из кокона. И теперь он считает меня мамой.

Ящер нежно заворчал и кончиком языка пощекотал ухо Полозкова. Тот еле устоял на ногах.

— Господи, — начальник осел на землю.

— Да, — ответил Полозков. — Теперь я должен заботиться о нем, пока он не научится летать. Зовите сумасшедшего Волухова.

Диск бесшумно воспарил в небо и скрылся из виду, словно его и не было.