с поезда к нам?

- Да. Выбора особо не было.

- А с жильем уже определились?

Э-э, а вот тут загвоздочка. Снять квартиру никогда не было проблемой, лишь бы деньги были, и у меня имелись небольшие сбережения на первое время, но… я ещё не успела изучить этот вопрос, а ночевать по любому где-то придется.

- Вижу, что ещё нет, – мягко улыбнулась директриса, достала телефон и попросила подняться в кабинет некую Шуру. – Сейчас я вас познакомлю с Александрой Павловной,  нашим вахтером, она сдает студентам, проходящим практику в нашей школе, комнаты. Берет не дорого, живет не далеко в приемлемом районе. Я думаю, как вариант на первое время, не плохой. А там захотите – переедите в квартиру, когда обживетесь  на новом месте.

Я приободрилась. Сейчас не тот случай, когда стоит бездумно швыряться деньгами.

Через пять минут послышались быстрые шаги, а через минуту к нам в кабинет ворвалась маленькая коротко стриженая женщина в возрасте пятидесяти лет. Стоило только один раз взглянуть на неё, чтобы понять - с такой не заскучаешь. Именно такое окружение мне и нужно было. Я тут же согласилась на совместное проживание.

Тетя Шура, как она попросила себя называть при знакомстве, опустив все формальности, оказалась на удивление весьма бойкой особой. Она носилась по коридорам школы, словно заводняя, знала всех учащихся поименно – а это не многим не малым восемьсот человек, следила за порядком через камеры наблюдения и дышала неугомонным позитивом.

- Катюш, тебе придется меня немного подождать. Часика с два. Я освобожусь и отведу тебя в свои хоромы. Идет?

- Идет, – что мне оставалось ответить? Всё равно пока не расположусь, нет смысла знакомиться с городом.

- Чтобы ты не скучала, я сейчас попрошу кого-нибудь сделать тебе экскурсию по школе. О-о,  Верунь, - окликнула она девушку, которая неслась на всех парах по коридору, по возрасту мою одногодку, – Дуй сюды!

Та ударила по тормозам и направилась к нашей компании:

- Предупреждаю, Павловна, у меня сейчас окно и я иду в столовую, так что о никакой просьбе посидеть на вахте и слышать не хочу!

-  Тю-ю-ты, ты чего с самого утра не в настроении? – Шура покоряла меня с каждым разом всё больше и больше. – Никуда не денутся твои булочки, не хнычь. Лучше помоги, вот  коллеге своей освоиться в нашей школе. За одно и столовку покажешь.

Вера пробурчала что-то неразборчивое под нос, но всё же согласилась. Мы неспешно направились по длинному застекленному проходу, попутно знакомясь.

Она была невысокого роста, с каштановыми волнистыми волосами и каре-зелёными глазами. Мне понравилась её манера общения – она была естественной и говорила то, что думала, не жеманясь, и не корча из себя не пойми что.

- Значит, ты новая училка по литературе? А я – биологию читаю в этом аду. Ох, ты ещё даже не знаешь, в какой дурдом устроилась работать. До тебя было две, и те унесли ноги. Так что не сильно привыкай.

- Что? Всё так плохо? – я старалась поддерживать разговор и параллельно запоминать  расположение классов, учительской, спортзала и в конце – столовой. В нос сразу ударил запах свежей выпечки, и в животе громко заурчало.

От Веры не укрылся сей оглушающий звук, и заговорщицки подмигнув, она потащила меня прямо к витрине с булочками:

- Давай позавтракаем и я тебе всё расскажу.

Отказываться было сущим безумием.

Я уплетала ватрушку с творогом, обжигала язык свежо сваренным компотом  и внимательно слушала о новом рабочем месте. Оказывается, когда ещё только шли разговоры о моей трудоустройстве сюда, меня уже тогда определили классным руководителем в 10-А, который славился своей бесконтрольностью среди учителей.

- Тебе что, Калашникова не говорила? – Вера не отставала от меня и заканчивала поедать вторую плюшку.

- Она обмолвилась об этом, но не уточнила, о каком классе шла речь, – теперь я понимала, почему за  меня без лишних предисловий ухватились с руками и ногами.

- Только смотри, не выдай меня раньше времени. Я просто предупредила тебя. Да ты и сама в скором времени поймешь, что детки там не промах. – Вера продолжала откровенничать, словно мы были знакомы пару лет. – Но школа у нас зачётная по сравнению с другими, имеет отличные показатели среди успеваемости, лидирует среди остальных городских гимназий. - Вера сделала пару глотков компота и продолжила: – В каждом классе есть местные мажористые выскочки, иногда проскакивают дети из неблагополучных семей. Но таких очень мало, в основном они отсеиваются на первых годах обучения.

- А в моем классе есть такие «классовые неравенства»? – мне стало интересно, с кем я сойдусь в неравном бою.

- Есть. Вот по этому он и считается проблемным. В нем намешалось всех понемножку. И если раньше на них ещё была управа, то теперь, став совершеннолетними, они плевать на всех хотели с высокой колокольни. А мы что? Не выгоним же. Это ударит по престижу школы. Остается ожидать того дня, когда за ними закроются двери, и они выпорхнут в самостоятельную жизнь.

Да-а-а, приехали. Я, наивная, думала, что здесь будет по-другому, а на деле – всё одно и то же.

Через два часа я вместе с Павловной маршировала к её дому.

Она действительно проживала не далеко от школы и, потратив на путь всего полчаса, я радовалась такой удаче, как не тратиться на проезд.

По пути моя хозяйка распылялась о том, что после смерти мужа затосковала и чтобы не сойти с ума от одиночества стала практиковаться в сдаче комнат для практикантов и несемейных учителей.

- Мне тебя сам Бог послал, - продолжала она. – Последняя девушка, жившая со мной, съехала перед Новым Годом, вышла замуж. Я в буквальном смысле чокалась в пустующем доме, а я люблю, когда вокруг меня движение, молодость, страсти. Вот увидишь, мы с тобой поладим. Я со всеми нахожу общий язык…

Я слушала её болтовню в пол уха и  рассматривала дома местных толстосумов, мимо которых мы проходили. Да ну на фиг?! Только пускай не говорит, что живет в одном из таких коттеджей?

Конечно, меня ожидал облом – пропетляв по Рублёвке местного масштаба, она свернула  в небольшой  проулок, состоявший из десяти самых обыкновенных кирпичных домов.

- ... мы всеми силами отстаиваем свою территорию, -  Шурочкин голос вывел меня из задумчивости. – А они, прихлебатели, уже который год посягаются на наши