– Что?

– Колонии вирусов, микроорганизмов.

Всевышний скептически поджал губы.

– Вы считаете, что колонии микроорганизмов способны сотворить удобную для воррихо инфраструктуру?

ТУХЛ смешался.

– Это расчёты экспертов…

– Чушь! – заявил БУГОР, решив поддержать своё реноме реально мыслящего деятеля. – Насекомые – ещё куда ни шло, а наносоциум…

– Возможен четвёртый вариант, – раздался вдруг из-за спин распорядителей тонкий голосок. – И он имеет гораздо больше шансов на осуществление.

Всевышний повернул голову.

На него смотрел отнюдь не смутившийся под взглядами больших чиновников молодой воррихо в форме оператора, с шапкой синеватых вьющихся волос на голове. Три глаза оператора светились пронзительной синью, в них билась мысль и росла странная уверенность в своей значимости.

– ИсКр! – прогремел БУГОР. – На место!

– Подождите, – остановил его ВВ. – Он что-то хочет предложить. Я правильно понял, рядовой?

ИсКр (Исключительно-Креативный) был прямым потомком гениального изобретателя машины хроносдвига. У воррихо редко рождались дети с позитивным психологическим настроем, категории жалости, вежливости, великодушия, доброты были для них недоступны, и оператор ИсКр являлся одним из таких уродов, настроенных на сочувствие к другим с рождения, но не это послужило причиной его успешной карьеры: он проявил себя как источник научных и технических идей, позволивших реализовать технологию хроносдвига, и относился к работе с неистовым фанатизмом трудоголика.

– Говорите.

Оператор смело вышел вперёд.

– Я проанализировал массив информации, запасённый в базах данных людей двадцать первого века. Не все люди были сброшены в эпоху динозавров; они называют этот период истории поздним мелом[1]. Остались те, у кого превалирует генетическая предрасположенность к отрицанию устоявшегося порядка вещей.

– Преступники, – скривил губы БУГОР.

– В том числе и преступники. Но устойчиво законопослушных людей среди оставшихся больше, и они вполне могут возродить человеческую цивилизацию, если…

– Что?

– Если мы им позволим. Я вообще считаю выбранный для Перехода период ошибочным.

БУГОР с ужасом глянул на ВВ, предполагая реакцию Правителя, который и выбирал период, но лицо Всевышнего осталось спокойным.

– Ну-ну?

– По всем признакам человеческое сообщество в двадцать первом веке зашло в тупик, выродилось, если проанализировать поведение абсолютного большинства особей, и нам следовало бы переселиться в иные времена. К тому же если мы всё-таки переселимся, нас ждут большие проблемы.

– Нас, – добродушно усмехнулся ВВ, разглядывая раскрасневшееся лицо молодого воррихо чуть ли не с отеческой теплотой. – Что вы имеете в виду?

– Те, кто захватил Сентком под Москвой, уже не приняли наш передовой отряд шонгхи за дружеских визитёров, они будут сопротивляться и дальше. И таких, как они, осталось много, судя по докладам разведки.

– Что вы предлагаете?

– Сменить период Перехода, оставив сброшенных там, где они сейчас находятся. Надеюсь, они уцелеют и составят хорошую конкуренцию динозаврам. А вот оставшиеся в своём времени люди с «белой волей» пусть восстанавливают цивилизацию, а мы, вычислив момент наивысшего подъёма новой человеческой расы, сбросим и её к предкам в меловом периоде. Предлагаю послать разведмодуль в будущее с шагом выхода в сто лет, чтобы определить период расцвета человечества.

– Но ведь оставшиеся, скорее всего, вымрут, – брюзгливо заметил ТУХЛ. – Цивилизация рухнет.

– По моим прикидкам, на Земуне… то есть на Земле останется около двух миллионов человеческих особей с «белой волей», этого достаточно для того, чтобы возродить сообщество и заново отстроить инфраструктуру планеты.

– А если они всё-таки деградируют и доразрушат то, что останется?

– Это легко проверить, – пожал узкими плечами ИсКр.

Лица распорядителей выразили всё, что они думали о предложении «мальчишки». Но Всевышний их не поддержал, продолжая задумчиво изучать лицо оператора, на котором читалась святая вера в свою правоту.

– Покажите расчёты, – сказал он наконец.

– Великий… – с дрожью в голосе проговорил БУГОР.

ВВ отмахнулся.

– Я прекрасно знаю, что вы скажете, тонгши. У вас есть идеи получше?

БУГОР сглотнул.

– Н-нет… если мы вернём Сентком под наш контроль…

– Отправляйтесь туда, в точку Перехода, немедленно и лично возглавьте операцию по зачистке территории.

– А я? – пролепетал ТУХЛ.

– Вы останетесь контролировать процесс. – Всевышний поднялся, не глядя на ошеломлённые лица распорядителей, сделал понятный жест телохранителю. – Жду результатов.

Подбежал ИсКр, держа в вытянутой руке конус флэш-запоминателя.

– Расчёты…

– Идите за мной.

Оператор подмигнул БУГОРУ и поспешил вслед за Правителем, шагавшим из зала ЦУХСа.

Распорядители молча проводили их глазами.

Аэролёт, похожий на хищную клювастую голову гигантского хорлана, поднял ВВ со свитой в тусклое дымное небо Сквам-О, столицы воррихо. Бликующая стеклом и металлом пирамида центра управления хроносдвигом отдалилась, скрылась в пелене смога. Аппарат поднялся выше, и Сквам-О предстала пред взором Правителя во всей своей «красе», практически задавленная смогом и транспортными потоками. Улицы мегаполиса с высоты двух лиг казались мглистыми туманными реками, а скопления селищ-башен напоминали геометрически правильные горные вершины. Башни, преимущественно пирамидальных и прямоугольных форм, были видны издалека, но их основания, опиравшиеся на кубы и параллелепипеды зданий нижнего технологического уровня, тонули во мгле и были почти неразличимы.

Утро Сквам-О не отличалось от вечера, а день от ночи. Огни и полотнища реклам ушли в прошлое, головы жителей мегаполиса прессовала реклама через прямые видеоканалы и средства массовой информации на основе нелинейного программирования, но урбанистический пейзаж планеты от этого не становился чище и ярче. Сквам-О, как и другие мегаполисы мира, давно превратился в свидетельство тупика цивилизации, в смрадное кладбище морально разложившихся многополых уродов, из которых невозможно было набрать и одного из тридцати миллиардов воррихо, способного обойтись без ежедневного промывания мозгов и употребления удовольствий.

ВВ покачал головой.

Переход был необходим как единственный выход из положения, потому что через десяток лет переселяться в будущее, на место сброшенных в бездну прошлого потомков, станет уже некому.