В ноябре 1932 г. британский министр финансов Невилл Чемберлен выступил с весьма разумной инициативой, призванной вывести британское коммерческое судоходство из кризиса. Ни для кого не было секретом, что все без исключения европейские судоходные компании — особенно германские и итальянские — дотировались из государственного бюджета. Разоренной кризисом Великобритании такая роскошь была недоступна. Чемберлен предложил слить воедино компанию «Кунард» и компанию «Уайт Стар», также испытывавшую значительные финансовые трудности. Образовавшейся таким образом сильной компании- монополисту и решено было оказать помощь со стороны государства. Такая судоходная компания могла бы успешно конкурировать на трансатлантических маршрутах. А в качестве основы, на которой могло бы происходить объединение бывших конкурентов, был избран ржавевший на стапеле в Клайдбэнке недостроенный лайнер.

По предложению Чемберлена, Британское правительство согласилось в виде низкопроцентных субсидий выделить 9 млн фнт. ст. для завершения строительства «Заказа 534» и однотипного лайнера, но при условии, что компании «Кунард» и «Уайт Стар» объединятся. Это решение было не очень трудным для обеих компаний, так как ни у одной из них фактически не оставалось сил и средств для продолжения самостоятельной деятельности. «Уайт Стар», планировавшая строительство большого быстроходного лайнера «Оушеник» с дизельной (!) силовой установкой для работы в паре с «Маджестиком», не могла изыскать средств даже на закладку судна.

Интерьеры лайнера отличались комфортом и красотой

В Нью-Йорке «Куин Мэри» был оказан самый теплый прием

После достижения договоренности об объединении обеих компаний, 27 марта 1934 г. британский парламент принял Билль о развитии трансатлантического судоходства, и практически одновременно с этим работы на корпусе недостроенного лайнера возобновились. 26 сентября новый лайнер был спущен на воду. Его крестной матерью стала супруга короля Георга V, королева Мэри. Чтобы воздать ей должное, а также с целью утвердить отход от старых традиций после объединения компаний, лайнеру было присвоено имя «Куин Мэри». Сверхсудно провело еще полтора года у достроечной стенки: устанавливались машины, корпусные конструкции, трубы, мачты. Затем пришел черед интерьеров, заказанных у лучших английских мастеров. К марту 1936 г. новое судно стало поистине королевой Атлантики: такой красоты и роскоши на море еще не бывало: на лайнере было оборудовано пять ресторанов, пять салонов, два бара, два плавательных бассейна, бальный салон, современный госпиталь. В результате, «Куин Мэри» стала больше походить на фешенебельный курорт, чем на транспортное средство.

Ровно через 26 месяцев после принятия парламентом Билля, определившего дальнейшую судьбу «Куин Мэри», 27 мая 1936 г. под командованием капитана Эдгара Бриттена лайнер вышел в свое первое плаванье. Происходило это в обстановке помпы и ажиотажа, поскольку британская пресса успела к тому времени создать «Королеве» имидж нового символа нации. Правда, в первом же рейсе вернуть Англии «Голубую ленту Атлантики» не удалось; в ходе плавания обнаружились серьезные неполадки. Так, кормовая часть при работе винтов сильно вибрировала, корпус на волнении издавал скрежет, свидетельствовавший о том, что при строительстве были допущены ошибки с определением прочностных характеристик. Электрическая система и система откачки воды постоянно отказывали. Трубы лайнера также были спроектированы неудачно и осыпали палубы сажей. Компания попыталась решить эти проблемы в авральном порядке, но после шести рейсов стало ясно, что лайнеру требуется серьезная перестройка. Спустя менее года после «инаугурационного» вояжа, «Куин Мэри» встала в Саутхемптоне на свой первый большой ремонт.

Усилия не пропали даром: в августе 1936 г. все проблемы эксплуатационного характера были решены, а лайнер, наконец, смог показать себя во всей красе, покорив Атлантику менее чем за четверо суток и отобрав «Голубую ленту» у «Нормандии». Неслыханная роскошь, размеры и расписанная прессой надежность судна сделали «Куин Мэри» фаворитом Атлантики. Элитарная публика двух континентов вскоре признала этот лайнер единственным цивилизованным видом океанского транспорта. Даже в сравнении с французским лайнером «Нормандия», который многие до того времени считали непревзойденным образцом корабельной архитектуры, изящества, роскоши и комфорта, «Королева» не сдала свои позиции. Да и по экономическим показателям «Куин Мэри» была значительно лучше «француженки», несмотря на более высокую мощность машин.

У пирсов нью-йоркского порта. Сверху вниз: «Конте ди Савойя», «Куин Мэри», Пари», «Де Грас», «Бремен», «Ганза». (1939)

Известие о вступлении Великобритании 3 сентября 1939 г. во Вторую мировую войну застало перегруженную «Королеву» по пути из Саутхемптона в Нью- Йорк. Лайнер совершал свой 143-й рейс с 2332 пассажирами на борту. Большинство из них были американцами, которые стремились попасть домой из Европы. Сразу же после получения сообщения о начале войны лайнер изменил маршрут согласно инструкциям Адмиралтейства. Теперь он должен был избегать принятых в мирное время трасс и двигаться в сотне морских миль южнее. Экипаж начал работы по затемнению тысяч иллюминаторов и окон судна. После наступления темноты все ходовые огни и подсветка были выключены. Лайнер следовал остаток пути противолодочным зигзагом. Для большей безопасности были введены усиленные наблюдательные вахты. Многие пассажиры в те дни не могли уснуть — у всех на уме была трагическая судьба «Лузитании». Все понимали, что символ возрожденного морского могущества Британии — «Куин Мэри» — являлась приоритетной целью для германских подводных лодок и боевых кораблей.

Но несмотря на все страхи, «Королева» благополучно прибыла в Нью-Йорк утром 5 сентября. Адмиралтейство к тому времени уже отдало приказ всем британским лайнерам оставаться в тех дружественных либо нейтральных портах, где их застало начало военных действий. На следующее утро нью-йоркское представительство компании «Кунард-Уайт Стар Лайн» объявило об отмене всех рейсов ее судов «в обозримом будущем». «Куин Мэри» была отшвартована у пирса № 90 на реке Гудзон — борт к борту со своей давней соперницей, французской «Нормандией». Уже к 10 сентября на борту осталась лишь небольшая британская команда, которой предписывалось поддерживать судно в порядке. Остальные члены экипажа отбыли в Англию. Через пару недель, дабы уберечь судно от возможных посягательств со стороны германской агентуры в «столице мира», на «Королеву» прибыло несколько сотрудников британской Интеллидженс Сервис. Лайнер со стороны суши охраняли также сотрудники ФБР и полиции Нью-Йорка, а со стороны воды за «Куин Мэри» постоянно следили патрульные суда полиции, береговой охраны и ВМС США. Ночью и днем судно патрулировалось вооруженными сотрудниками спецслужб. Вне зависимости от того, находился ли лайнер на военной службе или вынужденно простаивал в чужом порту, его необходимо было уберечь «от всяческих ему не нужных встреч». С этой задачей люди, охранявшие «Королеву» справились отлично: лишь однажды за первые полгода «великого нью-йоркского стояния», 7 марта 1940 г., к соседнему причалу пришвартовалась прибывшая из Англии «августейшая сестрица» «Куин Мэри» — новый лайнер «Куин Элизабет», о судьбе которого будет рассказано ниже. Это был первый случай, когда обе «Королевы» оказались в одно и то же время в одном порту. «Куин Элизабет», ещё до вынужденного бегства из Англии перекрашенная — как и «Куин Мэри» — в призрачный шаровый цвет, резко контрастировала с «Нормандией», носившей чернобелую ливрею мирного времени. Кстати говоря, взгляд на стоящие рядом два кунардовских лайнера мог сказать знающему человеку об очень многом: «Мэри» со своими относительно тонкими трубами и обилием вентиляторов вокруг них смотрелась судном более раннего поколения в сравнении с «Элизабет», палубы которой были гораздо более просторны и свободны от разного рода раструбов и вытяжных грибков, что свидетельствовало о более совершенной силовой установке (хотя, несмотря на это, «Куин Мэри» всегда была несколько быстроходнее своей компаньонки — Авт.).