Имя цветку было придумано быстро – Валера, в честь отца-дарителя. Валеру Катя ненавидела всем сердцем. Его возможная смерть не сильно пугала девочку, потому поливала она фикус чем придётся: чаем, колой, апельсиновым соком – в зависимости от того, что оставалось на дне недопитого стакана.

Фикус, видимо понимая, что выпендриваться особого резона нет, питался тем, что давали, и помалкивал.

Несмотря на то, что в комнате и без него был постоянный бардак, Валера почему-то мешался больше всего. То окно не даёт до конца открыть, то Wi-Fi из-за него плохо ловит. И даже в самом тёмном углу он создавал невероятные неудобства, занимая место рюкзака.

Пару раз отец забирал тёзку из подъезда, куда Катя выселяла его к дальним родственникам, кучковавшимся на узеньком подоконнике и служившим пепельницами всяким залетным квартирантам.

Ближе к лету у Кати начались экзамены, которые в совокупности с проблемами в личной жизни стали причиной типичного подросткового невроза.

Приходит она как-то домой и чувствует, что вот-вот разревётся. Выговориться хочется, а некому. Родители – те ещё динозавры, не поймут ничего. Отец – бывший боксёр, сразу на антресоль полезет за своими перчатками, которые весь вечер будет штопать и вздыхать о том, что «был бы пацан, было бы проще». Мать же все душевные проблемы лечит исключительно песнями Булановой и тортом «Наполеон», который способна съесть в одиночку за один присест.

Позвонить бы лучшей подруге, да вот только парень Катин к ней как раз и ушёл.

Девочка искала глазами жертву, которая сможет принять на себя груз непомерных девичьих страданий и не расклеиться, а главное – дать совет.

Из жертв были только Познер по «Первому» и Валера, молча произрастающий на подоконнике.

Владимир Владимирович мужик, конечно, хороший, образованный, совет дать способен любому, да вот только он уже вёл беседу с гостем программы, а до Катиных проблем ему, разумеется, было как кассиру «Пятерочки» до глобального потепления.

Делать нечего. Катя налила себе стакан горячего чая, Валере для антуража тоже поставила бокал с холодной водой. И стоило ей только открыть рот, как незаметно пролетело пять с половиной часов.

Катя то и дело меняла остывший чай на горячий, не отхлебнув и глотка, а вот Валера, впервые за полгода отведавший настоящей воды, сиял и радостно шевелил листочками.

На следующий день Катя проснулась с чувством полного исцеления. Валера в знак благодарности был протёрт от пыли и ещё раз полит.

Умеющий слушать и слышать фикус оказался отличным психологом, и Катя стала его частым и единственным клиентом.

Много было у них всего. Валера стоически выдерживал любые Катины порывы. Он одинаково мудро реагировал на слёзы и радость, спокойно и без осуждений выслушивал нелепый детский мат и всегда давал самые мудрые советы, не произнося при этом ни слова.

Спустя год со дня появления зелёного жителя отец зашёл в комнату к Кате и торжественно представил ей нового, рыжего. Кот с надменным выражением лица вальяжно спрыгнул с отцовских рук и тут же поскакал в сторону фикуса.

– Эй! – крикнула Катя. – Усатый, ты чего удумал?!

Она схватила наглого котяру за шкирку, но тот, дерзко мяукнув, рассек девочке руку и набросился на неспособного дать сдачи Валеру, вцепившись зубами в тонкий стебель, за что в итоге был депортирован в соседнюю комнату.

– Ты же хотела кота, разве нет? – удивился отец, когда Катя заявила, что зверю нет входа в её обитель, и если хотя бы один листок упадёт с Валеры, то котяра официально перейдёт в разряд десантников.

– Чтобы он моего боевого товарища сожрал? Ага, щас!

К счастью, кота с радостью забрала соседка, у которой дома был целый зоопарк. Несмотря на новое жильё, кот ещё несколько раз прокрадывался в квартиру к Кате, порываясь откусить сладкий стебель, но, получив пару раз тапкой по наглой усатой морде, всё же осознал, что оно того не сто́ит, и спокойно принялся за местный гербарий.

Чем старше становилась Катя, тем сложнее становилась жизнь и крепче чай в её стакане. Детские проблемы сменились взрослыми, иногда философские рассуждения о тленности бытия сменялись пьяными тирадами.

Затем были долгие рассуждения на тему: «Согласна-не согласна». Потом решался вопрос с именем первенца, а дальше были слёзы и слова о разводе.

Валера всегда молчал. Но делал это особенно мудро и всегда доброжелательно.

Катя пускала новые корни, а Валера свои держал при себе, переезжая из квартиры в квартиру и радуясь тому, что у его хозяйки всё в жизни налаживается.

Новый муж постоянно ворчал на Катю по поводу Валеры. Мол, двум мужикам в квартире тесно, да и как-то странно Валера на него молчит, когда они с Катей поссорятся.

В итоге как-то раз (чисто случайно) Валера упал с подоконника, и глиняный горшок, привезённый Катей из Египта, разлетелся на кучу черепков без возможности восстановления.

Скорая реанимация помогла Валере выжить, но физический и моральный ущерб цветок всё же получил.

Новая земля, собранная поздним вечером на заднем дворе возле дороги, оказалась не очень подходящей. Обломанные ветки пришлось обрезать, да и в целом падение не очень хорошо сказалось на здоровье уже немолодого фикуса.

Неделя за неделей давались Валере тяжело. Муж периодически сливал в землю выдохшееся пиво, остывший кофе и другие малоприятные для растения продукты.

На радость мужчине и на го́ре Кате Валера совсем захирел. Листья начали осыпаться, и Катя приготовилась к худшему.

– Выкинь ты его на помойку! Я тебе новый куплю, – успокаивал Катю супруг.

– Вот как ты рассуждаешь? А если я чахнуть начну, ты меня тоже на помойку?!

– Ты разницу-то не видишь? Это просто фикус!

– Это не просто фикус – это мой друг!

– Да какой, к чёрту, друг, он же просто стоит на подоконнике и молчит!

– Это с тобой он молчит, а со мной разговаривает!

Муж покрутил пальцем у виска и отправился на работу.

То ли звёзды сошлись, то ли рак где-то на горе свистнул, но у Катиного мужа наконец-то наклюнулась большая сделка. Одна контора готова была закупить у его фирмы огромный объём материалов с отсрочкой. Эта сделка могла на несколько лет вперёд обеспечить семью и вывести контору на новый уровень. Предстояло лишь решить – давать отсрочку по платежу или нет. Уж больно рискованно. Фирма молодая, непроверенная, да и суммы космические. Оставались всего лишь сутки на раздумье, а после заказчики были готовы рассмотреть предложения конкурентов.

Мужчина был весь как на иголках, ведь окончательное решение зависело от него. Придя домой первым, он поставил портфель на пол и просто так невзначай произнёс вслух: «Подписать или не подписать?!»

– Не надо! – раздался тяжёлый мужской голос откуда-то с балкона.

Мужик аж подскочил. В квартире, кроме него, никого – в этом можно было не сомневаться.

– П-п-почему н-не-е н-надо? – дрожащим голосом спросил он у пустоты.

– Кому