его движение и слово.

Фаворит от счастья глупел на глазах, пытался рассказать что-то смешное, но несколько раз сбивался, и наша «Афродита», богиня любви и красоты, деликатно подсказывая, развила тему в нужном направлении.

Ласковые лучи вечернего солнца еще скользили бликами по тротуару и домам, но уставшее, ленивое солнце стало клониться к горизонту. День медленно умирал. Влажный воздух становился прохладнее, закричала в зарослях кустов невидимая птица, охая и о чем-то печально вздыхая.

Молодой человек встрепенулся, и как будто бы очнулся от сна, снял с себя пиджак из дорогостоящего материала и заботливо накинул на плечи девушки. Затем предложил посетить его ресторан. Они сели в дорогой автопилотник и без приключений доехали до Петербургского проспекта.

Иллюминация улиц и домов дико и восторженно захватила дух девушки, но она не подала виду и, красиво протянув руку поклоннику, чтобы тот ей помог, вышла из автомобиля, легким движением поправила прическу из пышных волос и, взяв спутника под локоть, уверенно вошла в ресторан. Работники заведения, увидев хозяина с красивой девушкой, стали раскланиваться и многозначно переглядываться друг с другом.

Артем Добрынич был настолько увлечен любимой, что ничего не замечал вокруг, и даже то, как по-хозяйски и зло вдруг заиграли глаза подруги.

Официанты стали суетливо и услужливо подавать паре на стол дорогие вина и закуску. Украшением стола стали запеченная дичь и блюда из красной икры, лосося, кальмара. На второе принесли черепаший суп, и у юной леди от всего этого закружилась голова.

Ей захотелось петь и плясать и, выпив очередной бокал чудного вина, она чуть не пустилась с головой в веселье, но с трудом сдержала свои порывы, и кокетливо промокнув салфеткой губки, элегантно встала и, предупредив кавалера, отправилась в дамскую комнату.

Уже на месте она посмотрела на свое отражение в зеркале и ужаснулась. Зеркало расплавилось, и вместо отражения хозяйки стало показывать одно событие за другим из ее будущего. «Не может быть, не может быть — повторяя, как в бреду, всхлипывала она».

В дверь уже настойчиво стучали: «Любимая, с тобой все в порядке? Почему ты так долго не выходишь?» Наконец дверь выбили, но от ведьмы и след простыл.

Теперь она находилась у себя дома и наконец-то могла расслабиться.

Стоя перед зеркалом, висящим на стене в большой комнате, слегка проводила пальчиками по его поверхности, листала вновь возникшие изображения на зеркальной поверхности. Уже который раз она видела один и тот же ужасающий эпизод из своей жизни. Наконец она глубоко вздохнула и, сгорбившись, медленно и тяжело отошла и села у окна.

«Не может быть, не может быть!» — повторяла она, как в бреду, и ее невидящие, огромные от ужаса глаза смотрели куда-то вдаль, а слезы текли рекой.

Это продолжалось до утра. Так за всю ночь, ни разу не вздремнув, маленькая ведьмочка поставила огромный чайник на печку и отправилась за дровами. Сегодня должен был прилететь на крыльях птицы-крах главный ведьмаг, с которым она давно была дружна.

«Что-то он зачастил или чует, что у меня интрижка с другим? Как все мужики глупы!» — подумала она.

Старый колдун был ей непригляден, но тот думал о своей зазнобе совсем иначе. Вот и в этот раз не оставил без внимания свою возлюбленную.

«Черт бы его побрал!» — выругалась Катька, и черт в лице Кощея материализовался незамедлительно.

— Дорогая, как я рад тебя снова видеть! Как ты тут без меня? Не скучала?

— Ни в коем случае!

— Что ж так невесело встречаешь? По Артемке скучаешь?

Катька округлили глаза.

— Не удивляйся, я все знаю.

— А этика? Тебе не говорили, что это низко и подло лезть в чужую жизнь.

— Катенька, ну какая ты мне чужая? Вспомни, как я тебе помогал после смерти Нюры.

— Ты и лишил меня тогда девственности!

— Готовил к взрослой жизни. Ты что, его любишь?

— А тебе какая разница?

— Большая! Посмотрим, что еще скажут на совете богов?

— Я вас умаляю!

— Не дерзи, ты часть нашей семьи!

— Семьи, где ты уже всех богинь и ведьмиц переимел!

— Не перечь мне и не зли меня!

— Забудь про Артема. Я к нему не вернусь, у меня с ним нет будущего.

— Я слежу за тобой! — погрозил пальцем демон и исчез.

— Ну, хорошо, раз так, то я назло тебе, старый пень, вот сейчас отключу блокировку на телефоне и отвечу на вызов Артема. Завтра у меня будет свидание с самым богатым парнем, и я сниму этот куш! Чудик, ну как мне идет быть богатой невестой? Только представь, какие дорогие погремушки мне подарит этот наивный глупец!

Не успела она произнести эту фразу, как зазвонил телефон. Артем был очень удручен внезапным исчезновением Кати, но она сумела его успокоить, но к себе на ночь не позвала.

Свидание перенесли, как все порядочные люди, на следующий день.

— Что за женщина! Она сведет меня с ума! Нет, я уже на ней помешался, и ей все прощу, по другому не смогу никак!

Она бежала по мокрому тротуару, и ее преследовала стая волков. Она, умирая от страха, чувствовала, как ее тело наливается свинцом, а руки и ноги перестают слушаться. Шаг, еще один шаг. Хочется кричать, но голос застрял в груди, а сердце упало в пятки.

— Где я!

— Где я, где я, где я, — вторило эхо.

Она остановилась и оглянулась. Хищники остановились тоже.

Ведьма стала читать старинный заговор:

По дороге, да в остроге бежал черт.

Черт как черт, да за ним бежал еще бес,

Ужасно злой и большой до небес Бес как бес, да не туда влез.

Дам ему пинка, и черту еще два

Летите куда хотите,

А по моей дороге не ходите!

И стая волков, издав жуткий вой, исчезла.

Она вскочила на кровати, открыла глаза — еще темно. Повернулась на другой бок и снова уснула.

Перед ее взором стали снова волки.

— Чего пристали, спать спокойно не даете.

— А ты нас не гони, а выслушай: пожалей парня, погубишь ведь его и себя, да и Кощей не даст вам встречаться. Ты же самая молодая и красивая из всех ведьм, и он на тебя запал.

— А вам-то чего? Сама разберусь! А ну все кыш! — Не успела сказать, как волки исчезли, но спать больше не хотелось.

Она открыла глаза. Прокукарекал петух. Занялся рассвет. Пришлось вставать и заниматься домашними делами.

Гадалка: ваше скрытое намерение увеньчается успехом!.

Глава 2. Театр

Глава 2. Театр

Ей на помощь пришли двойники, и дело