Впрочем, неразгаданность его намерений — это еще не причина, чтобы отказывать ему в праве сесть рядом.

— Пожалуйста, — пробормотала она, стараясь не прислушиваться к предостерегающему голосу интуиции.

Вблизи незнакомец выглядел еще опаснее. Густые каштановые волосы, подернутые на висках сединой, волной подымались над высоким лбом, а серо-голубые озера глаз словно приглашали броситься в них и утонуть!

Если незнакомец и заметил замешательство девушки, то не подал виду. Он выразительно покосился на бродягу — и тот, что-то проворчав, перебрался на соседнюю скамью.

— Ваша секретарша сообщила, где вас можно найти, — заговорил он, усаживаясь к ней лицом. — Я ждал, пока не вызовут вашу сестру. Кажется, ей вы были нужнее, чем мне.

Чем мне? Хилари нахмурилась: ее недоумение нарастало. Казалось, она, словно в дурном сне, вышла на сцену, не имея ни малейшего понятия, какую роль ей надлежит играть в незнакомой пьесе.

— Простите… — начала она, стараясь, чтобы голос звучал любезно, но достаточно твердо. — Мы знакомы?

Незнакомец улыбнулся, и на щеках его заиграли ямочки.

— Мы не встречались, но, конечно, слышали друг о друге. — Он протянул руку. — Я — Коннер Сент-Джордж.

Коннер Сент-Джордж! Девушка машинально протянула руку. Коннер Сент-Джордж! Разумеется, она о нем слышала! Слышала достаточно, чтобы понять, что ее первое впечатление оказалось верным. Этот человек и вправду Ходячее Бедствие.

— Сент-Джордж, — повторил он и Хилари сообразила, что сидит с вытаращенными глазами и открытым ртом, словно не может вспомнить его имени. — Ваша кузина Марлин была замужем за моим братом Томми.

— Да, да, конечно, — поспешно кивнула девушка. — Марлин много писала о вас.

— Надеюсь, только хорошее?

«Зря надеешься», — едва не выпалила Хилари вслух, чувствуя, как запылали щеки. Хорошее? Кузина ненавидела Коннера Сент-Джорджа от всей души.

«И это взаимно, — писала Марлин в последнем письме, — он тоже ненавидит меня. Ненавидит за то, что я любила Томми, а его даже на это не хватало!»

За три месяца, миновавшие после гибели Томми Сент-Джорджа (он утонул, катаясь на катере), Марлин если о ком и писала, то только о Коннере. Коннер был против их брака. Коннер распоряжается деньгами Томми и не дает ей ни гроша. Коннер вечно занят своими делами, а на нее не обращает внимания. Короче говоря, ее деверь Коннер Сент-Джордж — настоящее исчадие ада!

Хилари покраснела еще сильнее. Как у многих рыжих, у нее была очень нежная кожа: при малейшем смущении или раздражении на ней выступали ярко-красные пятна. В детстве другие ребята, подметив эту особенность, дразнили ее «клоуном». Хилари ненавидела это прозвище.

Молчание затягивалось. Коннер окинул смущенную девушку проницательным взглядом, и в глубине его серо-голубых глаз блеснула сардоническая усмешка.

— Понятно, — заметил он. — Что ж, очень жаль. О вас она отзывается куда более лестно.

Значит, он прекрасно знает, как относится к нему Марлин! И, судя по этой недоброй усмешке, бессильный гнев юной вдовы его просто забавляет. Он смеется над ней, как иные злые люди издеваются над беззащитными детьми или животными!

В душе Хилари с новой силой вспыхнула ярость. Черт бы его побрал! Пусть невестка не вызывает у него симпатии, но ей всего девятнадцать лет, она недавно потеряла мужа… Его родного брата, между прочим. И, помимо всего этого, она беременна! Неужели Коннеру и на это наплевать?

По-видимому, да. Хилари выпрямилась и окинула его уничтожающим взглядом. С какой стати ей миндальничать с этим надутым индюком? Он-то и не пытается скрыть свои чувства! Марлин, несмотря на все ее недостатки, была дорога ей как родная сестра. Хилари не собиралась отдавать кузину на растерзание этому самодовольному негодяю!

— Я очень привязана к Марлин, — холодно произнесла она, с облегчением чувствуя, что кровь отливает от щек. — Для нас с Терри она — член семьи.

— Очень хорошо, — ответил он, по-прежнему усмехаясь. — Приятно слышать, что она не преувеличивала, рассказывая о вас.

Хилари знала, что кузина склонна к драматическим преувеличениям, однако тон Коннера показался ей оскорбительным. Сама она вправе критиковать Марлин сколько угодно, это семейное дело; но он здесь — человек посторонний.

— Тут и преувеличивать нечего, — резко ответила она. — Мы действительно близкие родственники.

— Очень хорошо. Дело в том, что Марлин нужна помощь. Вы знаете, что она беременна?

Хилари нетерпеливо кивнула. Разумеется, она это знала.

— Так вот. Сейчас она живет в моем доме в горах. — Голос Коннера не изменился, но Хилари показалось, что в нем промелькнула нотка неудовольствия. Можно представить, как непросто живется этому холодному, собранному, подтянутому человеку в одном доме с легкомысленной и беспечной кузиной. — В последнее время Марлин кажется очень подавленной. Почему — не знаю. Может быть, ей одиноко. Мой бизнес отнимает немало времени, и большую часть дня она проводит в компании экономки. Очевидно, ей нужны друзья. А вы и ваша сестра, сколько я понимаю, заменили ей семью.

— Вот как?

Хилари встретила его холодный взор таким же ледяным взглядом. Черт побери, в его тоне не слышится ни капли сострадания к несчастной Марлин! Одна, где-то в глуши, наедине с воспоминаниями о погибшем муже, со страхом перед беременностью и материнством, таким естественным для юного возраста… Неудивительно, что она, по его выражению, «подавлена»!

Пусть Коннер не хотел этого брака — разве это причина, чтобы относиться к несчастной вдове брата с таким бессердечием, такой черствостью? А этот его намек, что у девочки нет семьи?! Господи, этот человек просто невыносим!

— А как насчет вас? — ледяным голосом спросила Хилари. — В конце концов, вы ее деверь!

Коннер только отмахнулся.

— Я не могу возиться с Марлин, пока не окончу дело с Драконовым Ручьем, — ответил он, затем, сообразив, что Хилари понятия не имеет ни о каком ручье, принялся объяснять: — Это туристический комплекс в Дымных горах, недалеко от моего дома. Моя компания собирается его приобрести: для нас это очень важно. Когда-то Драконов Ручей был нашим…

Он запнулся и умолк, поняв по лицу Хилари, как низко она ставит бизнес в сравнении с семейными проблемами.

— Кроме того, Марлин необходимо женское общество, — быстро переменил он тему. — Подруга, с которой можно откровенно поговорить.

— Я с удовольствием позвоню ей…

— Телефонный разговор, даже несколько разговоров здесь не помогут, — немедленно отозвался Коннер — очевидно, он уже думал об этом. — Нужно, чтобы кто-то был с ней рядом.

Хилари нахмурилась, не понимая, чего он хочет.

— Терри завтра уезжает в колледж, — нерешительно начала она. — Она не может…