– Васька, куда ты? – снова позвал Берзин кота, который что-то вынюхивал и крутился на техническом мосту. Что-то подсказало Берзину, что это неспроста.

Технический мост, тот самый, с которого работают краны, по которому доставляют бригады на тот или иной участок, по которому подвозятся материалы, находится очень низко, намного ближе к поверхности воды, чем основной мост. Здесь есть и временные склады, и бытовки, и места временного складирования инструмента, кабелей, передвижных трансформаторов. Есть с него оборудованные спуски к воде. И сейчас у остатков арматуры разобранных стапелей крана за деревянными поддонами Васька что-то нашел такое, что его очень сильно беспокоило или интересовало. Ну, днем-то, откуда здесь мыши, подумал Берзин, глядя, как Васька крутится и пытается лапой подцепить что-то между поддонами.

– Эх, братья вы наши меньшие, – добродушно изрек Берзин и свернул к поддонам, посмотреть, что же там такого нашел неугомонный Васька.

Кот покосился на человека и не отошел. А когда Берзин подошел к поддонам, Васька даже с шипением ударил его лапой по носку ботинка, показывая всю степень своего кошачьего неудовольствия. Берзин заглянул в щель между поддонами и обомлел. Там, на стальном покрытии моста, лежал кнопочный нож с выкидным лезвием. И лезвие было в крови.

– Етическая сила, – пробормотал Берзин и быстро посмотрел по сторонам.

Никого рядом не было, никто в его сторону не смотрел. Было безлюдно по причине субботы. Чтобы достать нож, нужна какая-то палка или прут, чтобы его подвинуть ближе к себе. Или разобрать все сложенные поддоны, а их тут несколько десятков. Глупо будет выглядеть инспектор по охране труда и технике безопасности, если начнет единолично такие масштабные работы, как перекладывание старых поддонов с места на место. А привлекать начальство для организации работ не следовало. Вообще лучше пока никому не знать о находке.

Он потоптался на площадке в поисках куска жесткой проволоки или длинной щепки. Черт, рабочие свои площадки содержали в идеальном порядке. Грех, как говорится, жаловаться. И тут Берзин услышал характерный шорох. Он кинулся на звук, раздавшийся из-за поддонов, и увидел Василия, который забрался-таки в щель и теперь обнюхивал нож с засохшей на лезвии кровью и пытался поддеть его лапой. Нож все ближе и ближе двигался к краю платформы.

– Васька, нет! – простонал Берзин, вцепившись беспомощно пальцами в крайний поддон. – Гаденыш, не смей!

Понимая всю бессмысленность увещеваний своенравного кота, Игорь Иванович бросился в обход поддонов к краю платформы. Но здесь его ждало разочарование, потому что с этой стороны подобраться к нужному месту было невозможно. Если только перелезть через ограждение и, балансируя на краю, удерживаясь на носках ботинок и ухватившись за трос ограждающего леера, попытаться дойти до того места, куда сейчас Васька подвинет нож. Берзин выругался и перекинул ногу через леер.

И тут на солнце мелькнула темная рукоятка ножа, который полетел вниз. Все, Берзин с неудовольствием смотрел, как падает нож, мысленно награждая кота самыми нелестными эпитетами. Но тут случилось чудо! Ударившись о край стального швеллера конструкции моста, нож отлетел не в воду, а куда-то под настил моста и со звонким звуком исчез. Всплеска Берзин не слышал, да и как его услышать, если стойки моста и так с шумом облизывает легкая волна. Это был шанс. И хорошо, если никто не увидит инспектора, который вот так дико нарушает правила безопасности и лезет куда-то вниз по перекрестьям стальных уголков и швеллеров. Нож лежал на горизонтальной части стального швеллера у самой воды, и легкая волна омывала его, перекатывая с боку на бок. Сейчас смоет всю кровь, подумал Берзин и посмотрел вниз. Здесь, в десятке метров от берега острова, было уже глубоко. Если нож смоет в воду, то достать его можно будет лишь с помощью аквалангистов. Там внизу камни, поросшие водорослями, и нож может просто упасть в щель между ними. Попробуй, разгляди его там без маски и дыхательного аппарата.

Напрягая мышцы и шипя от боли, когда пальцами приходилось хвататься за острые выступы следов сварки, Берзин все же умудрился спуститься к нижним фермам технического моста. Обхватив рукой швеллер, он дотянулся до ножа и осторожно взял его двумя пальцами. Да, соленая вода почти растворила запекшуюся кровь. Достав из кармана к счастью оказавшийся там файл для документов, Берзин опустил в него нож, свернул аккуратно и сунул в карман брюк.

И только теперь до него дошло, что отлетевший за поддоны нож был окровавлен, а это значит, что им не просто кто-то порезался во время работы или при нарезке колбасы, удар был нанесен в процессе борьбы. Вообще-то Берзин был ярым противником того, что рабочие частенько берут с собой на рабочее место термосы и бутерброды. А это уже заметный конфликт, который произошел. Много существует причин, чтобы не отправляться на обед вместе со всеми. Чисто производственных или личных, но такое бывает часто. Просто кому-то тяжело выдержать без еды все время от завтрака до обеда или с обеда до ужина. Есть любитель между делом выпить чайку или кофе, съесть бутербродик. Кстати, нож мог пахнуть не только кровью, но и колбасой.

Тело, подумал Берзин, вглядываясь в толщу воды, в еле заметно шевелящиеся на дне водоросли. Ведь там может находиться тело, если на мосту произошло убийство. Кровь легко смыло водой, значит, она попала на нож не неделю назад и не две. Это вчерашняя кровь, или она пролита этой ночью. Проклятье! Берзин торопливо полез наверх, обдирая руки о металл. И выбравшись на платформу, он стал, не привлекая внимания и не наклоняясь низко, осматривать металл под ногами. Есть или нет следы крови. Человек, если его ударили ножом, должен упасть. Потом тело должны были тащить к краю платформы и сбросить в воду. Хотя все это необязательно. Смотря как ударить, смотря в какое место угодил нож на теле. От этого зависит обилие кровотечения. Опять же, если жертва сопротивлялась. Сколько неизвестных в одном маленьком уравнении под названием «найденный нож».

Выйдя на открытое пространство, где у него имелась гарантия, что никто из посторонних не услышит его разговора, Берзин достал телефон и набрал номер.

– Слушаю, – раздался в трубке сухой и равнодушный женский голос.

– Абонент 2715, – коротко представился Берзин, и голос в трубке сразу оживился и стал деловитым.

– Слушаю вас, товарищ подполковник!

– Кто там на месте есть сейчас?

– Сейчас уточню. Минуту!

Берзин стал ждать. Играя роль инспектора, представителя Института охраны труда и техники безопасности, он отвечал за безопасность моста, используя оперативные методы непосредственно среди строителей. Конечно, за безопасность строительства отвечали еще и территориальные органы ФСБ, и созданное подразделение национальной гвардии, и группа морского спецназа со своими катерами и оборудованием дальнего обнаружения. Об истинной роли подполковника Берзина – оперативника из центрального аппарата ФСБ – знали на месте только лично начальник краевого управления ФСБ, его заместитель по оперативной работе и один из старших офицеров, прикрепленный к Берзину в качестве помощника для таких вот случаев. Как раз с ним его сейчас и соединила оператор. Эта девушка на телефоне представления не имела о том, кто этот человек. Она знала, что его фамилия Берзин, что он подполковник ФСБ, что его пароль «2715» и что его надо соединять с тремя из указанных фамилий в любое время дня и ночи без промедления. А откуда звонит указанный подполковник Берзин, она, естественно, не знала, и знать ей было не положено.