— Давид Александрович, — а это уже наша Зина соловьем заливается, — я вам свежий сварила. Как вы любите!

Распихивая коллектив пышной грудью и чуть ли не плюясь в сторону моих стаканчиков, Зина, обладательница почетной ленточки «хищница», летит вслед за снобом. Надо же, какое рвение: ни каблуки, ни толпа народа не заставляют ее пролить ни капли из крошечной фарфоровой чашки. Профессионал…ка.

— Я чего-то не знаю? — даже не спрашиваю, скорее утверждаю. Потому что на лицах моих коллег написано, что почетная ленточка «косяк» сегодня моя.

2

Коллеги молча разбирают кофе и, косясь на дверь, за которой скрылась фигура сноба, а потом и Зины, разбредаются по своим подушкам. К слову, усаживаться на места им мешают строгие офисные костюмы, которые надеты на них сегодня. Это вам не в шароварах в кресле валяться. Неужели теперь и в нашем отделе ввели скучный дресс код? Так и до офисной мебели скоро дойдет. Ужас-ужас…

— Ты чего трубку не берешь? — ругается на меня Оля, подруга, — тут со вчерашнего дня такое творится!

— Нельзя вас и на минуту оставить! — пытаюсь разрядить обстановку шуткой, которая вовсе и не шутка, — ушла на час раньше, так они начальство новое приютили. Неужели без меня так скучно стало?

— Я тебе звонила.

— Видела. Не могла взять, а потом батарея села. Так что я пропустила?

Ставим на пол перед собой стаканы с кофе. Мой с надписью «возьми меня», Олин — «лизни меня». Обращаю внимание на это только сейчас и тут же пропитываюсь желанием провалиться сквозь землю. Надеюсь, новый босс не успел прочитать это, иначе мое предложение в лифте он точно понял бы неверно.

— Вчера, ты только ушла, нам объявили, что у компании новый генеральный. Типа, с работы никто не уходит, ждем его зама, — Оля кивнула в сторону кабинета нашего шефа.

— А сюда он чего приперся? Где мы и где кожаное кресло зама! Этажи перепутал?

— Там ремонт затеяли сразу же. А он после обхода решил у нас остановиться, все равно кабинет Ильича пустует.

И правда. Нашего начальника днем с огнем не сыщешь.

— Вот повезло…

— Ага, — мычит Олька, пытаясь прожевать пирожное, засунутое в рот целиком.

Беру свой стаканчик, чтобы наконец сделать первый глоток и наблюдаю за округляющимися глазами Оли. Слышу позади себя шаги, и по лицу подруги понимаю, что за мной стоит если не приведение, то наш новый босс.

— Что за бардак вы здесь устроили? — стоит, возвышаясь надо мной, и смотрит с высоты своего двухметрового роста. Ведет глазами по моим поджатым ногам, вырезу в блузке и надписи на стакане.

— Я? — смотрю снизу вверх, сидя у его ног, и искренне не понимаю, почему эта претензия направлена ко мне.

— Вы! — рявкает он, косясь на призыв «возьми меня», — жду вас в кабинете, — разворачивается и уходит, оставляя наш коллектив в недоуменном молчании. Вот надо же, умеет человек: вроде бы и голоса не повысил, но по интонации будто наорал. Не привыкли мы к такому обращению. Но чего он ко мне прицепился?

— Дави-и-д! — по-свойски растягивает имя нового зама генерального шеф нашего отдела и, вспомнив о субординации, добавляет, — Александрович!

Ильич несется от лифта прямиком в свой-уже не свой кабинет, кивая мне, чтоб оставалась на месте, пока он все уладит. Дедушка хоть и старенький, но соображает живо, и пары секунд ему хватило, чтоб понять, какой расклад у нас тут сложился.

Перевожу дыхание и все же отпиваю кофе. Ну надо же было так испортить пятницу!

Давид

Нарочно явился в «Дримерс» без предупреждения, буквально через несколько минут, как отец подписал бумаги о назначении моего братца на должность генерального. Я по «счастливому» стечению обстоятельств теперь буду вынужден выполнять обязательства его зама. Но судя по тому, что этот олух снова исчез со всех радаров, придется побыть полноправным владельцем отцовской империи. Говорил ему, что подобные методы не сработают в адрес брата, но отец и слушать не захотел. Решил, что сам лучше знает, как из безответственного наркомана сделать человека. Тем самым повесил ярмо на мою шею.

Близкий к тому, чтобы послать обоих родственников к черту, я дал себе слово честно отработать полгода на благо семейного предприятия, а после, наконец, заняться своим делом. Вместо того чтобы в очередной раз пытаться перевоспитать старшего брата и вытащить его из липких лап зависимости. Видит бог, я пытался, но он сделал свой выбор.

До конца рабочего дня пара часов. Сотрудники расслаблены и не ждут «высоких гостей». Самое время, чтобы увидеть всю подноготную без прикрас.

Увидел.

Высказал пожелания и дал время устранить до утра. Церемониться ни с кем не стал, ибо слишком уж расслабились ребята.

Уже под утро, когда напряжение после потока информации спало и мысли по выстраиванию работы компании начали оформляться в четкий план, я понял, что хотя бы здесь обойдусь без брачных игр подставных дамочек. Но, видимо, я ошибся. Тем же утром ко мне подослали ее…

Женщину, как две капли воды похожую на ту, что я пытался вырвать из сердца вот уже пять лет.

Шелковые густые волосы, жизнерадостная улыбка, ямочки на щеках…И костюм школьницы, в котором она погибла, упав с моего байка.

Увидев девушку сквозь синеву стеклянной двери, я просто замер. Сердце загромыхало где-то в горле, а потом и вовсе замерло. Это была Марианна.

Ноги сами понесли за ней, хотя здравый смысл и кричал, что не может этого быть. В те секунды я себе не принадлежал. Но умопомрачение мое длилось недолго.

Стоило ей, девушке похожей на мою Мари, устроить показательные выступления возле лифта, как адекватность восприятия начала возвращаться. Никогда Марианна не стала бы так вульгарно себя вести. А когда девчонка и вовсе рухнула на меня, глаза открылись окончательно.

Ее подослали.

Пока она пыталась заигрывать со мной в лифте, я все четче понимал, чьих рук дело. Только Марк знал мое самое больное место. Только он понимал, что перед этой я точно не устою. И я действительно держался с трудом. Мне хотелось наброситься на девушку, чтобы хотя бы прикоснуться к этим сочным губам, и я почти сорвался. Но тут она предложила мне кофе. Кофе из нашей с Марианной любимой кофейни и ее любимые сладости. Да так пошло, что в подтексте явно читалось, «возьми