и эта туда же, думает, я свою красоту из кармана очередного папика оплачиваю. Ох уж эти стереотипы. Звякнув ключами своей малышки, ждущей меня на той стороне, я рассмотрела обложки. Странные книжечки. Хотя, когда я читала последний раз что-то кроме газет и новостных пабликов? Султаны точно не по мне. Любимая должна быть одна, а не страдалица из гарема. Не моё. А вот сказочку я, пожалуй куплю. Заинтриговала одна обложка. Девица в красном плаще и капюшоне, такая же платиновая блондинка как я, а рядом с ней два волка. Красивые, шерсть словно гладкая на ощупь, это ж надо так нарисовать. Очень красиво. Лица девушки не видно, оно в тени, но вижу её красивую фигуру, пышную грудь и волосы. Хм, кажется, я знаю, что подарю подруге. Та тащится по всяким сказочкам любовным.

— Эту беру, сколько?

— Семьсот пятьдесят. — у меня чуть глаза на лоб не полезли. Ну ничего себе старьё. Деньги, конечно смешные для меня, но я знаю им цену, а также таким книгам. Спишу всё на желание заработать. Наверно никто за всё время её нахождения здесь и не купил ни одну, вот и загнула цену.

Протянула тысячу.

— Сдачи не ищите. Пакетик не надо. — отказалась от протянутого пакета-майки, загорелся зелёный и я, по-быстрому сказав “спасибо”, быстрым шагом пошла к своей девочке.

Странно, что, когда я газанула с места и проезжала мимо того пешеходника, бабку я уже не увидела. Она заработала свою тысячу и наверное ушла… Ну хоть кто-то кроме меня сегодня станет счастливее.

Этим же вечером

Я расхохоталась. Давно так смешно не было. Смотрела на красные воспалённые глаза Влада и недоумённый взгляд девицы и смеялась.

— Что, прости, у вас там? Любовь? Влад, она говорит у вас любовь. — девица заявилась в ресторан к нам на ужин, на котором Влад сделал мне предложение. Я уже успела даже преподнесённое кольцо надеть, как тут как тут заявилась эта бледная моль. В каком сером костюме, в очках, с пучком на голове, и завершали этот образ бесформенные туфли на низком каблуке. Ни дать, ни взять училка средних классов, сбежавшая прямо с урока.

Заявилась и вызывающе объявила, что Влад не может жениться, у них любовь. Только сникла потом сразу как увядший помидор, когда я рассмеялась. Влад стушевался. Покраснел, стал ненавистно смотреть на неё и ни слова не мог вымолвить.

— Влад, почему ты молчишь? Ты сам говорил мне, что любишь! А сегодня я узнаю от Сони (сестра Влада), что ты собираешься сделать предложение другой! Ты обещал мне быть со мной! Я люблю тебя!

— Да, Влад, что же ты молчишь? Оказывается, даже Софа в курсе твоей любви. Давно вы там любитесь? — перевела взгляд на моль.

— Д-двенадцать месяцев.

— Ого. Огого! Да год целый. Ничего себе, интересно как. А ты мне собирался о своей связи на стороне сообщать? Или жена это другое?

Мы обе смотрела на Влада и он, наконец, нашел слова. От которых мне стало ещё смешнее. Вот такая у меня натура. Когда мне непонятно, что происходит или накрывает какой-то внутренний страх, я истерично хохочу.

— Олечка, я тебе всё сказал. Зачем ты пришла? — строго выговаривал ей.

— Затем, что я не позволю тебе разрушить нашу любовь из-за денег. Он с вами из-за денег. Да! — поправила очки и так глянула.

— Ой ли. Неужели ты лучше меня ему по утрам отсасывала? — съязвила. Эта серая мышь ещё будет нас сравнивать! Вогнала её в буро-красную краску. Так и знала. Этот цветочек поди от слова минет в обморок падает.

— Лена, я люблю тебя. — торопливо произнёс “любимый”, которые стремительно переставал им быть. — Оля, я говорил тебе, что ухожу к другой.

— Ты сказал это утром! Я не отдам тебя ей. Не стоит жертвовать собой. Бедность не порок.

— Жертвовать? — я снова расхохоталась. — Так, жертва, — посмотрела на бледного жениха. — Ты когда собой жертвовал? Когда мы ездили в Испанию? Или в столице в номере-люкс? И вообще ты на какие деньги всё оплачивал, если она утверждает что ты гол как сокол. Боже, да мне даже не интересно, Влад. Я почему-то думала, что люблю настоящего мужика. Оказалось, он подстилка. Счастливо оставаться. Это за ужин.

Бросила несколько пятитысячных купюр.

Как я могла так обманываться? Он же типичный альфонс. Нашёл богатенькую дуру, наплёл ей о любви. В Испанию наверняка в кредит меня возил. Хотя я могла и сама оплатить счета.

Как хорошо и вовремя вмешалась его Олечка. Он аж дар речи потерял. Утром от неё уходил значит? Так, значит? Сукин сын. Все мужики сукины сволочи! Глобус им в руки вместе с его Олечкой.

Села в автомобиль и сразу же рванула с места.

Часа два я бесцельно каталась по городу, Влад даже имел совесть звонить. Фак тебе, не отвечу. Набросала сообщение, чтобы шёл в пешее эротическое и отправила. А потом добавила номер в чёрный список.

— Люськ, — позвонила своей сестрице. — Забань этого мудака, где только можно, чтоб в офис не пропускали. В чёрный список его.

— Кого, Лен?

— Ах, да, забыла сказать. Влада.

Посмотрела на кольцо на пальце. Чёрт, надо было отдать. А то бедолага разорился поди. Олечке бы подогнал. Сто процентов подделка.

Сняла его и зажала в кулак. У дома поставила машину на подземную стоянку и хотела уже уходить, как на переднем сиденьи увидела книгу. Ту самую, которую купила у бабки. Забыла про неё совсем. Ну вот, будет чем забить мозги вечерочком. Схватила её и поднялась на лифте к консьержу.

— Передадите это тому, кто ко мне придёт. Вы его помните, и да… не пропускайте его больше никогда.

Оставила кольцо и с книгой в руках поднялась к себе.

Худший день моей жизни остался позади. Вошла в свою квартиру, приняла ванну и улеглась. На тумбочке лежала книга, ладно уж. Посмотрю что там. Странно, но обложка, будто бы немного изменилась. Я отчетливо помню, что девушка была чуть развёрнута к волкам, а теперь как будто пытается уйти от них. Иллюзия художественная, не иначе. Под каким углом посмотришь и при каком освещении, по разному воспринимается образ. Даже интересно стало.

Открыла книгу и успела заметить, что она с пустыми страницами, а меня повело, закружилась голова, отчего я упала на подушку.

Впервые такое. Состояние, будто я упала в обморок, но всё чувствую.

— Это она. — услышала мужской голос. Бархатные нотки заставили меня открыть глаза. Я не поверила своим глазам! Лежу абсолютно голая в огромной постели, ничем не прикрытая, перед двумя