всюду иногородним

Останется, даже окончив свой бег.

И любит Творец не того, кто юродив,

А тех, кто в России нашёл оберег.

23.

«Снимать штаны до порки».

Где жопу оголяет голубой,

Там, театралам не в пример, рабочий,

Подняв стяг революций над собой,

Штаны однажды сдёрнет со всех прочих.

24.

«Не принимая Запад скучный!».

Где милым рай и в бедном шалаше

Там даже ссорится не скучно им.

А Запад с лицемерием в душе

Пусть пестует своё благополучие.

25.

«Порядка мы жаждем! Как формы для теста.

И скоро мысной мускулистый мессия

Для миссии этой заступит на место,

И снова, как встарь, присмиреет Россия.

Пока не придёт иудейский мессия

В согласии с Ветхим заветом и Марксом,

Так думают те, кто покинул Россию,

Трясти её будет от смены формаций.

26.

«Российские безмерные пространства».

В каких мечтаниях бесстрастно вздорных

Ни пребывать библейскому Иуде,

Какой ни будь России беспризорной,

Она в своих пространствах не убудет.

27.

«Шагнуть за черту».

От разных невзгод привитой,

Забыл, как стоял на краю,

И нынче за крайней чертой

Опять про Россию пою.

28.

«Россия Европу спасла».

Вопрос есть про то, что откуда пришло -

Спасаясь от пришлого зла,

Россия в итоге как меньшее зло

Европе татар предпочла.

29.

«Кому себя пасти».

Лишив волков законных преференций,

Накликать можно бОльшую беду -

Ведь если их убрать из управленцев,

Тогда козлы всё стадо поведут.

30.

«В российский жизни абсурд».

В угаре от свободы безрассудной

Не всё ещё в России через жопу,

И то что в ней пока театр абсурда,

Сегодня нормой сделалось в Европе.

31.

«О российской мысли».

Российская среди людей

Блаженна мысль и хоть ленива,

Ей проще поспевать везде,

Чем европейской хлопотливой.

32.

«О светопреставлении в России».

Стране, где день темнее полночи,

Оно придёт отмщенье злобное,

И надо быть изрядной сволочью,

Живущим пожелать подобное.

33.

«Российская природа не уныла».

В России смерть последнего бандита

О бренной жизни, в сущности, наказ.

Могильная ж тоска космополита

Уныния природе не придаст.

34.

"О флере печали".

Воспоминаньем опечален крайне -

Чем тоньше флер, сильней в душе прореха…

Когда еврей такой сентиментальный,

Какого хрена он тогда уехал?

35.

«Два еврея и три несхожих мнения».

У всех, кто Господа подобие

Сужденья разные вольготные,

И только срач и ксенофобия

Позывы вызывают рвотные.

36.

«Беда приютившего народа».

Еврея приютившим не до смеха,

Ведь им шутить о бедах не пристало.

А тем местах, еврей откуда съехал,

И горя нет… а меньше бед не стало.

37.

«Сын племени, не знавшего к себе любовь».

Как в избранных любовь не пробудить

К тому, кто ниже их по роду-званию,

Так и какое состраданье может быть

К тем, кто и так подвергся обрезанию?

38.

«О березе и ветке Палестины».

Январь дошёл до середины,

Трещат крещенские морозы,

А ветвь живая Палестины

Уж тянет соки из берёзы.

39.

«Еврей, кто теплит русскую культуру».

Среди бездарных упырей

Талант свой прояви в натуре.

Сегодня тот в стране еврей,

Кто греется в её культуре.

40.

«Все люди — евреи».

Когда не обсевками мы у межи

Под Богом растём беззаботно,

Все люди — евреи! Нет, брат, не скажи,

Ведь кто тогда будет работать?

41.

«Мы делали детей на экспорт».

В стране детей строгали мы

Под страхом, в робах и со злобой.

Кто съехал из родной тюрьмы

Теперь не самой высшей пробы.

42.

«История на мягких лапах».

Прикинувшись лишь белой и пушистой,

К очередной подталкивала яме

История евреев, реваншистом

Чтоб драть их там по-чёрному когтями.

43.

«Эхо из евреев».

Из людных мест вдруг вырвавшись однажды,

В подлеске можно заблудиться даже…

А кто в лесу без эха заплутал,

Так это он на вырубки попал.

44.

«Кто поступят в университет».

Жить можно строго по Завету,

Но знать желательно при этом,

Что полученье полных знаний

Обряд заменит обрезанья.

45.

«Про отверстую Вену».

Страшней отъезда нету бедствия,

Где всё чрез жопу непременно.

Желаю я, чтоб то отверстие

Не оказалось тухлой веной.

46.

«Не с кем лясы поточить».

Теперь понятно для чего

Нужны евреи — точить лясы

Осмысленно и делово

На зависть нашим лоботрясам.

47.

«В неволе размножился я».

Размножился я дрозофилой

И сам стал большая семья.

Раз нету семьи без дебила,

Мутировал, значит, и я.

48.

«Евреи, дрожжи мироздания».

Евреи — дрожжи мироздания

В отхожем месте в знойный день,

Подброшены туда заранее,

Дерьмом чтоб лезть через плетень.

49.

«Из двух несхожих половин… раввин и гуляка».

Из половинок моя личность

Всем шизофреникам под стать.

Но нету стимула лечиться,

Когда раввином мне не стать.

50.

«Личный занавес железный»

Сдержать еврея бесполезно,

Как не пускать араба в Мекку.

Ему и занавес железный

Гешефту будет не помеха.

51.

«Задницы русской терпимость».

Про широту души у гоев, упырей

И прочих лиц не сказано в Завете.

А что до русской задницы, еврей

На зоне жопой собственной ответит.

52.

«Народ — закуренная Богом папироса».

От мудрецов аж некуда бежать,

Не потому ли по земле разбросан

Кому под зад заехала вожжа,

А то и вовсе Божья папироса.

53.

«Когда б не жара и евреи».

Роптать на солнцепёк арабу не к лицу.

Претензии аборигена к пришлым.

Как с их народом поступить Творцу,

Похоже, то не знает сам Всевышний.

54.

«Евреям слишком многое дано».

Вином делиться с гоем господа

Не станут, переполнены гордыни.

Где самомнение, как Божий дар,

Там совести нет даже и в помине.

55.

«А века были так себе, средние».

Но евреи не той категории,

Что к любым униженьям привыкшие,

И сегодня в новейшей истории

За былые века всем счёт выпишут.

56.

«Я был еврей в такое время на планете».

За то, что со всем миром врозь,

Евреям воздаётся сторицей,

Но вбито в голову как гвоздь:

Евреем быть — уже достоинство!

57.

«Еврей-дурак не стал умнее».

В отличие от умных книг

Талмуд плохому не научит,

Куда еврея ни приткни

Из дураков он самый лучший.

58.

«Где