До поры до времени Даша ни о чем не догадывалась. Антон ходил на курсы в течение трех месяцев. Потом она оплатила ему портфолио и стала рассылать его фото по модельным агентствам. В одно его пригласили. Наконец у Антона появилась работа. Однако денег, заработанных им, она по-прежнему не видела. Зато ее подруги стали видеть его в обществе других женщин, которые были моложе и богаче Даши. Причем намного богаче, потому что возили Антона в кабриолетах, кормили в ресторанах и покупали ему одежду самых известных брендов. Поначалу Даша не желала верить сплетням. Она упорно работала, добывала хлеб насущный, создавала базу для их будущей семьи. Потом стала тайно ревновать, даже хотела откровенно поговорить, но этого не понадобилось. Как-то раз, вернувшись домой в неположенное время, она застала его с женщиной. Короткий скандал, много нецензурных слов – и Антон вместе со своими рубашками и костюмами от-кутюр мгновенно выкатился из ее дома на спортивном желтом «Вольво» с блондинкой за рулем.

Даша поплакала, а потом решила, что так оно, пожалуй, лучше. Сменила цвет волос, из платиновой блондинки став угольно-черной, на скопленные для своей несостоявшейся семьи деньги купила компьютер, переставила мебель и вскоре познакомилась с Артуром.

Артур был спортсменом. Каждое утро он бегал по десять километров, два раза в неделю играл по три часа в футбол и правильно питался. Даша накупила книг о вкусной и полезной пище и стала вместе с ним вести здоровый образ жизни. В это понятие Артур вкладывал отказ от любых соблазнов – сладостей, вечеринок, выпивки и прочих излишеств. Даша, очевидно, тоже входила в категорию излишеств, поэтому доля нежностей была строго дозированной. Зато он приучал ее к физическим нагрузкам и закаливанию: обливал холодной водой и учил моржевать. Даша всегда с энтузиазмом воспринимала все новое. И с готовностью согласилась немедленно встать в ряды моржей. В очередное воскресенье она отправилась вместе с группой Артура за город совершить первое в своей жизни зимнее купание в реке.

Сначала вся их группа долго ехала на другой конец города. Потом они битый час шли гуськом по заснеженным тропинкам, к заранее приготовленной проруби. Там стали раздеваться донага и по очереди заходить в реку по прорубленному во льду коридору. Артур объяснил ей, что нужно обязательно трижды окунуться в воду с головой, и только после этого можно выходить. Но каждый моржевал на свой лад. Некоторые окунались, другие просто плавали, неторопливо рассекая парующую воду, словно на улице было лето. И когда выходили из воды, то не спешили одеваться, а весело растирались снегом, подбадривая друг друга задорными возгласами.

Вид обнаженных людей на стылом снегу был неприятен Даше, и она стеснялась смотреть по сторонам. Но бывалые моржи – двадцати, сорока и даже шестидесяти лет – сами привлекали к себе внимание: резво бегали босиком по снегу, обливались водой на морозе и призывали ее делать то же самое. Даша впервые попала на подобное мероприятие, у нее не было никакой подготовки. Но Артур убеждал ее, что начинать моржевание можно когда угодно, хоть в самый жуткий мороз, главное – психологически настроить себя. Перед поездкой на купание она настраивалась две недели, но в глубине души все же считала, что правильнее было бы постепенно понижать температуру закаливающих процедур и, стало быть, нужно было начинать с ранней осени. Но ведь она поддалась на уговоры Артура. Значит, решила она, ей стоит пойти в этом деле до конца. Когда она обнажилась на пятнадцатиградусном морозе, ее тут же сковал не только холод, но и ужас, но она пересилила себя и мужественно шагнула в ледяной коридор.

Позже она едва могла вспомнить, как бежала босыми ступнями по снегу, как зашла по грудь в ледяную воду и, подстрекаемая одобрительными возгласами, три раза присела, окунувшись в прорубь с головой. Но тут ее охватила самая настоящая паника. Она рванула обратно с такой скоростью, что чуть не подвернула ногу на скользкой обледеневшей дорожке. Схватив полотенце омертвевшими руками, она нелепо засуетилась, не зная, что сначала вытирать – мокрые, в сосульках, волосы или обледеневшую спину. Она топталась на онемевших ногах и неловко обтиралась. По совету Артура она взяла слишком маленькое полотенце и теперь понимала, что не успеет им вытереться до того, как совсем окоченеет. Ступни ее примерзали к снегу, пальцы на руках не гнулись, и она долго не могла попасть ногами в штаны. Ей было так себя жаль, что хотелось плакать.

Когда это, наконец, закончилось, вся их группа моржей-любителей отправилась пить чай в ближайшее захудалое кафе, где было холодно и неуютно. Они стояли, пили мутный чай из пластиковых стаканчиков, и бывалые моржи радостно приветствовали в ее лице свежее пополнение.

По возвращении домой Даша напустила себе полную ванну и пролежала в ней три часа, все подбавляя и подбавляя горячую воду. Стоило ей лишь вспомнить то ощущение, когда ей показалось, что она отморозила себе пальцы на ногах, и тот ужас, когда ее мокрые волосы стали превращаться в сосульки, и она снова открывала кран. После этого случая Даша вернулась к прежней жизни: снова стала есть пирожные, пить вино и оставаться на корпоративные вечеринки. С Артуром они расстались по обоюдному согласию.

После Артура Даша ни с кем не встречалась почти полгода. За это время она сменила работу на более легкую и денежную. Умерла бабушка – то ли оттого, что ее расстраивала не складывающаяся судьба внучки, то ли мучила тоска по родным стенам, то ли просто время пришло. Осиротевшие родители поплакали и стали с новым рвением переживать за Дашу. Чтобы их успокоить, она решила снова вступить в брак. Теперь уже по трезвому расчету.

Николай был серьезным и практичным. В меру пил, неплохо зарабатывал и все в жизни планировал. После скромной свадьбы Даша переехала к нему. Коля любил читать и хотел детей. В доме ценил уют и порядок, в женщине – скромность и трудолюбие. Родители считали его просто находкой после такого количества неудачных Дашиных попыток. Ей он тоже понравился. Но вскоре один его недостаток, несущественный на первый взгляд, сыграл в их браке решающую роль. Николай был невыразимо скучным субъектом, не просто скучным, а страшно нудным. Даже поругаться с ним как следует было невозможно. Эмоций Николай не любил. Он садился и начинал часами копаться в предпосылках и последствиях конфликтной ситуации, часто доходя при этом до полного абсурда. Он был юристом. Слушая его бесконечные логические умозаключения, она невольно увлекалась, теряла нить разговора и совершенно забывала,