– Откуда он у тебя целиком возьмется? – Чернявина все больше раздражал этот разговор.

– От верблюда! Мои акции плюс те, что с торгов, – это пятьдесят одна ровно, контрольный пакет! Считай, все сто. А на покупку тебе всего пятнашку надо.

– Только что семь было, ты не охренел ли?

– Это ты берешь на покупку пятнадцать! Кто сказал, что ты все их потратить должен? Заплатишь семь-восемь, как я и сказал. Остальные – нам с тобой пополам. А всего ты берешь кредит не на пятнадцать, а на сорок, сечешь? Пятнашка, мол, на торги, а остальные – в холдинг.

– В какой холдинг…

– Не перебивай… Самбальский целиком, считай, плюс Листвянка, плюс картонный, итого три достойных предприятия. Но холдингу надо расширяться. На картонном – новый цех, на Самбальском – еще одна очередь. Ну и чтоб доли сошлись в холдинге. Смешиваем в кучу вместе с кредитом, получаем холдинг в сто пятьдесят лимонов. Даже в сто шестьдесят, если с умом посчитать.

– Вот именно, все в кучу. Откуда сто шестьдесят?

Чернявин уткнулся в тарелку с супом, чтобы не заорать на Зайца или просто не дать ему по морде. Или по шее с этим чиреем. Заяц он и есть заяц. Козел… Какие сто шестьдесят, почему делить на четыре?

– Сорок миллионов кредита – это четверть холдинга, если в акции вложить. Чё тут не понять? Вот четверть за него и отдадим, не с деньгами же расставаться. Пяток процентов директору Самбальского оставим, остальное – наше. По тридцать пять на нос! – Заяц захлебывался собственной идеей.

– И куда ты собрался меня за кредитом отправить?

Этот вопрос так и вертелся на языке. Более того, Чернявин уже знал ответ. Только потому и сидел за столом напротив Зайца с его чиреем и слушал заячий словесный понос. Сейчас он весь сжался, ожидая ответа.

– На кудыкину гору. У кого баблос? В госбанки у меня дороги нема. Значит, один Русмежбанк. Добрый мой знакомец, Костя Александров. Мне у него на Самбальский десять-пятнадцать просить – даже на прием неприлично с такой мелочью проситься. Под Листвянку просить можно сорок, но просить – опять неправильно. А долю в холдинге ему дать – это по-взрослому. Дескать, пришли предложить вам актив с доходностью сумасшедшей. Холдинг крупнокалиберный, как пулемет. Опять, епть, красиво сказал, согласись. Вы, Константин Алексеевич, будете у нас самым главным. Председатель совета директоров, гарант наших безоблачных отношений. Ну, и… сам понимаешь… крыша.

«Вот именно… и крыша. Да еще какая…» – холодный страх, перебирая щупальцами по пищеводу, пополз вниз и ухнул вниз так стремительно, что Чернявина охватил озноб. А только что было жарко…

Он не слышал слов Зайца, только прислушивался, как стихает, растворяясь в кишечнике, страх.

– …А с Mediobanca, с итальянцами, – это вообще ход конем. Уважуха.

– Что с итальянцами? – переспросил Чернявин.

– Александров в свой Русмежбанк итальянский банк затаскивает. Mediobanca, очень крутой. Прикинь, в русский банк младшим партнером, всего на двадцать пять процентов ведущий итальянский банк затащить! Он, думаю, сначала этой… Медиабанке… пол-банки…

Заяц чуть не подавился собственной шуткой, запил ее «шабли», откашлялся и снова рассмеялся:

– Ну как сказал! Тебе, Юрочка, за мной записывать надо. Полбанки Медиабанке! Класс! Александров итальянцам четверть своего банка, думаю, за полтора-два ярда запарит, не меньше.

– Это ж сколько у него бабла-то прибавится! – невольно произнес Чернявин.

– Вот именно! А главное – после этого ему бабло само в руки поплывет, и никто ему уже не указ. Захочет, через пару-тройку лет с итальянцами банк на размещение в Лондоне выведет. Выпустит новых акций процентов на двадцать и продаст. Еще три ярда. И так далее. Все выше, и выше, и выше!.. Во, масштаб!

Тут только Чернявин заметил, что посадил пятно на галстук. Чёрт, выбросить придется… Новый галстук, Brioni, епть… Александров, чё, сдурел, с итальяшками шашни водить?

– Ему чё, своего баблоса мало? За итальянцев Кремль ему так по рогам дать может.

– Вот ты забздел сразу, Юрочка, а надо не бздеть, а шустро везде бегать, как Александров. Он-то бегает шустрее остальных. Всех уже подмазал, и Старую, и Белый дом – всех. Итальянцы ж для него – тоже крыша, прикинь! Прикинь калибр крыши? Кто ж ему без беготни позволит такую завести? А так… под этим… под богом то бишь, мы все ходим. Но, имей в виду, он мне по секрету, как другу, я обещал дальше – ни-ни… Дижестив будешь?

Чернявин сидел и прикидывал…

– Дижестив? Давай. А он, думаешь, с итальянцами… реально провернет?

Заяц снова откинулся на стуле, закурил новую сигарету.

– Ты сомневаешься? Он же почти два года с этим проектом носится.

– А если его самого того, – все прикидывал Чернявин, – за итальянцев?

– Он уже везде проложился. Уже, грит, на финишной прямой. Во, сколько баблоса тогда у него будет, мама дорогая!

– И думаешь, его твой холдинг может заинтересовать?

– Не сомневайся, Юрочка, сейчас самый подходящий момент! У него уже в глазах нули итальянских бабок стоят. Ему сейчас в наш холдинг вложиться – даже не заметит! Тем более, когда у нас с ним такие отношения. Он мне на слово верит!

– Думаешь, захочет? – все прикидывал Чернявин.

– А куда ему итальянские бабки размещать? Помяни мое слово, он нас попросит ему еще один холдинг придумать. Вот чем нам с тобой мозги напрягать придется. Ох, какая картина, а? У Александрова в младших партнерах эта Mediobanca сидеть будет, и мы с тобой, которые первыми подсуетились, – лепший кореш Заяц и уважаемый промышленник-патриот Чернявин Юрий Сергеевич! Хороша картина?! То-то! А вот и дижестив. Ну, по последней – и к девочкам.

– Тебе чё, девочки сегодня ставят?

– Девочки мне не ставят, у меня и так стоит… Ладно, погнали. Эх, я тебе такую тему принес, а ты, бля…

– Тема нормальная, спасибо…

– Не фига себе, нормальная! Супер тема! Считай, у тебя уже самолет на взлетной полосе. И насчет крыши ты уже все прикинул. Боишься?

– Кого?

– Скляра, кого еще? Он же в лес мылится, на всю отрасль губы раскатал. Но против Александрова он не попрет.

– А думаешь, Александрову наш с тобой холдинг нужен? Сам говоришь, для него это мелко.

– Опять двадцать пять! С нами он король, мы ж маленькие и безопасные. А Скляр – рейдер. Сунется к нему, еще неизвестно, как пойдет.

– Все, значит, рассчитал, Заяц?

– Заяц всегда все считает. Ну, уходя, уходи. Официант? Посчитай нас по-быстрому.

– Обед на тебе?

– Ты гадов тут нажрал, ой, мама… Дороже моих устриц.

– Ладно, Заяц, не жадись. Я, считай, тебе только что свой комбинат отдал…

– Ты не баба, чтоб мне давать. Ты только что от Зайца крышу получил, и еще сорок лимонов тебе дадут только потому, что ты – друг Зайца.