Что касается хитрого «Лиса», так ему в соседнем подъезде через три дня крепко досталось от «конкурентов». У него оказались сломанными несколько ребер и повреждена, вроде, правая рука — больше он в нашем доме паркет не укладывал. Меня об этом сосед по этажу проинформировал — капитан первого ранга Сергей Иванов, командир 42 ВШМС (Высшая школа мичманов и старшин). Таковы они издержки жестокой рыночной экономики.

Из последующих разговоров с Галаевым Хамзатом узнал, что представители его фамилии и рода относятся к тейпу «Терскхол» и проживают в основном в Надтеречном районе в районном центре Знаменское, расположенном на берегу Терека, где тянутся вдоль реки километры камыша. Они называются камышовыми плавнями, где водятся кабаны в неисчислимом множестве, ибо чеченцы свинину не едят, и потому они размножаются вопреки всем законам природы. Это, кстати, относится и к диким уткам и гусям. Хамзат утверждал также, что на озерах часто видел лебедей, аистов, цаплю и даже чаек с Каспийского моря. Отец его до выхода на пенсию работал фотографом. А всего их в семье было пятеро детей, еще две старшие замужние сестры и три брата, из которых он был старшим по возрасту. К Хамзату ежегодно приезжали на охоту в знаменские камышовые плавни его непосредственные начальники из милиции, вот чем объяснялся его взлет в карьере. Представьте себе, что из всех, кто приезжал к нему в гости — даже самые никудышные охотники не возвращались без убитого дикого кабана, ибо их в плавнях столько развелось, что они сами бросались под ноги стрелкам по принципу: «стреляй в меня — не хочу» …

Мало того, что его карьера пошла в рост, он и родного брата устроил в милицию в один из районов Ленинграда. Звали его Хасан, и был он совершенно рыжий, я как-то застал его в гостях у Хамзата. Он как раз перешел в уголовный розыск, эта работа ему больше всего нравилась, он занимался вольной борьбой по молодости и теперь с легкостью вышибал двери на «малинах», затем избивал воров в «законе» и без закона, и лишь потом надевал наручники на одуревших от побоев задержанных. Так вот, я застал их за беседой, когда старший брат втирал ему в мозги прописные истины, что, если не знаешь количества людей за взламываемой дверью и наличием у преступников оружия, надо проявлять хоть какую-то осторожность. Хасан, оказывается, за последнюю операцию получил именные наручные часы «Луч» с гравировкой от начальника управления внутренних дел Ленинграда и Ленинградской области генерал — лейтенанта Крамарева. Думаю, Хамзату было чуть-чуть завидно, хотя, наверное, он все же испытывал гордость за брата — фамилия-то у них была одна. Часы Хасан отдал брату на «хранение», а часть полученной премии мы в тот же вечер «приговорили».

Хамзат был женат на своей односельчанке, звали ее Мадина Исхановна. Она работала бухгалтером в отделе культуры при кронштадтском исполкоме, где ее отчество произносилось в несколько измененной форме — Мадина Ивановна. Мадина была привлекательной и коммуникабельной чеченкой, синеглазой блондинкой с неунывающим при любых неугодных обстоятельствах характером. Она и детям перекроила имена на русский лад: имя старшего сына Джамаллаудина превратилось в Джоника, дочь Марьям в школе стали называть Мариной, а самый младший Ильяс стал Илюшей. С чувством юмора Мадина всегда была на «ты», что ощущалось особенно при общении с ней. Как много значат женщины такого типа в сохранении благополучия в отношениях, я понял значительно позже.

Семья Хамзата дополнялась многочисленными племянниками, количество которых постоянно менялось, он пристраивал их на учебу или же на престижную работу. Своего племянника — сына старшей сестры, он устроил участковым уполномоченным в кронштадтском РОВД, звали его Асланбек. Кучерявый, смуглый и чем-то похожий на цыгана, только отслужил в армии, когда его забрали в Ленинград, где Асланбек поступил сразу же на первый курс заочного отделения юридического факультета. Правда, пробыл он в участковых недолго, и все по собственной глупости. Пока он на службе носил форму, вел себя весьма скромно и чинно. Однако, переодевшись в цивильное, резко менял свое амплуа ревнителя закона на дебошира и пьяницу, а дальше в несомненном сопровождении шли девушки легкого поведения и драки, заканчивающиеся задержанием и препровождением. После четвертого эксцесса терпение Хамзата лопнуло, и Асланбек с позором был отправлен домой как не выдержавший испытательного срока.

Магомед, следующий племянник Хамзата, был сыном младшего брата его отца и являлся единственным персонажем, которому я искренне желал успеха и удачи. Высокий смуглый брюнет — его мамой была узбечка, он производил приятное впечатление неподдельной скромностью, послушанием и почитанием старших. Он отказался быть юристом и выбрал Ленинградский политехнический институт, куда, кстати, поступил своими стараниями и силами, ибо обладал хорошей образовательной базой и окончил Знаменскую среднюю общеобразовательную школу на серебряную медаль. Он уже был студентом четвертого курса, когда произошли непредвиденные события, невольным свидетелем которых я стал. Выделяясь своей весьма эпатажной внешностью, он не мог не привлекать к себе внимание слабого пола, как среди однокурсниц по учебе, так и из окружающих его лиц в месте постоянного проживания, то есть в Кронштадте. Но однокурсницы его не привлекали ввиду своей молодости, неопытности и наличия девственности, что означало-вначале под венец, а потом — все остальное…

Но однажды в магазине он увидел высокую красивую блондинку, которая подарила ему лучезарную улыбку, показав ровный ряд белоснежных зубов, от чего Магомед сразу же потерял голову и покой. Они познакомились. Таня — так звали блондинку, была старше его на четыре года и к тому же замужем за водителем-дальнобойщиком. Они с мужем проживали на 19-ом квартале на окраине Кронштадта, и там же в детском саду она работала воспитательницей. Замужем она была два года, но детьми пока не обзавелась. Раньше она с сестрой проживала в общежитии для строителей всесоюзной стройки — защитных сооружений от наводнений в Ленинграде, то есть кронштадтской дамбы. Они были родом из Молдавии, гагаузы по национальности — была такая немногочисленная народность на территории Союзной Республики. А на третий год вышла замуж за водителя-дальнобойщика, возившего товары по всем дорогам и уголкам нашей огромной страны. Он часто отсутствовал, а красавице так не хватало мужского внимания. А тут — молодой кавказец под два метра ростом, перед которым Таня и не устояла, закрутив с Магомедом роман. Жила она на втором этаже высотного длинного девятиэтажного дома, который мы, старожилы Кронштадта, называли «китайской стеной», ибо в этих огромных домах было до двенадцати подъездов, а длина каждого дома составляла более двухсот метров.