Да если бы не верительные грамоты, Святополк такую компанию даже на порог к себе не пустил, не то что доверить координацию будущего сражения!

Но тут неожиданно для старого князя за дружину вступился собственный сын, князь Вилорий. Видите ли, именно эти люди сделали возможным его брак с дочкой Берендея, княжной Сусанной.

Ну да, Святополк до сих пор не мог поверить, что такая необходимая с политической точки зрения свадьба все же состоялась. Трудно было поверить собственным глазам, как изменилась княжна Сусанна за последнее время. Кстати, именно она, уже носящая в своем чреве будущего правителя княжества, додавила Святополка и буквально заставила отдать все руководство предстоящим сражением этой странной компании.

Послушал Берендея, трех богатырей, сына, невестку, и что теперь? Да более неудобного места для битвы и представить невозможно! Нет чтобы встретить врага в чистом поле и пасть под его ударом как герой ввиду значительного численного перевеса с его стороны. Так нет, зачем-то встали у подножия горы, тем самым полностью отрезав себе путь к отступлению. Да разве так воюют? Вона, хазары шибко обрадовались такой диспозиции и уже выстроились в шеренги перед решающим ударом. Сейчас как хлынут лавиной да как прижмут к этой самой горе, так и конец придет галицкому войску.

Святополк крякнул от досады и огляделся по сторонам. Как ни странно, вокруг никто не разделял опасения князя. Наоборот, наследник престола (он же по совместительству старший сын) Вилорий весел, вполголоса рассказывает какую-то неприличную байку Алеше Поповичу. Судя по довольному лицу последнего, рассказ пришелся явно по вкусу.

А другие сотники — Илья Муромец и Добрыня Никитич, вместо того, чтобы подбодрить бойцов перед неминуемой гибелью, вообще ведут себя неприлично. Машут сжатыми кулаками друг перед другом со странным заговором: «камень, ножницы, бумага», выбрасывают либо два, либо пять пальцев, либо сжатый кулак и после этого с богатырским хохотом щелкают друг друга по лбу.

«Ну что ж, раз пришло время сложить голову за землю Русскую, так хоть останусь в памяти потомков как достойный правитель и серьезный князь, не то что эти великовозрастные шалопаи, — промелькнула в голове Святополка шальная мысль. — Вон, хазары уже строй двинули. И где же эта самая хваленая дружина?»

* * *

— Любавочка, солнышко, ну чего ты боишься? Это же так просто: разбежалась, оттолкнулась и полетела. Почти как Катерина из «Грозы», — продолжал успокаивать будущую покорительницу воздушного пространства Изя.

— Кто? — не поняла черта младший богатырь Любава, которая только сейчас начинала осознавать, в какую именно авантюру ее втравил вездесущий Изя.

— Кстати, пример неудачный, — осторожно вставил свое слово Илюха. — Катерина плохо кончила.

— Это неважно! — гордо отмахнулся Изя. — Главное, что дело несложное.

— Ага! — взревела бывшая гроза большой дороги Злодейка-Соловейка Любава. — Раз это так просто, так и лети сам!

— Ну скажи на милость, кого может удивить, а тем более испугать летающий черт, да еще в таком негероическом мороке? — не сдавал своих позиций ушлый Изя. — Тут помимо внезапности очень важно твое звуковое оформление. А так изумительно насвистывать, как ты, я при всей своей исключительности просто не умею. Так что, не кобенься, разбегайся и вперед. Это только в первое мгновение страшно, а потом все пойдет как по маслу. Это я тебе говорю, как бывший сталинский сокол.

— Кто? — опять не поняла Любава.

— Да это неважно, — осадил Соловейку черт. — Мотю я проинструктировал лично, так что он тебя подстрахует.

Змейчик охотно подтвердил эти слова троекратным кивком.

— И поддержит огнем, — охотно поддакнул Солнцевский, ласково потрепав своего любимца по левой шее. — Кстати, ты уж там за ним последи, а то он еще маленький.

Готовый сорваться с губ вопль бурного возмущения прервал звук боевого рога кочевников.

— Ну все, ерунда отнекиваться, поздняк метаться, пора в полет, — тут же засуетился Изя, проверяя надежность ремней.

— На-ка вот, — спохватился Илюха, протягивая уже пристегнутой Соловейке стакан, до краев наполненный раскрепощающей влагой чертова доморощенного производства. — Поможет.

Любава в обычное время, по мере возможности ведущая активную, но заведомо проигрышную борьбу с «зеленым змием» (не путать с Мотей, он, можно сказать, цвета «мокрый асфальт»!), охотно приняла из рук Солнцевского посуду и тут же залпом осушила ее.

Где-то совсем немного многоградусная жидкость побродила по венам Соловейки и наконец добралась до очаровательной головки. Как и предсказывал Солнцевский, национальное русское лекарство помогло. Легкий румянец игриво заискрился на щеках бывшей разбойницы, и она совсем уже другим голосом молвила.

— Плесни-ка еще, так сказать, на посошок.

Илюхе не понадобилось дважды повторять, он опять твердой рукой наполнил посудину, правда, на этот раз только до середины. Перебор в этом деле мог стоить дорого. Содержимое так же неумолимо перекочевало в младшего богатыря дружины особого назначения.

— Эх, раззудись плечо! — залихватски выдала Соловейка. — Прикрой, атакую!

С этими словами, бывшая разбойница весело разбежалась по склону и, ничуть не сомневаясь, бросилась вниз с обрыва, прочно привязанная под крылом самого первого на Руси дельтаплана. Трехголовый Змееныш-Гореныш Мотя не заставил себя долго ждать и тут же последовал за ней. Не дай бог с ней что-то случится, так кто же его кормить тогда станет?

Однако доморощенный воздушный ас для первого полета вел себя вполне прилично. Соловейка немного пометалась в воздухе, но быстро справилась с управлением и, заложив лихой вираж, атаковала несущихся на русское воинство кочевников. Удивительной силы свист, заставляющий падать в обморок лошадей и надолго выводящий из рабочего состояния наездников, неоднократно усиленный огневой мощью Змея, в одно мгновение резко переломил ход еще не начавшегося сражения.

Хазары, еще буквально мгновение назад готовые смять русские полки, явно не ожидали воздушной атаки противника. При первом же заходе на цель военно-воздушных сил Берендея они смяли свои порядки и в панике заметались по долине. Объединенной галицкой и киевской рати оставалось только спокойненько нейтрализовать низкорослых степных клиентов с помощью тяжелого железа и планомерно складывать их в стороночке в упакованном виде.

А сверху их продолжал настигать неугомонный свист младшего богатыря «Дружины специального назначения» Любавы и тройная огневая поддержка вечно голодного, но при этом очаровательного трехголового проглота Моти.

— Что ж, похоже, дело сделано, — довольно хмыкнул Изя.

— Пожалуй, — с чувством полнейшего удовлетворения отозвался Солнцевский, глядя, какой фурор производит Соловейка вкупе со Змеем. — Кстати, ты же говорил, что всегда служил в службе тыла?