Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А уж если парни считали, что сблизились со мной достаточно, то могло последовать и неосторожное приглашение поехать покататься вместе на горных лыжах. Какие лыжи! Зима совершенно для другого!
Мужчины только мешали мне достигнуть мою цель.
Но я знала: обязательно пройдёт весна, закончится лето. И даже осень, которая будет медленно растягивать свои дни, неторопливо сбрасывая листву с деревьев, тоже подойдёт к концу. Золотое убранство сменится осенним унынием, от которого впадут в депрессию все мои знакомые, но только не я.
Настанет день, и ударится оземь снежная колесница. Схватятся морозом беззащитные окна. Безнадежно взвоет ветер, но, уступив на время, отступит, набирая силы для следующего броска. И миллионы заколдованных снежинок полетят сверху вниз, подчиняясь неведомому плану. А мне нужно всего пятьдесят.
Наступит моё время. Я выйду из дома, сосредоточенная, готовая ко всему. С ясной головой и горячим сердцем. Протяну ладони в специально связанных рукавичках. Не свернуть меня с пути ни подругам, ни поклонникам. Ни санкам, ни лыжам, ни большим деньгам. Мой внимательный взгляд рассмотрит каждую снежинку, красоту её неземную оценит. Лишнего не посчитаю, важного не пропущу.
Первая, вторая, третья. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать. Сорок восемь, сорок девять.
А когда их будет пятьдесят, пройдут волшебные пять минут. Вернётся мама.
А если нет… я попробую ещё раз.
***
Раздражающее гудение прибора усилилось. Я открыла глаза. Панель из толстого стекла мягко отъехала в сторону. Ещё не очень понимая, где нахожусь, вяло пошевелилась, поверяя, в порядке ли мои конечности. Руки и ноги нехотя повиновались, но ощущались как ватные. Но хуже всего было голове. Она раскалывалась. Ощущение было настолько ярким, что я поспешно схватилась за голову, чтобы соединить вместе куски черепа, которые собирались разлететься в стороны. Помогло не сильно.
Вдобавок ко всему, резко затошнило. Я предприняла попытку приподняться из лежащего положения, но в глазах неожиданно потемнело, и меня повело обратно. В ту же минуту сильные руки заботливо подхватили меня за плечи. Под спину подложили что-то мягкое, то ли подушку, то ли свернутый плед, а саму усадили. Дышать стало полегче. Но перед глазами картинка всё ещё расплывалась.
— Вероника Павловна, как чувствуете себя? — заботливо спросило меня нежным женским голосом размытое пятно.
В глаза ударил направленный пучок света. Медицинский фонарик, — всплыло откуда-то из глубин памяти.
— Всё хорошо, Вероника Павловна, — бодро продолжил голос в ответ на мою попытку уклониться и закрыть глаза, — память сейчас вернётся.
— Дайте ей пакет, — быстро произнёс другой голос, тоже женский, но куда более резкий, — Вы что, не видите, как она побледнела и напряглась?
Руки с пакетом успели вовремя. После того, как меня, казалось, вывернуло наизнанку, наступило облегчение. Через пару минут я сумела рассмотреть даже склонившиеся надо мной в тревоге лица, а также саму капсулу, в которой я находилась. Очень похожа на барокамеру, только побольше. Из капсулы тянулась куча разнообразных проводов к многочисленным приборам, которыми была напичкана комната. Ещё через некоторое время я разглядела порядка десяти человек, сидевших в удалении за мониторами. Рядом с капсулой суетились две женщины, голоса которых я слышала. Поодаль стояло трое одинаково нахохленных мужчин.
— Память сейчас вернётся, всё хорошо, — продолжала испуганно, как мне показалось, шептать более сердобольная дама.
— Прекратите истерику, — шикнули уже на даму, — в сторону, в сторону.
Запахло спиртом, я рассмотрела приближающийся к моей руке шприц. После укола стало значительно лучше. Тело перестало дрожать. А мозг начал потихонечку вспоминать. Я же пришла на собеседование. Это всего лишь имитация.
Прикрыла глаза, чтобы дать время окончательно прийти в себя. И стала вспоминать.
***
Наделавший шуму метод имитации изобрели достаточно случайно. Человечество в то время активно заигрывало с нейронными сетями, страстно желая и одновременно сильно опасаясь создать искусственный интеллект. Ничего подобного до сих пор разработать не удалось, но попутные изобретения и эксперименты подарили человечеству много интересного. В том числе, и имитацию.
Поначалу методом заинтересовалась игровая индустрия, разглядевшая в нём возможность полного погружения в иную реальность. Но, во-первых, так и не удалось удешевить метод, что значительно ограничило круг клиентов, которые могли позволить себе подобную красоту, а во-вторых, после того, как оказалось, что здоровье человека подвергается риску, имитацию попросту запретили использовать в играх законодательно.
Зато корпорации углядели в имитации возможность проверки сотрудников. С одной стороны, метод позволял проверить человека куда почище полиграфа и с гарантированной точностью. С другой, мог помочь подобрать руководителей на топовые позиции, где ошибка подбора кандидата часто оборачивалась полным разорением бизнеса.
Да, это было дорого, опасно. Но стоило того. С властями бизнес-гиганты вопрос не сразу, но утрясли. Протестующих разогнали, игровому бизнесу дали мелкие льготы, чтобы воду не мутили, и вопрос, таким образом, закрыли.
Метод имитации состоял в том, что человека с помощью специальной капсулы погружали в некое состояние, воспринимаемое им как реальность. Предварительно в программу закладывались необходимые параметры, которые нужно было проверить. Например, нужен был стрессоустойчивый, целеустремленный сотрудник, способный пойти по головам, но спасти бизнес. Или руководитель, способный принимать неординарные решения.
Бизнес формулировал задачу вот такими простыми словами. Дальше аналитики работали с запросом, уточняя и расширяя его. Затем специалисты по работе с нейросетями вносили данные в базу. Когда туда же подгружалось сознание человека, матрица разбирала его воспоминания, отбирала подходящие. А на основе их формировала специальную реальность — имитацию.
Реальные воспоминания смешивались с событиями, которые никогда не происходили. Главное же было то, как с этим миксом справлялся испытуемый. За его решениями и действиями наблюдала комиссия на подключенных к капсуле мониторах.
О решениях, которые корпорации принимали с помощью имитации, пока ещё никто ни разу не пожалел.
Для кандидатов метод представлял собой некоторую опасность с медицинской точки зрения. Но компания не только оплачивала само испытание, но и полный восстановительный курс после его прохождения. При чём вне зависимости от того, какое решение относительно потенциального сотрудника корпорация приняла. Мало того, если кандидату отказывали, закон предписывал выплатить ему достаточно приятную премию за потерянное время.
Была только одна единственная лазейка, которую закон оставил в защиту ушлых предпринимателей. Это условие в контракте, по которому кандидат, получивший приглашение на работу после имитации, в случае своего отказа был обязан возместить компании затраты не только на своё восстановление, но и полностью за всю операцию. Само собой, никаких премий он не получал.
Но сумма, потраченную на имитацию была настолько огромна, что ещё ни разу никто
