Опустила оружие, подобрала уроненные цветы и так же неторопливо двинулась дальше. Подошла к голозадым, заехала каждому по седалищу, обрушив ледышки на землю, подобрала упавшее оружие, закинула его себе в Рюкзак и так же неспешно вернулась. Чужих коней трогать не стала — ради такой мелочи разблокировать запорную магию врат, когда, может, уже сегодняшней ночью каждую капельку энергии городских накопителей мерить надо будет?

— Видите, а Вы опасались, — вернувшись, равнодушно пожала плечами она, ответив на оторопелый взгляд командира.

«Точно психопатка!» — утвердился в своём мнении тот.

Больше о Ледяной степняки у стен не заикались. А Система отметила, что раса орков изменила к ней своё отношение. Теперь это — приятие. Понять бы ещё, что оно значит⁈ В нормальной лестнице отношений подобного не было! Но у каждой расы есть свои особенные ступени. «Враг леса», «друг леса», например, были только у эльфов. Да и зачем ей какое-то орков к ней «отношение»⁈

На следующий вечер разведчики принесли новую орочью голову. Взглянув на татуировку на щеке, Рилль брови поморщила: триктты! Эти жалкими сотнями не обходятся.

«Герцогская подмога уже вышла», — пробормотал, глядя на ту же татуировку мэр. Вот только особой убеждённости в его голосе не звучало. Нет, что отряд вышел — сомнений не было. Вопрос был в том, успеет ли он дойти, сумеет ли он, дойдя, к ним пробиться…

В принципе для неё и прочих героев ничего особо катастрофичного не случится при любом раскладе. Осады городов — регулярный массовый квест. Проигравшие платили выкуп, и их отпускали. Погибшие — герои! — возрождались, платили выкуп и освобождались. Даже вторую жизнь победители брали крайне редко: Система подобное не одобряла и сначала сурово предупреждала, а потом неприятно наказывала — резко снижая Удачу и Репутацию. И когда на тебе в бое за боем проходят несколько критов подряд… И добро бы только на тебе, а то ведь и на членах твоего отряда, членах твоей текущей команды тоже… Впрочем, желающих связываться с красным — твой бейджик теперь подсвечивается именно таким цветом — связываться с таким у любого охоты мало было. Тебя не брали, от тебя отворачивались, тебя изгоняли. А в городах — в лавках, на почте, в борделях — на тебя теперь смотрели так, будто от тебя разит мертвечиной… И отказывали, отказывали, отказывали — при малейшей возможности! Или, как минимум в двое — в трое, завышали цену!

Но проигравшие осаду теряли не только одну из жизней, амуницию, деньги и всю за уровень экспу… Рилль была уверена, что не потеряет ничего — лес рядом, она прорвётся к нему и уйдёт! Но вот погибшие граждане погибали навсегда. И то, что ты не смог(ла) их защитить — тоже сильнейший удар по Репутации. (В этом случае, вообще-то восстанавливаемой. А самоуважение…)

Вот, дни напролёт она и носилась по городу… Последняя тяжёлая осада города была во времена прежней Хельги — почти полтора столетия назад. А потом только отдельные банды, отдельные кланы иногда пробовали застигнуть граждан врасплох. Навыки защиты при осаде давно в городе утеряны, и приходилось срочно делать элементарное — например, убирать деревянные строения от городской стены! Двенадцать ярдов от неё — это городская территория, не подлежащая никакой застройке. Чтобы отряды резерва могли беспрепятственно перемещаться, чтобы огонь неизбежных пожаров не пожёг защитников стены.

Руководство города это понимало и даже отдало соответствующий декрет. Но они его отдали и всё! Проверкой выполнения не обеспокоились. «Всё будет сделано» — убеждали её. Да, будет. Через неделю, месяц, к концу года! А штурм — со дня на день! Но там — «конюшенка», там — «курочки», там — «складик»… Ей иногда начинало казаться, что жители города её ненавидят уже больше, чем орков.

Это днями. А ближе к вечеру поступало очередное почтовое извещение. Пока она тут с курями воюет, Сверг… Жемчужины, золото, драгоценности, артефакты, которые только по продажной стоимости дороже даже драгоценностей!.. А ещё зомби, гоблины, змеи, хакариды… Два с половиной «центнера» хакаридятины! Он, наверное, думал, что она в ужас от такого количества малоаппетитного мяса придёт. В ужас пришёл почтарь, а она сразу двинулась в городской зоопарк. Семьдесят золотых выторговала! Хищники на аппетит никогда не жалуются! Интересно, а что он от своей «полтонны» — сумел избавиться?

Но всё равно… Когда в нулёвке Рилль втёмную сыграла тёмной, чтобы та поделилась со Свергом своей книгой магии, а себе под это дело не постеснялась урвать треть его Рюкзака, она была уверена, что, во-первых, для него тогда оно того стоило, а во-вторых, потом всегда сможет возместить ему его мелкие пожитки своей добычей. Ведь кто он? — чужак из нижнего чужого мира, а она — эльфийский рейнджер! Но, вот, даже по итогам нулёвки этот нулёвый торговец без её помощи, без помощи тёмной отхватил ровно столько же золота, сколько с ними! Правда, к тому времени рядом с ним появилась Хельга… Можно было бы даже немного утешиться: всё-таки быть, даже на пару с Анной, вровень с легендарным огненным ужасом позапрошлого столетия — этим даже можно было несколько поважничать.

Но во второй локации Хельги рядом с ним быть не могло никак! А он… Она — эльфийский рейнджер, высокая Таурэтариэлль, за две недели самолично заработала 25 (только двадцать пять с мелочью!) золотых (двадцать четыре — за орков, один — в качестве аванса к месячной зарплате как военный советник города), а он… Вон, уже стопка протоколов! — 1124. Ещё раз — прописью: одну тысячу сто двадцать четыре золотых! Из них — 375 (триста семьдесят пять, маменька!) — он переслал ей. Впрочем, ведь ещё за первую локацию было две тысячи… За которые дом и купила.

Она что — теперь у него на содержании⁈

И добро бы только это… Джимайя Аркенанна не постеснялась известить — сначала, что служительница Моры намекнула на какую-то при нём «четвёртую»… А в следующем послании — что при том самце хомо прошла нижнюю ордалию некая орчанка… То, как это известие на неё воздействовало — эльфийку поразило. Не доплясаться бы…

Поставить в себя в зависимость (слова «влюбиться» — она не решилась произнести даже в предположительном предложении, даже мысленно!), оказаться в зависимости от человека? К тому же — человека нижнего мира⁈ Он же навсегда — здесь! Не на год, не до выполнения какой-либо задачи — навсегда!

Но когда она очухалась и дочитала, что тёмная, как узнала, так в тот же вечер перерезала несколько человек,