Это место мне очень не понравилось, здесь легко устроить засаду или напасть с любой стороны, и потому я немедленно поставил тут первые следилки. Магистр любезно сообщил мне, что специально не послал никого из магов ставить на наши покои щиты, зная мою привычку все переделывать по-своему.

Ну да, привычку! Вспомнив эти слова, я едко хмыкнул, дышала бы ему почти полмесяца в спину смертельная опасность, у него еще и не такие бы привычки появились.

– Здесь гостиная и столовая. – Дворецкий, уже дошедший до конца галереи, распахнул створки золотистой резной двери и начал объяснения.

А я все стоял посреди подвесной галереи и изучал вид, открывающийся сквозь прорезанные с обеих сторон широкие окна. И эта галерея мне тоже не нравилась. Нет, если не думать про возможность нападения, она почти прекрасна. Вся пронизанная солнцем, с кружевной резьбой и янтарным теплом покрытого лаком дерева, с удобными широкими подоконниками и прозрачной воздушностью занавесок.

Но, если кому-нибудь захочется подстрелить гуляющую по этой красоте девчонку, достаточно встать у любого окна высящихся по обе стороны башен и взять хороший арбалет.

Мои пальцы сами задвигались, рисуя мороком закрывающее окна простейшее плетение, в которое я позже добавлю всего, на что способен. И пусть нам суждено прожить тут всего день или два, спать я желаю спокойно.

– Маглор Иридос сам решит, какую комнату мне занять, – донесся до моего слуха медово-сладкий, ангельский голосок Мэлин, и я, торопливо заканчивая заклинания, помчался в башню.

Когда ведьмочка начинает говорить таким голоском, мне сразу становится не по себе.

Через несколько минут все проблемы были решены. Комнаты третьего этажа, к плохо скрытому неудовольствию дворецкого, достались мне, а четвертый, самый верхний этаж, весь отошел в распоряжение бастарды.

– Обед через два часа, вас отведет служанка, приставленная к госпоже Мэлин, – с суховатой вежливостью сообщил дворецкий и двинулся к выходу в сопровождении таких же молчаливых лакеев.

– А где эта служанка? – холодно спросил я его гордую спину, вспоминая, что поведение слуг у людей всегда соответствует отношению к гостям хозяев.

– Она сейчас принесет вам второй завтрак. – Дворецкий ответил только после того, как остановился и медленно развернулся в нашу сторону лицом.

– Если не поторопится, – жестко сообщил я, – останется сидеть под дверью со своим подносом до обеда. Я не намерен держать проходы открытыми.

– Но после чаепития к госпоже придут портнихи и горничные помочь одеться к обеду, – пояснил дворецкий еще суше, глядя почти оскорбленно.

И я точно знал, что замученный нищетой и неудачами маглор, живший в тесной, продуваемой сквозняками башне, даже не подумал бы спорить против такого благодеяния, как бесплатные наряды, служанки и камеристки. Но я уже не он и, кроме того, по пренебрежительной ухмылке Мэлин отлично понял, что ведьмочка не питает никакого почтения к этим умелым, но невероятно бесцеремонным дамам. И потому решил дать понять важному господину в безукоризненно отглаженном камзоле, что бастарда живой человек, а не просто кукла для политических игр.

– Мэлин, тебе нужны портнихи и горничные?

– Нет, маглор Иридос, – ответила она сладеньким голосочком, – я справлюсь сама.

За откровенно ироничное пренебрежение, отчетливо мелькнувшее в эмоциях слуг, я бы с удовольствием наслал на них и понос, и почесуху разом, но магистр Гуранд очень просил меня именно этого не делать. Ему и со спутниками хватило возни, когда он проснулся в доме старосты придорожной деревушки через сутки после того, как оттуда уехали мы с Мэлин.

– Вы слышали? – В моем голосе прозвенела сталь заговоренных кинжалов, и лица слуг вытянулись. – Никаких портних я не пропущу.

– Извините маглор Иридос, – начал бледнеть дворецкий, – но на обеде будет сам повелитель. И дамы должны быть одеты… мм, соответственно.

– Покажите мне указ, где написано, что все приглашенные во дворец принцессы обязаны приходить на обед одетыми по моде дроу, – смягчая тон, предложил я дворецкому, и он побледнел еще больше.

– Такого указа нет, но магистр Гуранд распорядился…

– Очень сожалею. Мне он об этом ничего не сказал. Можете быть свободны. – Королевским жестом я отправил слуг прочь и, по мере того как они удалялись, поднимал один щит за другим.

– Спасибо, – довольно сощурилась бастарда, и ее ухмылка натолкнула меня на новую мысль.

– Пожалуйста. Но не забывай, что теперь ты обязана одеться так, как принято при дворе ее величества.

– Но, Ир!

– Мэлин! Можешь не говорить мне, что у тебя нет платья, оно будет. Разрешаю выбрать фасон и цвет, но не забывай, что королеву обязательно уведомят, если в нем увидят нечто неприличное. И советую ее сейчас не сердить.

– Ну ладно, тогда я иду купаться, – обреченно вздохнула бастарда и уже со ступеней выходящей в гостиную лестницы поинтересовалась: – А волосы поможешь отрастить?

– Конечно.

Служанка с заставленными кувшинчиками и вазочками корзинами прибежала такой запыхавшейся, что я не мог ее не пустить. Как ни крути, а это ее работа, и отнимать у девушки кусок хлеба не сочтет позволительным для себя ни один маглор.

– Дворецкий сказал… – осторожно шагая через порог, сообщила она, но я улыбнулся как можно дружелюбнее и решительно забрал у служанки одну корзину.

– Разрешите помогу. Я маглор Иридос. Госпожа Мэлин ушла купаться, поэтому можете не торопиться и спокойно накрывать на стол.

– Тут только легкие закуски и чай, – засмущалась девушка, и ее раскрасневшиеся от бега щечки заалели еще ярче. – Меня зовут Сола, а вы настоящий маглор? У нас в столице очень редко бывают маглоры, только когда приезжают сопровождающими.

– Как интересно. – Я не сомневался, что служанку к Мэлин приставили далеко не первую попавшуюся, но меня это мало волновало. – А кто же тогда у вас лечит людей и защищает дома?

– Но дроу почти все маги, только слабые, – ответила она то, что знали все не только в Дройвии, но и в королевстве, – поэтому лекарей много.

– А что делают самые сильные маги? – так живо заинтересовался я, что она даже слегка растерялась, не зная, как сказать то, что не было секретом для самих дроу, но вполне мог и не знать чужак. А мог знать, но притвориться невеждой, чтоб проверить, насколько она откровенна. А такого подозрения служанка явно не должна была допустить, втереться в доверие и выяснить все планы гостей – вот обычная задача таких слуг.

– Ну, вы и сами, наверное, знаете… самые сильные становятся главами домов, – нехотя выдавила она то, что я предполагал, но не знал наверняка.

Почему-то ни один глава знатного дома не позволил ни одному маглору проверить свой резерв. Ну а ауру, как водится, все маскировали как могли. Но вовсе не это занимало меня сейчас, а созревший простой вопрос: если самые сильные магистры становятся главами домов, то кого они выбирают повелителем?