклониться от пролетавшего мимо каменного изделия. Пришлось менять войлочный круг. Но изменить у станка скорость было трудней — надо было менять не только электродвигатель, но и всю конструкцию станка. Тратить на это деньги и время было жалко, и я нашел выход — стал отдавать готовые шкатулки на шлифовку знакомым камнерезам. Выходило намного удобней для меня, и качество полировки шкатулок от этого лишь выигрывало.

Однажды я нашел у себя подарок институтского приятеля — небольшой штуф минерала хромдиопсида, который он привез его с одной геологической практики. Этот минерал был густо-зеленого цвета, и напоминал изумруд экстра-класса. Один из старых моих институтских друзей занимался огранкой, и я при встрече показал ему этот небольшой штуф. Камень был в трещинах, но в нем были участки, которые можно было гранить. К тому же он обладал меньшей твердостью, как драгоценные камни. Я уже учился в колледже на бухгалтера — экономиста, когда он после занятий встретил меня у выхода, и показал, что у него получилось.

В коробке на белом пенопласте лежало несколько ограненных хромдиопсидов. Если бы я не знал, из чего были сделаны на самом деле эти ограненные камни, то принял бы за изумруды высокого качества. Тогда я принес ему заготовки для колец из серебра и мельхиора, в которые он вставил эти камни. Поучилось очень красиво. Кольца, в которых были мелкие камни — примерно три десятых карата, купили очень быстро. А тройку — серьги и кольцо с крупными ограненными диопсидами он сделал для продавца из ювелирного салона. Но она не захотела их купить из-за застежек на серьгах, и я долго не мог их продать. И, в конце концов, подарил ее маме.

Ей было страшновато носить такие украшения, и большей частью они пролежали у нее в шкатулке. Незадолго до смерти она подарила этот набор моей дочери Татьяне. Когда Татьяна увезла кольцо с серьгами, воры забрались к ней в дом за ее пенсией, то не нашли ни денег, ни драгоценностей. Мама была очень довольна, что сделала подарок очень своевременно и ворам ничего не досталось.

Прошло незаметно несколько лет с тех пор, когда мы с отцом основали свое производство. Оно нас кормило и поило. Но стало трудней тягаться с конкурентами. Для этого требовалось приобретать алмазные инструменты, а это было для нас невыгодно. Запасы камня тоже таяли. Мне стало не хватать на все времени, и я решить постепенно закончить производство шкатулок. Часть последних шкатулок делал отец. Последнюю партию, в которой было около десяти маленьких ларцов, он сделал один. Меня не было рядом, когда он выбирал для этого камень. Раньше мне приходилось быть дизайнером, и я выбирал из чего делать изделия. А теперь, когда меня не было рядом, он остановил свой выбор на известняке розово красного цвета, и сделал для них крышки из такого же известняка.

Когда я приехал из командировки и увидел отцовские поделки, стал думать о том, что мне нелегко будет их продать. Они никому не нравились в тех магазинах, куда я заходил, и, в конце концов, я засунул их в нижний ящик своего письменного стола на работе, и там они остались после того, как я уволился.

Последний блин оказался комом. Мы с отцом постепенно разобрали все камнерезные станки, немногочисленную оставшуюся часть каменного сырья я разложил по ящикам, и перенес их в дальний угол огорода, где