Тайно в Таню было влюблено большинство ребят. А она, чувствуя всеобщее внимание и свое превосходство над столькими мужчинами, вела себя как королева. Антон знал, что у Тани периодически появлялись ухажеры и из клуба, и со стороны, но дольше пары месяцев не задерживались. Очевидно, у девушки были очень высокие требования к кандидатам в женихи. Знаки внимания со стороны Антона она принимала благосклонно, но на все приглашения на свидания отвечала отказом, ссылаясь на занятость. Так что тренировки в клубе, такие как сейчас, были для Антона единственной возможностью встретиться с дамой своего сердца.

– Давай. – Антон подставил руку для захвата.

Она не сильно, но достаточно цепко обхватила пальчиками его запястье. Он начал прием и тут же понял, что делает что-то не так. Таня поддалась на его движение, но совсем не так, как ожидалось.

– Ух, здоровый какой, – усмехнулась Таня, легко и без видимых усилий проводя контрприем и отправляя парня носом в татами. – Антошка, я же говорю, здесь не силой надо. Это тебе не доски ломать.

Антон поднялся на ноги и произнес недовольным голосом:

– Доски тоже простой силой не очень-то поломаешь.

– Ну, так в чём же проблема? – покровительственно улыбнулась Таня. – Трехдюймовки ломаешь, как орешки щелкаешь. Твоими призами весь кабинет сенсея уставлен, а хрупкую девушку бросить не можешь.

– Ничего, дай срок, – пробурчал Антон.

Он резко повернулся к входной двери и поклонился. Его примеру последовала Таня. В дверном проеме, в своем деловом костюме, в белой рубашке, при галстуке, но без туфель, стоял Рыбников. Ответив на поклон коротким кивком, он мягко прошел в зал:

– Оставьте вы свои китайские церемонии. Над чем работаете?

– Сихо-наге, Никита Викторович, – ответил Антон.

– И как успехи?

– Да никак, – пожал плечами Антон.

– Покажи, – скомандовал Рыбников, захватывая запястье Антона.

Антон попробовал выполнить прием, но не смог сдвинуть руку учителя ни на сантиметр. Высокий и широкоплечий Рыбников возвышался над ним, как скала, и стоял на татами, словно вкопанный. Со стороны могло показаться, что неразумный молодой человек пытается сдвинуть с места прочно привинченную к полу гранитную статую.

– Антон, – укоризненно произнес Рыбников, отстраняя его рукой, – я же говорил, сила здесь не при чем. Я понимаю, вам кажется, что я просто физически сильнее, но, смотри, мой мизинец явно слабее, чем Танины руки.

Он подал Тане руку, выставив мизинец, она ухватилась за этот палец и тут же, следуя мощному движению Рыбникова, полетела на татами, описав внушительную дугу в воздухе. Приземлившись и перевернувшись, Таня быстро встала на ноги и несколько секунд вертела головой, явно потеряв ориентацию в пространстве.

– Партнера надо чувствовать, вести его, куда он сам хочет идти, а потом использовать его усилие в своих интересах, – улыбнулся Рыбников. – А вы всё силой решить норовите. Если бы я так в бизнесе действовал, то до сих пор бы мелким торговцем оставался. Ладно, с этим еще поработаем. Сейчас для вас специальное задание. Я был в администрации. Просят выступить с показательным выступлением на фестивале боевых искусств. Если хорошо себя покажем, клуб может получить финансирование из внебюджетных фондов города. Танечка, ты с Костей подготовь показательную программу по айкидо. Ты, Антон, с Сережей Паком, возьмете пару толковых ребят из младших и продумаете выступление по карате. Через две недели покажете мне. Досок там сломайте с десяток. Публике это нравится. И обязательно покажи ката с двумя нунчаками.

– Да я-то еще с двумя не очень… – смутился Антон.

– Ничего, – махнул рукой Рыбников, – обращаешься грамотно, смотрится прилично. А работать парным оружием против реального противника тебя никто не заставляет.

– Хорошо, – кивнул Антон.

– Нунчаки можешь взять боевые, они эффектнее. Мне в администрации разрешили. Я сам с мечом сихана[2]выступлю. Ладно, ребята, вы закончили?

– Да, на сегодня всё, – ответила Таня.

– Ты домой? – поинтересовался Рыбников у Тани. – Могу подбросить.

– Спасибо. – Таня с достоинством кивнула.

Через двадцать минут Антон стоял около своей «девятки» и прогревал мотор. Величаво ступая по асфальту дворика, снисходительно улыбнувшись и кивнув партнеру по тренировке, мимо него прошла Таня. Рыбников распахнул перед ней дверцу своего «лексуса» и махнул рукой Антону.

Антон вздохнул, сел в машину и включил передачу. В голове еще вертелись эпизоды тренировки… и насмешливые Танины глаза. Усилием воли он заставил себя вернуться в реальный мир. Мир, где он был молодым специалистом, тщился заработать денег и найти свое место в жизни… и не находил.

«Вот бы послать все к черту и уехать куда-нибудь, – подумал он. – А еще лучше, как в фантастических романах, переместиться в мир, где все зависит только от тебя и твоего меча. Где можно было бы вести жизнь вольного воина и опираться лишь на законы чести и воинскую доблесть. Это был бы мой мир».

Зал зимнего стадиона был ярко освещен множеством ламп. Немногочисленные зрители громко переговаривались, сосали пиво из банок и хрустели попкорном. Что делать, давно минули девяностые годы, когда фестивали боевых искусств собирали толпы. Сейчас на бои без правил может еще и пойдут, а на это…

В центре зала разместилась странная троица. Посередине стоял лысоватый коротышка Чубенко – представитель районной администрации. Как обычно, он был в дешевом сером костюме, черных туфлях, белой рубашке и при галстуке. Впрочем, те, кто успел разглядеть его поближе, могли заметить золотой «Ролекс» на запястье чиновника. По правую руку от него, переминаясь с ноги на ногу, стоял отец Никифор в рясе с большим крестом на груди.

Он недовольно осматривал спортсменов и что-то бормотал себе под нос. По левую руку от чиновника возвышался Сергей Семенович Васильев – бизнесмен и спонсор фестиваля. Он тоже был одет в костюм, но уже дорогой. Вместо рубашки под его пиджаком виднелась темная футболка, поверх которой красовалась массивная золотая цепочка. Туфли из светлой кожи заметно диссонировали с темным костюмом.

Перед этой странной троицей застыли представители четырех школ единоборств. На правом фланге, гордо задрав головы, в расписных рубахах и широких штанах, но в спортивных тапках, призванных заменить лапти, стояли семеро бойцов школы русского кулачного боя Бориса Алексеева. Сам тренер и, по совместительству, главный жрец Перуна занял место во главе. В руках он держал увесистый посох. Остальные были вооружены менее тяжелыми палками, сильно смахивавшими на черенки от лопат из хозяйственного магазина. Безоружной оставалась только молодая, чуть полноватая девушка с русыми волосами, заплетенными в длинную толстую косу. Лицо девушки было миловидным, хотя и простоватым, слегка испорченным веснушками. В ярко расшитом русском платье с гармошкой в руках она замыкала строй. Скользнув по ней похотливым взглядом, Чубенко быстро отвернулся, «забраковав товар».