стол, Джаспер заметил, что женщина с большим любопытством прислушивается к разговору.

– Болота, говоришь? Болота – это очень плохо, – заметил солдат.

– Не то слово, – произнёс Джонатан. – Я к ним и близко не подхожу.

– Значит, ведьма никому на глаза не попадалась? Я же пятнадцать лет дома не был, поэтому интересуюсь. Не поверю, что никто из деревенских никогда её не видел.

– Видел, – кивнул Джонатан.

– И кто это был?

– Мой отец.

– Твой отец уже не сможет подтвердить это.

На этом разговор про ведьму закончился. Мужчины приступили к трапезе, а любопытные глазёнки Эдвина и Розы не отрываясь смотрели на них.

– Идите на улицу, нечего под ногами вертеться! – вдруг вспылила Лилит на детей, замахиваясь полотенцем.

Эдвин и Роза, потупив взгляды, бросились к двери.

– Эй, Лилит! – послышался грозный окрик хозяина дома. – Не смей кричать на моих детей!

– Извини, Джонатан, с языка сорвалось. Просто я переживаю за Долли. Где она сейчас и что с ней?

В то время, когда встревоженный Джаспер Джилс не без помощи констебля пытался напасть на след сестры, Долли шла по тому самому лесу и очень спешила.

Долли Джилс тоже боялась ведьмы. Она шагала, крепко прижимая правую руку к груди, а в левой несла узелок с наспех собранными вещами. Первую ночь Долли провела сидя под пахучим дубом и дрожа от страха. С рассветом она пошла дальше и полдня двигалась куда глаза глядят по уже едва заметной, заросшей травой тропинке, которая должна была вывести её к Уормингу. Раньше этой дорожкой пользовались чуть ли не ежедневно, чтобы коротким путём пройти до соседней деревушки, но когда объявилась ведьма, тропинку почти забросили. Долли шла, пока сон не свалил её на целых четыре часа.

Затем Долли, зевая и мотая головой, чтобы прогнать сонное оцепенение, продолжила свой путь, но вскоре, к своему ужасу, обнаружила, что сбилась с пути. Долли бросилась искать тропинку, но заплутала ещё больше. Пришлось остановиться на ночлег.

Ночь была неспокойной. Шорохи и шумы заставляли вздрагивать, холод и страх за свою жизнь не давали заснуть. К утру Долли задремала, но надоедливые насекомые разбудили её.

Измученная бессонной ночью, Долли поспешила на поиски тропинки. Она всё шла и шла, уже не понимая, куда именно направляется. Голова время от времени падала на грудь, а глаза предательски смыкались.

И вдруг Долли обнаружила, что её ноги уходят вниз и ничего невозможно с этим сделать. А потом девушка почувствовала, что стоит по шею в воде. Узелок ушёл под воду и стал тянуть ко дну, так что пришлось бросить его. Долли вытягивала подбородок кверху, хватая ртом воздух, но с ужасом понимала, что её минуты кончаются.

– Держи палку! – услышала девушка и повернула голову. Чёрная вода тут же залилась в рот, а тело потянуло вниз.

На заросшем травой берегу стояла согнутая фигура какой-то старой женщины, она протягивала Долли длинную жердь.

Долли крепко ухватилась за неё. Старушка потянула палку на себя, и делала это уверенно и сильно. Долли почувствовала, что её вытягивают из трясины, что ноги освободились, а тело уже скользит по поверхности воды. Когда девушка достигла берега, женщина бросила жердь и ухватила Долли за руки. Она вытащила несчастную на твёрдую землю и села рядом. Женщина погладила Долли по голове, убрала волосы с её лица, обтёрла ей подбородок и убрала тину с уха.

Долли лежала ни живая, ни мёртвая от ужаса. Осознав, что она была на волосок от гибели, Долли горько заплакала. Плечи вздрагивали, будто её било в лихорадке, горячие слёзы капали на траву, а руки дрожали мелко-мелко, как у собаки, которая ушибла лапу.

– Как ты здесь оказалась? – спросила женщина, когда Долли немного успокоилась.

– А вы кто такая?

Невежливо отвечать вопросом на вопрос, но на бо̀льшее девушку просто не хватило.

– Я хозяйка этих болот.

Долли уселась и уставилась на женщину. Та была очень стара. Морщины густо покрыли её подбородок, седые волосы поредели, глаза цвета пасмурного дня выцвели, кожа лица приобрела тёмный желтоватый цвет.

– Разве у болот может быть хозяин?

– Может, – кивнула женщина. – Просто я долго живу здесь и хорошо изучила эту топь. Знаю, где самые зыбучие места. Знаю, где можно ставить сеть на рыбу. Знаю, где можно пройти и не утонуть. Чем я не хозяйка?

– Спасибо вам, – произнесла Долли. – Вы спасли мне жизнь.

– Пойдём-ка домой, – женщина поднялась на ноги и протянула руку Долли, чтобы помочь ей встать.

Девушка воспользовалась помощью и выпрямилась во весь рост. Она оказалась выше своей спасительницы на полголовы.

– Вообще-то, я хочу пройти в Уорминг.

– Зачем?

Долли пожала плечами.

– Чтобы поселиться там.

– Ты хочешь купить дом? У тебя есть деньги?

Долли покачала головой.

– К сожалению, столько денег у меня нет…

– Тогда что ты будешь делать в Уорминге?

– Может быть, пойду в услужение. Я могу лечить, работать сиделкой.

Женщина покачала головой.

– Сиделки нужны в большом городе, а в такой деревеньке, как Уорминг, ты работы не найдёшь.

Про свои дела в Криспаркле Долли говорить не стала.

– Тогда помощником доктора.

– Тогда… Когда… – проворчала старушка. –

Ты сама не знаешь, что говоришь. Хочешь ухаживать за кем-то – можешь присмотреть за моим здоровьем, его как раз не так уж и много осталось.

– Но вы такая сильная! Разве вы болеете?

– Болею – старостью.

– А где вы живёте?

– Здесь недалеко. Пойдём, я покажу тебе.

Старушка привела Долли к лесной избушке из брёвен, стоявшей на крепких белёсых камнях. В нескольких шагах мурлыкал небольшой ручей, который бежал к тому самому болоту, в которое угодила Долли.

– Это ваш дом?

– Сразу и не заметишь, правда? Он хорошо скрыт от посторонних глаз, что не раз спасало меня от разных неприятностей.

– Это вы построили этот дом?

Старушка покачала головой.

– Можно сказать, что он достался мне по наследству. А после меня он достанется тебе. Мне скучно жить в одиночестве, когда ни одной живой души нет рядом. А так будет с кем поговорить. Проходи внутрь, не бойся.

Внутри избушка выглядела очень даже прилично – чистенько, две комнаты, прихожая, в которой на верёвочке сушились травы. В одной комнате были стол и два стула, что-то вроде буфета, добротная печь с очагом, а в другой – две лежанки.

– Видишь? – старушка указала на постели. – Я одна, а кровати две. Что это значит? Мне нужна жиличка. Надеюсь, ты голодна?

На печи стоял горшочек, из которого тянуло грибным духом.

– Я бы не прочь перекусить, – сглатывая подкатившую слюну, произнесла Долли.

– Садись за стол, я угощу тебя наваристым