Реакция попугая была мгновенной и страшной – птица развернула громадные крылья – мамочки, я думала, только орлы бывают такого размера! Лапы, похожие на куриные, но только с кривыми когтями, сомкнулись на прутьях. Ничего себе птичка…

– Мальчик, успокойся, мамочка здесь, мамочка рядом, – воскликнула Филаткина.

– Твари, всех ур-р рою! – пообещал Аркаша.

– Он у меня такой эмоциональный! – Ольга Дмитриевна влюбленно глядела на попугая.

Эх, надо было взять билет на ночной рейс до Бангкока… Сейчас бы я уже включила режим «релакс» и сидела в шезлонге, потягивая коктейль. А вместо этого мне предстоит беседа с пожилой дамой того типа, который мне особенно антипатичен – экзальтированной и не вполне адекватной, что бы там Мила ни говорила.

– Ольга Дмитриевна, я вижу, что вы взволнованны, – я решила перейти к делу. – У вас, я так понимаю, какие-то проблемы?

Пожилая дама пробежала пальцами по подсиненным кудрям, возвела глаза к потолку и выдала:

– Нам угрожает страшное несчастье! – Выдержав паузу, какой позавидовал бы сам Станиславский, старушка продолжила: – Аркашу собираются похитить!

Я с трудом сдержала ехидную улыбку, пожала плечами и бросила укоризненный взгляд на тетушку, которая сидела в уголке и внимательно слушала подругу.

«Вот, ты мне клялась, что Филаткина пребывает в здравом уме и трезвой памяти. Так полюбуйся!»

Мила не обратила ни малейшего внимания на мою пантомиму, она лишь ободряюще похлопала Ольгу Дмитриевну по плечу.

– Понимаете, Аркадий – единственное родное мне существо, – печально проговорила Филаткина. – И мысль, что его хотят у меня отнять… что кто-то хочет причинить ему вред… Эта мысль меня убивает!

Я покосилась на виновника гипотетической смерти. Аркаша жутко скрежетнул клювом по прутьям и склонил голову набок.

За долгую практику работы телохранителем я почти разучилась удивляться. На свете бывает всякое. Допустим, бывает и такое. Может быть, красавец ара приглянулся соседским детишкам и те решили, что у них Аркаше будет веселее?

– Ладно, а теперь расскажите мне все с самого начала, – попросила я и откинулась на спинку кресла, понимая, что рассказ будет долгим, красочным, со множеством абсолютно ненужных подробностей.

– Аркаша живет у меня давно, – начала Филаткина.

– Давно – это сколько? – сразу же уточнила я.

– Двенадцать лет.

– Ясно. Значит, попугай появился у вас в середине двухтысячных. Продолжайте, пожалуйста.

– Я человек одинокий, – Ольга Дмитриевна замялась, как будто собиралась говорить о чем-то неудобном, – семьи у меня нет. Когда-то у меня была приличная работа в конструкторском бюро, но потом завод закрыли, начались сокращения… и я оказалась в сауне.

Я едва не захлебнулась кофе, закашлялась. Мила деликатно похлопала меня по спине. Милейшую госпожу Филаткину скорее можно было представить смотрителем музея – из тех, что сидят под картиной «Взятие Казани Иваном Грозным» и бдительно следят, чтобы школьники со своими смартфонами не подходили слишком близко и не нанесли урона произведению искусства. А тут вдруг сауна!

– И долго вы там… проработали?

– Восемь лет. – Ольга Дмитриевна опустила глазки. Да, крепкая старушка! Прекрасно представляю, какая публика посещает подобные заведения. Нет, конечно, в нашем городе есть и такие сауны, куда люди ходят попариться… но ведь есть и другие. Кажется, я догадалась, где Аркаша набрался крепких выражений…

– Не самое подходящее для меня место, – вздохнула старушка, – но у меня не было выбора. Так что я выдавала полотенца и халаты, следила за порядком, принимала плату… ну и другие функции выполняла тоже.

– С Аркашей, я так понимаю, вы познакомились там же? – предположила я.

– Да, его хозяин часто посещал наше заведение, – просияла пожилая дама. – И когда он умер, Аркаша достался мне в наследство. С тех пор мы вместе.

– И как давно вы… ушли на покой?

– Лет десять назад, – припомнила Ольга Дмитриевна. – Приблизительно.

Я побарабанила пальцами по ручке кресла. Пока рассказ Филаткиной выглядел вполне правдоподобным. Я не услышала ничего такого, что вызывало вопросы или сомнения.

– Так когда начались ваши… проблемы? – я выбрала именно это слово, но Филаткиной оно не понравилось.

– Вы говорите о покушениях? – перебила меня пожилая дама. – Первое состоялось месяц назад. Точнее, двадцать четыре дня.

Скажите пожалуйста, какая точность!

– Расскажите, что случилось.

– Мы с Аркашей вышли на прогулку, – принялась добросовестно припоминать старушка. – Была чудная погода, на деревьях распускались листочки.

На моем лице не дрогнул ни один мускул. Клиент – это святое. Ради клиента я готова даже вытерпеть подробный рассказ о погоде.

– Я не просто так упомянула об этом, – укоризненно глянула на меня Филаткина. – Это важная подробность. Дело в том, что это был первый теплый денек. Мы с Аркашей очень ценим такие, и я решила побаловать моего мальчика, отнести его в парк. Недалеко от нашего дома такой милый скверик, – пояснила Ольга Дмитриевна. – Мы там гуляем, когда позволяет погода.

Попугай явно заскучал и принялся чистить перья. Разноцветный пух летел во все стороны.

– Обычно там довольно людно – знаете, бегуны всякие, шахматисты, дети, – неодобрительно поджала губы Филаткина. – Парочки, – последнее слово старушка просто-напросто выплюнула. Я изобразила вежливый интерес. Нет-нет, прошу, только не сворачивайте на тему аморальности современной молодежи! Так мы до вечера не закончим!

– Но в тот день почему-то никого не было. Никого, кроме нас с Аркашей. Я поставила клетку на скамейку и присела рядом. Мы грелись на солнышке и любовались природой.

Я с уважением посмотрела на Филаткину. Старушка выглядела хрупкой, однако ее ручки, похожие на скрюченные птичьи лапки, оказывается, легко поднимали клетку с таким увесистым монстром, как Аркаша. Хотя, возможно, Ольга Дмитриевна таскает птичку с тех пор, как попугай был еще птенчиком, и попросту натренировала мускулы.

– И тут появился этот человек! – глаза старушки вспыхнули. Кажется, я заметила в них не только вполне простительный страх, но и возбуждение? А ведь милейшая старая дама любит приключения! Видимо, покушения на Аркашу, подлинные или мнимые, здорово разнообразили унылую жизнь пенсионерки.

– Опишите его.

– Высокий такой мужчина, лет двадцати пяти, хорошо одетый.

– Хорошо – это как? Костюм-двойка?

– Нет, спортивный костюм, белые кроссовки, на голове такая кепочка с длинным козырьком. Лица я не рассмотрела, просто не успела.

– И что этот человек сделал?

– Подошел ко мне сзади, схватил клетку с Аркашей и хотел ее унести.