напугано и неуверенно. Расскажи мне больше. Как-то интимно было услышать эти слова, даже от незнакомца, особенно от этого незнакомца.

— Мой отец был в долгах, поэтому мы фактически бежали. — Я пожала плечами, но острая боль ужаса все еще звучала в моей груди, когда я думала об отчаянии моей матери и брата. — Может быть, я подхватила грипп, а может быть, я испугалась, но большую часть полета я опустошала свой желудок. Излишне говорить, что это была неприятная поездка. С тех пор я много путешествовала, но это чувство никогда не проходит.

— Ах, но летать — это удовольствие. Он не улыбался, и у меня было ощущение, что он улыбался редко, но его глаза потемнели от удовольствия. — Закрой глаза.

— Прошу прощения?

— Закрой глаза.

Я прижалась к спинке сиденья, когда он слегка наклонился ко мне, чтобы дотянуться до кнопки на моем подлокотнике. Моё кресло откинулось назад, и я обнаружила, что смотрю на его худое лицо, его тёплое плечо передо мной.

— Закрой глаза, — твердо повторил он.

Прежде чем сделать это, я дважды сглотнула. Я не знала его имени, откуда он родом, ничего личного, чем можно было бы его отметить. Но почему-то это было захватывающе. Быть в руках совершенно незнакомого человека, доверять ему настолько, чтобы отказаться от моего зрения, позволить ему принять за меня даже самое простое решение.

Так что я едва заметно вздрогнула, когда одеяло накрыло мои замерзшие ноги и было натянуто под подбородок. Его пальцы, слегка грубоватые, коснулись нежной кожи моей шеи, когда он укладывал меня.

— Ты летишь, — сказал он тихо, но мне показалось, что он произнес эти слова прямо мне в ухо. — А если ты расслабишься, расслабишь каждую мышцу и будешь глубоко дышать, то не будет ничего более успокаивающего, чем пребывание в воздухе.

Вместо этого моя нижняя часть живота сжалась, и мне захотелось стать человеком другого типа, кем-то, кто флиртовал бы с красивыми незнакомцами, кто наклонялся бы к этому твердому рту и делал бы это без колебаний.

— Мы не в воздухе, — заметила я. — Мы находимся в машине, сделанной из металла, которой не место в небе.

— Ах, это машина тебя пугает. — Мне было интересно, где он сидит, если он продолжает склоняться надо мной. — Тогда пусть это будет птица, лебедь.

— Ладно, — пробормотала я, внезапно утомившись. — Но только потому, что лебеди злые.

Я улыбнулась его хриплому смешку, но заснула прежде, чем он успел сказать что-нибудь еще.

Проснулась я от мягкого стука дождя по окну и быстрых щелчков пальцев по клавиатуре. Глубоко отдохнувшая и дезориентированная, я застонала и вытянулась на сиденье, прежде чем поправить его. Сморгнув сон, я подняла глаза и встретилась с горящими глазами моего незнакомца.

— Ты хорошо отдохнула, — отметил он, и я почему-то покраснела. Он был еще красивее, чем раньше, если это было возможно. В темнеющей ночи его волосы были почти черными, с красными отсветами в искусственном верхнем освещении. Он казался каким-то существом ночи, чем-то темным и слишком сексуальным, чтобы быть правдой.

— Да, спасибо. — Теперь мы говорили по-английски, и я не могла вспомнить, переключились ли мы на другой язык перед тем, как я заснула. Голос у него был ровный и прохладный, прекрасно произносимый, с легким намеком на французский шарм.

— Мы приземлимся через двадцать минут. Он заметил мое удивление и протянул мне пластиковый стаканчик с газированной жидкостью. Наши пальцы соприкоснулись, когда он передал его мне, и от электрического тока моя рука со стаканчиком затряслась. Он быстро поправил его другой рукой и прижал обе мои руки к пластику. — У тебя получилось?

Я кивнула и согнула пальцы под его хваткой, но он продолжал держать чашку, касаясь меня, слишком долго. Он посмотрел на меня, слегка нахмурив густые брови, но я не могла понять, было ли это от неудовольствия или от удивления. Меня никогда в жизни так не привлекал мужчина, и я задавалась вопросом, не представляла ли я себе нарастающее напряжение между нами. Мой язык высунулся и коснулся пересохших губ, а его глаза пристально следили за ними. Внезапно его руки исчезли, и он сел на свое место, его пальцы летали по клавиатуре Blackberry.

Я моргнула и медленно опустилась обратно на кресло. Очевидно, я неправильно истолковала знаки. Я сделала глоток газированной жидкости и с восторгом обнаружила, что это имбирный эль. Медленно потягивая его, наслаждаясь сладким бурлением пузырьков на языке, я обратила внимание на ранний вечер, превращающийся в синие сумерки за окном. Впереди уже виднелись сверкающие огни Лос — Кабоса, и вместо того, чтобы гадать о бесстрашном незнакомце рядом со мной, я сосредоточилась на своем волнении. У меня была одна райская неделя, прежде чем я должна была встретиться с реальностью в Нью-Йорке.

После пяти лет в Париже и всего лишь нескольких визитов за это время, я наконец воссоединялась со своей семьей. В последний раз мы все жили под одной крышей, когда мне было девятнадцать лет. Мои брат и сестра близнецы, Козима и Себастьян, уехали первыми: Козима, когда ей было семнадцать, стала моделью в Милане, а Себастьян несколько месяцев спустя уехал в Америку, с деньгами Козимы в кармане и твердым намерением стать актером. После этого я жила с мамой и старшей сестрой Еленой.

Я зажмурилась и отказался думать о тех годах. Прошло уже почти лет пять с тех пор, как я оставила нашу маленькую жизнь в Неаполе, чтобы посещать Школу изящных искусств в Париже. Хотя я была близка со своей семьей, мне было хорошо провести эти годы вдали от них. Я возвращалась к ним домой лучшим человеком, чем была, когда поспешно бежала, и мне одновременно хотелось этого и было волнительно увидеться с ними.

— Чему ты улыбаешься?

Его вопрос был слегка резким, как будто я его раздражала. Когда я повернулась к нему, его глаза были прикованы к светящемуся экрану телефона.

— Я давно не была дома, с нетерпением жду возможности снова увидеть свою семью.

— Твоего мужа? — коротко спросил он.

Я засмеялась, и после нескольких часов болезни и сна это было так приятно, что я посмеялась еще немного. Он смотрел на меня, скривив губы, как будто хотел улыбнуться, но не мог понять почему.

— Это было смешно?

— Ох, не совсем. Я заговорщески наклонилась вперед. — Но чтобы выйти замуж, нужен парень, а у меня такого не было уже много лет.

— Вот это действительно смешно. — Он положил телефон обратно в карман, и я почувствовала вспышку триумфа от того, что он снова сосредоточился