Магазин, где Ленка намеревалась купить майонез и сигареты, был буквально через дорогу от дома, где жил Захар. Народу на улице практически не было, лишь редкие прохожие иногда пробегали мимо Ленки, косились на собаку без намордника и спешили дальше. Ахмат на людей внимания не обращал и лишь иногда отбегал от Ленки по своим собачьим делам, но потом возвращался и виновато заглядывал ей в глаза. Она улыбалась ему, гладила по голове и приговаривала:

– И нечего виниться. Для того тебя и вывели. Так что если надо, то иди.

Возле самых дверей магазина Ленка скомандовала псу:

– Сиди и жди меня. Я быстро вернусь.

Ахмат послушно сел чуть в стороне от дверей и замер.

– Девушка, мы уже закрываемся! – поторопил Ленку охранник, и она бегом кинулась в тепло маркета, на ходу доставая из кармана кошелек, в котором лежала банковская карта.

Обратно Ленка шла не торопясь. Коленки у нее, правда, замерзли, но возвращаться в душную, полную народу квартиру она не спешила. Захотелось покурить, и Ленка достала тонкую ароматную дамскую сигаретку. Не то чтобы она курила по-настоящему, но иногда, когда настроение было подавленным, она могла выкурить за вечер две-три сигареты. Вот и сейчас она вдруг сильно захотела затянуться ароматным дымом и почувствовать фруктово-ягодный привкус Кiss у себя во рту.

– Вот черт, зажигалку забыла, – чертыхнулась Ленка, обшарив все карманы и не обнаружив в них, чем можно было бы раскурить сигаретку.

Она огляделась, надеясь, что кто-нибудь будет проходить мимо и даст ей прикурить. Но улица словно вымерла, только в небольшом отдалении от нее какой-то мужик суетился возле объемного багажника серебристого «Ленд Крузера». Немного подумав, Ленка направилась к мужчине, но, не доходя до него шагов десять, вспомнила об Ахмате и приказала овчарке:

– Сиди, жди меня тут. А то напугаешь еще человека.

Пес послушно уселся, но не спускал внимательных глаз с Ленки, пока она шла к незнакомцу.

– Мужчина, прикурить не найдется? – Ленка подошла и встала за спиной невысокого, но крепкого, судя по широкой спине, мужичка в дубленке и вязаной черной шапочке.

Тот, увлеченный своим делом, не заметил, как к нему подошла девушка, вздрогнул, когда услышал ее голос, и резко развернулся к ней лицом.

– Чего? – глуповато спросил мужичок. На вид ему казалось лет под сорок. Он шмыгнул своим курносым носом и уставился на Ленку маленькими, холодными, как у рыбы, глазками. – Че надо? – Он угрюмо посмотрел на девушку.

Ленка, не подозревая ничего плохого в эту новогоднюю и, в общем-то, счастливую для нее ночь, улыбнулась и протянула зажатую в пальчиках сигаретку.

– Огоньку, говорю, не будет? Зажигалку дома забыла. А вы что там грузите? Шампанское? – Ленка сделала шаг вперед и заглянула через плечо мужчины в багажник.

Лучше бы она этого не делала. То, что она там увидела, привело ее не просто в замешательство, а в шок. Она забыла, что хотела попросить прикурить, и про сигарету тоже забыла. Глаза ее округлились, и она начала тихонько пятиться от машины и от мужика, который, сузив глаза, смотрел на нее не мигая, и во взгляде его ничего хорошего для Ленки не было.

– Ты откуда тут такая прыткая на нашу голову взялась? – раздался за спиной у Ленки голос.

Ленка, вздрогнув всем телом, повернулась и тут же была схвачена в крепкие тиски объятий второго мужчины, который незаметно подкрался к ней сзади. В отличие от первого – маленького и крепкого – этот был высокий и худой. Ленкино лицо оказалось как раз напротив его груди, обтянутой лохматым свитером.

– Она видела? – спросил он у маленького и кивнул в сторону багажника.

Тот молча и хмуро кивнул в ответ.

– Ну, и что мы будем делать? – поинтересовался худой.

Ленке совсем даже не понравился этот его вопрос. Она попыталась освободиться из крепких медвежьих объятий, которые прижимали ее руки к телу и не позволяли даже шевельнуться, так что Ленке оставалось только крутить головой. Она вспомнила про овчарку и громко крикнула:

– Ахмат, ко мне! Чужой! Фас!

Последнее слово она уже крикнула приглушенно. Ее затылок обхватили сзади крепкой, цепкой пятерней, и лицо ее с силой уткнулось в колючий свитер, пахнущий вонючими дешевыми папиросами и еще чем-то кислым и неприятным. Капюшон шубки мешал ей видеть, наползая на лицо, но она слышала, как по снегу к ней несется на помощь большой и смелый пес. Пес, который вместе с Захаром бывал в горячих точках и служил в полиции, который был научен задерживать подозреваемых. Ленка пыталась отбиться, пыталась освободиться от того, кто ее держал, – она брыкалась, норовя наступить острым каблучком на ногу мужика, пыталась укусить его, прокусив толстый свитер, пыталась облегчить задачу Ахмату. Но вдруг услышала глухой, негромкий «бух» у себя под ухом и собачий взвизг. Потом снова «бух» и ругань худого:

– Кретин, ты весь квартал сейчас всполошишь!

– Не дрейфь, Шест. Забыл разве? Новый год – все фейерверки пускают, петарды взрывают. Или думаешь, что обыватель такой умный пошел и отличит звук выстрела из пистолета от взрыва петарды? Я тебя умоляю!

– Ты, Кот, меня не умоляй, – резко оборвал крепкого коротышку худой, – а говори, что нам с этой марухой делать. Настучит ведь, как пить дать настучит. А теперь еще и собаку ее грохнули.

– Че делать, че делать, – передразнил коротышка. – Давай ее в машину, а там видно будет. Нечего тут ее обнимать. Вдруг кто увидит. Тогда точно влипнем.

Капюшон с головы Ленки сняли и, схватив ее за изумрудные волосы, оторвали лицо от свитера худого.

– Нишкни, цыпа. Только вякни в голос, и урою тут же! – зашипел на нее тот, которого называли Шестом. – Поняла базар?

Ленка, с широко открытыми от страха глазами, молча кивнула. Слезы бежали у нее по щекам темными от потекшей туши дорожками. «Как же так? – испуганным кроликом метались в ее голове мысли. – Они что, Ахмата застрелили? Зачем я только к ним подошла? Теперь и меня тоже, как Ахмата и как этого… который в багажнике у них. Захар!» – мысленно крикнула Ленка, и слезы при воспоминании о любимом побежали у нее уже не ручьем, а неистощимым потоком.

Глава 1

Рождество как христианский праздник Лев Иванович Гуров начал справлять только три года тому назад. Да и то по настоянию жены и Натальи Крячко. Не то чтобы Мария Гурова и жена Станислава вдруг стали истинными христианками и начали соблюдать все православные традиции, получилось все как-то вдруг, само собой. Года три назад к ним с Машей ни с того ни с сего седьмого января пришли в гости Станислав Крячко с женой. Они принесли с собой какие-то салатики, запеченного гуся, пирогов, и Наталья прямо с порога заявила удивленным нежданным появлением гостей хозяевам:

– А чего дома сидеть? Все люди радуются, празднуют, традицию русского православия возрождают, а мы что, не русские, что ли? Я так считаю, что в наше время нужно возвращаться к своим исконным корням и поддерживать все наше, русское. Так я говорю, Мария? Вот ты у нас человек творческий, интеллигентный, ты мне скажи, правильно я говорю?

– Правильно, – согласилась Маша и отправилась вместе с Натальей на кухню разогревать гуся и строгать нарезку из того, что найдется в холодильнике. А нашлось там после празднования Нового года немало.

– Вы Орлову позвоните, пока мы тут все готовим, пусть тоже приезжает и присоединяется к празднованию, – подсказала Мария Льву Ивановичу.

Орлов в гости приехал и традицию одобрил. Так и повелось с того времени – праздновали Рождество, как и положено православным. Женщины даже на следующий год после почина на утреннюю рождественскую службу в церковь поехали. Мужья их ехать отказались, потому что где же это видано, чтобы полковники уголовного розыска ездили в церковь?

В этом году решили собраться снова у Гуровых. Мария, теперь уже заранее приготовившая и горячее, и пару салатов (остальное обещали привезти супруги Крячко), занялась сервировкой стола, а Лев Иванович в ожидании гостей задумчиво рассматривал содержимое бара.

– Маша, что вы с Натальей будете пить? Мы-то, мужики, как обычно – лучше коньячка все равно ничего нет. А вам, дамам, что достать?

– Лева, вот каждый раз одно и то же спрашивать не надоело? – Мария с улыбкой посмотрела на мужа. – Мы с Натальей, можно подумать, такие гурманки и любительницы выпить, что ты прямо в растерянности.

– Так ведь кто знает? А вдруг желание какое-нибудь новое появилось? – пробормотал Гуров, доставая из недр бара белое сухое вино, которое обычно пили женщины.

Станислав Крячко – неизменный напарник, коллега и друг Гурова – в этот раз приехал хмурый и чем-то расстроенный.

– Не обращайте