не что иное, как Псалом 136 «На реках Вавилонских») до госпел– и регги-артистов (Махалии Джексон, Матисьяху и др.). Стихотворение Уильяма Блейка «Иерусалим» из эпической поэмы «Мильтон» (1804), положенное на музыку, стало неофициальным гимном Англии. Неофициальный гимн Израиля – еще одна песня, посвященная городу, «Золотой Иерусалим» («Yerushalayim Shel Zahav»). Иными словами, если бы Иерусалима не существовало, то его следовало бы придумать – хотя люди и так сделали это. Все войны, которые велись за город, вся кровь, пролитая во имя его возвращения и святости, есть результат дивного, мистического и неоспоримого образа Иерусалима, который складывался тысячелетиями. Образа, сформированного, воспетого и сакрализованного самими людьми.

По иронии судьбы, греческий географ Страбон в I в. охарактеризовал Иерусалим как место, «не вызывающее зависти и ожесточенных споров». Тем не менее из-за своего уникального статуса Иерусалим претерпевал ужасные страдания. Пожалуй, ни за один другой город не дрались столь ожесточенно. Битва за Иерусалим продолжается уже 4000 лет, увековечивая беспрецедентное противостояние в самом сердце земли, когда-то именуемой Ханааном. Если в древности воевали бронзовыми мечами, копьями и боевыми топорами, то сейчас сражаются с помощью ракет, бомб и террористов-смертников. Оружие изменилось – но человеческие стремления, желания и мотивы остались прежними.

Иерусалим называют «городом мира», однако его история отнюдь не безмятежна; напротив, она изобилует разнообразными конфликтами – от локальных столкновений до масштабных военных кампаний. Город был полностью разрушен как минимум два раза, осажден – 23 раза, атакован – еще 52 раза, захвачен и отбит – 44 раза. Он являлся ареной 20 восстаний и бесчисленных беспорядков – и лишь дважды мирно переходил из рук в руки.

Почему же малочисленные племена и великие империи неистово сражались за право обладать Иерусалимом? Ответ можно отыскать на холме с восточной стороны Старого города. Этот холм известен как Храмовая гора или, по-арабски, Харам аш-Шариф («Благородное святилище»); израильский журналист Гершом Горенберг назвал ее «самым оспариваемым участком земли на планете». На Храмовой горе есть скала, именуемая Камнем Основания. Согласно еврейскому преданию, с этой скалы Господь начал Сотворение мира; следовательно, она представляет собой краеугольный камень мироздания. Иудеи верят, что на скале Авраам едва не принес в жертву Богу своего сына Исаака, а мусульмане – что именно с нее пророк Мухаммед вознесся на небеса. Далее, по легенде, Камень Основания находился в Первом Иерусалимском храме, построенном царем Соломоном, а затем – во Втором храме, который воздвиг Ирод Великий. Над Камнем Основания располагалась Святая святых храма – самое сокровенное место, где хранились Скрижали Завета[1]. Сегодня Краеугольный камень по-прежнему лежит на Храмовой горе – в мечети Куббат ас-Сахра (Купол Скалы).

Камень Основания был омыт слезами евреев, направлявшихся в Вавилонский плен, и кровью крестоносцев, участвовавших в священной войне. Эта скала – немой свидетель рождения и гибели цивилизаций. Она помнит всех, кто осаждал Иерусалим, – Давида и Шешонка, Синаххериба и Навуходоносора, Веспасиана и Тита, Умара и Саладина, персов и мамлюков, турок и британцев. История скалы – это история города. Сражения за Иерусалим, гремевшие в течение четырех тысячелетий, были инспирированы стремлением той или иной группы людей установить культурную и религиозную гегемонию над регионом, центром которого являлась Храмовая гора. «Тот, кто владеет Храмовой горой, владеет Иерусалимом, а тот, кто владеет Иерусалимом, владеет Святой Землей», – гласит древняя мудрость.

Ничто так не сакрализует камни, как кровь, а Иерусалим – город, основанный на святости, жертвах и крови. С его освящением пришло кровопролитие – заклание животных в храме, жертва Христа, бесконечная жертва местных жителей, оборонявшихся от врагов. «Религия и война идут рука об руку. Набожность и кровь, вера и битва смешиваются здесь уже более трех тысяч лет, – пишет американский историк Томас Идинопулос. – В этом городе всегда одна группа наверху, а другая внизу, и те, кто внизу, с завидным терпением ждут, чтобы снова возвыситься. Дух завоевания правит Иерусалимом… Это город, осажденный, защищенный, покоренный, поврежденный, разрушенный и перестроенный сорок раз за тридцать столетий – всегда во имя Бога».

Всякий раз завоевание Иерусалима символизировало триумф той или иной религии. Контроль над городом считался проявлением верховенства одного бога, пантеона богов или системы верований над другими. Когда римляне заняли Иерусалим, казалось, что язычество восторжествовало над иудаизмом и христианством; потом христианство – государственная религия Византии – вытеснило язычество и иудаизм; позже Омейяды построили на месте Иерусалимского храма мечети Аль-Акса и Купол Скалы; затем европейские рыцари переделали Купол Скалы в церковь – но султан Саладин снова превратил ее в мечеть. Борьба за религиозное господство охватывала различные формы язычества, баализма и эллинизма, а также иудаизма, христианства и ислама. Религия сыграла решающую роль в биографии Иерусалима, а религиозные традиции усиливали его теоцентричность и превосходство над прочими городами. Верующие молились в сторону Иерусалима и храма, – почитая Город как сердце мира и думая, что омфал – пуповина, соединяющая небо и землю, – прикреплен непосредственно к Камню Основания, Голгофе или Гробу Господню. Земля была центром вселенной; Святая Земля была центром земли; Иерусалим был центром Святой Земли; храм был центром Иерусалима; Святая святых была центром храма; Ковчег Завета был центром Святая святых – следовательно, Бог пребывал в центре центров.

Для миллионов людей Иерусалим является не абстрактной святыней, но лейтмотивом их существования, самой сутью жизни, источником надежд и восторга, umbilicus mundi – Пупом Земли и светом мира. В этом древнем городе прошлое переплетается с настоящим и определяет будущее, а давние события влияют на сегодняшний день. Израильтяне празднуют завоевание Иерусалима Давидом в 1000 г. до н. э. – что ознаменовало переход власти над городом к евреям. Многие палестинцы, напротив, называют себя потомками иевусеев, с которыми сражался Давид, – и считают захват города первым эпизодом арабо-израильского конфликта. Саддам Хусейн восхищался Навуходоносором II, разрушившим Иерусалим в 586 г. до н. э., и Саладином, забравшим его у европейских рыцарей в 1187 г., – поскольку воспринимал их действия как прецеденты, важные для реализации его собственных намерений. Иракская пропаганда изображала Саддама преемником этих царственных воинов. Теодор Герцль, Владимир Жаботинский и другие сионисты, которые мечтали основать Государство Израиль, обращались к волнующим образам маккавейских героев и мятежника Шимона Бар-Кохбы, восставшего против римских легионов. Усама бен Ладен видел себя новым Саладином – спустя тысячу лет он опять бился с «крестоносцами» на Ближнем Востоке и заявлял о своей решимости вернуть Иерусалим мусульманам.

В наши дни споры по поводу Иерусалима не утихают – и конца им не видно. Мало что изменилось с тех пор, как Абди-Хеба – правитель Урусалима, осажденного ордами кочевников, – писал египетскому фараону: «Я стою, как корабль